Лачплесис - Пумпур Андрей - Страница 4

• Предыдущая
• 4/26
• Следующая

Голову медленно приподымая,

Всё собираюсь спросить у тебя я,

Где ты взяла ожерелья и кольца,

Которые ты надевать полюбила?"

Вспыхнула Спидала, разом смутилась,

Этот вопрос ей был неожидан.

Но отвечала отцу она быстро:

"Всё это дарит мне старая кума25,

В гости к нам ходит она. У ней дома

Много сокровищ в ларцах золочёных".

"Доченька,- тихо старец промолвил,

Я тебе, милая, не позволяю

Впредь принимать от старухи подарки.

Люди толкуют, что старая кума

Ведьма и пукиса26 в дом свой пускает,

Кормит его человечьим мясом.

Всяким добром ее Пукис дарит,

Все украшенья у ней колдовские;

Дочке моей их носить не пристало".

Спидала быстро к окну обернулась,

Спрятав свои заалевшие щёки,

Словно не слыша отцовское слово,

Речи такие к нему обратила:

"Гость у нас будет, видно, сегодня.

Вот этот воин, что едет к воротам!"

Айзкраукла замок стоял одиноко

Вдали от Даугавы, в чаще дремучей27.

Были медведи - замка соседи,

Волки и филины выли ночами.

К замку вели потаённые тропы,

Путники редко туда заходили.

Вот почему удивилася дева,

Всадника видя, что, из лесу выехав,

Прямо к их замку коня направляет.

Айзкрауклис тоже встал у оконца,

Гостя нежданного видеть желая.

Въехав во двор, осадил коня Лачплесис.

Вежливо витязь им поклонился;

Сказывал он, что, в дороге замешкав,

Просит теперь у соседа ночлега.

Вышел хозяин гостю навстречу,

Молвил, что рад он в дому своём видеть

Славного кунига Лиелварды сына.

Лачплесис, ловко с коня соскочивши,

Старца приветствовал, как подобает,

Коня усталого отрокам отдал,

Вошёл с хозяином в горницу замка.

И только Спидалу он увидел,

Будто мороз пробежал по коже.

Красы такой никогда не видал он.

Смело глядели Спидалы очи,

Пламя пылало в них колдовское.

Витязю руку она протянула,

Молвила: "Здравствуй, воин прекрасный!

Знаю я, что ты будешь героем".

Спуталась речь от смущенья у гостя.

Дева, с улыбкою, ловко и быстро

Гибкою змейкой пред ним повернувшись,

Смело ему в глаза поглядела.

И только тут разглядел её витязь,

Стан её стройный, наряд драгоценный.

Девушки облик необычайный

Витязя ошеломил молодого.

Когда ж старик, наконец, своей дочке

Ужин хороший велел приготовить,

Спидала вышла. И юному гостю

Сразу на сердце стало полегче.

И за столом он беседовал весело,

Спидале отвечал без стесненья,

С нею беседуя, он не смущался,

Вспомнил он все наставленья отцовы.

И не боялся тех стрел горючих,

Как ни метали их Спидалы очи.

Ночь приближалась. Полна беспокойства,

Огненноокая Спидала встала,

Молвила, что она привыкла

Ложиться до наступленья полночи.

Верно и гость утомился в дороге,

Спальню ему она тотчас укажет.

Тут пожелав старику доброй ночи,

Следом за девой направился витязь.

И в отдалённые замка покои,

Она привела его в опочивальню,

Молвя: "Герой, разорвавший медведя,

Спать будешь, как у богинь на коленях".

Лачплесис был изумлён несказанно:

Постель стояла пышным сугробом,

Простыни были белее снега,

А покрывало - краснее крови.

Благоуханье по горнице веяло,

Голову юноше сладко дурманя.

Спидала столь несказанно прекрасной,

Столь чародейно прелестной казалась,

Что, позабыв наставленья отцовы,

Лачплесис руки в пылу протянул к ней.

Тень пронеслась за окном темносиним...

Девушка, словно виденье, исчезла...

Полночью полчища звёзд пламенели,

Месяц катился над лесом дремучим,

Бледным сребром затопляя долины.

В горнице душной дышать стало нечем,

Витязь окно распахнул, и холодный

Воздух полуночи жадно впивал он.

Тут показалось ему - будто тени

К небу взлетели под полной луною.

"Черти и ведьмы гуляют, наверно,

В полночь, делами тьмы занимаясь...

Лачплесис думал: - И как же так быстро

Спидала, словно растаяв, исчезла?"

Старому Айзкрауклу утром сказал он:

"Здесь хорошо у вас в замке, хозяин,

Я бы хотел погостить недельку

В замке большом дорогого соседа".

Айзкраукл гостя радушно приветил

И пригласил отдыхать сколько хочет.

Спидала вечером тихо сказала:

"Горницу гость наш сам уже знает.

Спать может лечь он, как только захочет.

Крепко заснуть я ему пожелаю!"

Лачплесис, всем пожелав доброй ночи,

Вскоре ушёл в свою опочивальню.

Но не уснул он. Вышел тихонько,

В тёмном углу на дворе притаился

И стал он смотреть (никем не замечен),

Кто это ночью бродит у замка?..

В полночь без скрипа дверь отворилась.

Спидала вышла неслышно из двери.

В чёрном была она одеяньи,

А на ногах золочёные туфли,

Волнистые косы распущены были,

Тёмные очи сияли, как свечи.

Длинные брови земли доставали.

В руке у неё клюка колдовская...

Там под забором колода лежала...

Спидала села на эту колоду,

Пробормотала слова колдовские,

Хлопнула трижды колоду клюкою;

В воздух поднялась кривая колода...

Ведьма, шипя и свистя, улетела.

Лачплесис долго стоял у забора,

Долго глядел вослед улетевшей.

Он бы и сам полетел за нею,

Чтобы проникнуть в ведьмовские тайны.

Только не знал он, как это сделать.

Так он ни с чем к себе и вернулся.

Поутру Лачплесис, выйдя из дому,

На прежнем месте увидел колоду.

Он разглядел, подошедши поближе,

Дупло большое в стволе её древнем.

Мог человек в том дупле поместиться.

Сразу решенье созрело в герое.

Вечером, только от ужина встали,

Гость поспешил в свою опочивальню.

Куньего меха шапку надел он,

Вышел из замка, мечом опоясан,

В дупло коряги влез, притаился,

Спидалу там поджидая спокойно.

Спидала снова в полночь явилась,

В чёрное платье ведьмы одета,

Села, ударила трижды клюкою,

В воздух взвилась на огромной коряге

И полетела, шипя, над лесами,

Куда и ворон костей не заносит.

Звери да птицы в старину умели

Говорить по-нашему; сошлись, зашумели,

По приказу Перконса все собрались в стаи

Даугаву великую копать вместе стали.

Лапами копали, клювами клевали,

Рылами рвали, клыками ковыряли.

Только Пава не копала, на горе сидела.

И спросил у Павы чорт, бродивший без дела:

"Где же остальные звери-птицы пропадают?"

"Птицы все и звери Даугаву копают".

"А чего ж тебе итти копать не хочется?"

"Да боюсь - сапожки жёлтые замочатся".

Столковались чорт и Пава и под Даугавой поямо

Стали рыть и вырыли бездонную яму.

А как воды Даугавы в яму заструились,

Звери с перепугу говорить разучились,

Стали разбегаться, начали бодаться,

И кусаться, и лягаться в свалке, и клеваться.

Кони ржали, кошки жалобно мяукали,

Каркали вороны, совы гукали,

Волки и собаки выли, буйволы мычали,

Свиньи хрюкали, визжали, медведи рычали.

Филины ухали, кукушки куковали,

Мелкие птахи песни распевали!

Поглядел на землю Перконс в изумлении,

Видит суматоху, драку и смятение.

Он ударил черта громовой стрелою,

Даугаву заставил течь стороною,

Окружил он яму крутыми берегами.

А павлин с тех пор гуляет с чёрными ногами.

Люди этой местности до сих пор чураются.

Ночью там видения путникам являются.

Расплодилась нечисть разная в пучине.

"Ямой чортовой" зовётся местность та доныне.

В этом самом месте Спидала спустилась;

• Предыдущая
• 4/26
• Следующая