Наследие исполинов - Васильев Владимир Николаевич - Страница 22

• Предыдущая
• 22/76
• Следующая

По древнему, как войны в космосе, закону приказы и предписания командования всегда представляли собой отпечатанные на специальном сверхстойком пластике тексты. Никакой иной носитель не применялся: устройство для считывания с магнитной, оптической, кристалломорфной, изотопной или любой иной записи могло быть утрачено в ходе боевых действий. А отпечатанным на пластике текст всегда возможно прочесть без всякой хитроумной техники – если только ты жив.

Лейтенант Маримуца дождался, пока потревоженное пространство в стартовой сфере «Ракши» придет в норму, и решительно потянулся к гравипланшету.

– Вскрываю, – объявил он, самую малость – совсем чуть-чуть – нервничая.

В VIP-салоне парламентерского бота хватило места для всех шестерых человек, даже с учетом того, что птички-азанни по размерам уступали людям. Но Маримуца знал, что азанни всегда тяготели к просторным помещениям, будь то планетарная постройка или каюта космического корабля. Старая и энергетически богатая раса – они могли себе позволить таскать по космосу целые спортзалы в качестве жилья для птахи размером с индюка.

Десантники, которых Маримуца и Раджабов даже не знали в лицо, с самого начала хронически молчали. Любопытно, что все они оказались братьями-близнецами, одинаковыми с виду, словно фасолины в супе. Широкоплечими, рослыми, блондинистыми и голубоглазыми. Фамилия (общая для всех, разумеется) на нашивке ничего особенного не сказала – Swandred, а от имен имелись лишь инициалы – «A.», «CL», «Сг.» и «J.».

Маримуца вскрыл пакет и вынул девственно-чистый лист пластика. Привычно плюнул на подушечку большого пальца левой руки, потер палец о штаны и приложил к папиллятору.

Спустя несколько секунд под внешним, прозрачным слоем пластика проступил сухой и казенный текст:

«Настоящим приказываю получателю сего:

Достичь на вверенном к сопровождению парламентерском боте звездной системы Пронг – тридцать (PRONG-30; стандартные координаты по гражданскому каталогу), финишировать вблизи планеты Пронг – тридцать третьей (PRONG-33; Ухта по гражданскому каталогу), осуществить посадку, о чем немедленно доложить по мгновенной связи (управляющие коды и адрес обращения для модуля парламентерского бота прилагаются). В дальнейшем – по распоряжениям.

Командующий флотом «Евразия» адмирал Тим Хемерсбрандт. Начальник штаба вице-адмирал Патрик Рудовски».

Датирован приказ не был. Управляющие коды и адрес содержались в дополнении у нижней кромки страницы, в «подвале».

– И куда путь держим? – живо поинтересовался унтер Раджабов.

– Пронг – тридцать, третья планета. Ухта называется. Интересно, где это?

– А есть разница? – усомнился Раджабов.

– Есть. – Маримуца спрятал лист пластика назад, в планшет. – Комплекты жизнеобеспечения у нас пятинедельные. Как окажется, что это где-нибудь вне диска, в периферийном шаровом скоплении по ту сторону Ядра… Хрен дотянем.

– На боте наверняка и жратва найдется, и синтезатор дыхательной смеси, – вздохнул унтер. – Хотя ты прав. Заслали нас, черт бы их побрал…

– Разговорчики! – буркнул Маримуца, подпустив в голос начальственных ноток. – Приказ есть приказ, не нам обсуждать. Тем более… чует мое сердце, не зазря к нам птички пожаловали. Зреет какая-то капитальная буча. Не чета стычкам с пиратами, куда глобальнее.

– С чего ты взял? – Раджабов слегка удивился.

– Потом расскажу. Пошли в рубку.

Маримуца встал, едва не подпрыгнув при этом. Бот, естественно, остался настроенным на условия метрополии Азанни, где тяготение было примерно на треть слабее земного, зато атмосфера плотнее. Первое расстраивало не слишком – космонавты привычны к перепадам гравитации. А вот второе досаждало – казалось, что на виски давит, тупо и упрямо, как при мигрени. Обычно в условиях измененного Давления по уставу предписывалось надевать защитный комплект, и вся недолга: кому нужен часовой или наблюдатель с Раскалывающейся от боли головой или кислородным голоданием? Но в данном случае лейтенант Маримуца справедливо рассудил, что опустошить комплекты жизнеобеспечения они всегда успеют. А поскольку воздух азанни вполне годился для дыхания… В общем, комплекты все шестеро отключили, хотя и не сняли.

– Эй, десантура! Мы пока пилотированием займемся, а вы пошарьте тем временем на камбузе: мы с унтером перед этой командировочкой шесть часов на дежурстве отбарабанили. Жрать охота, нет спасу. И вот еще что… Не знаю, как там у вас в десанте заведено… Короче, панибратствовать я с вами не намерен, но и выделываться не собираюсь. Козырять, к примеру, каждый раз не обязательно. По-людски: я офицер, он унтер, вы солдаты. У каждого своя работа. Есть вопросы?

– Никак нет, сэр! – хором отчеканили близнецы. Маримуца болезненно поморщился:

– «Сэр» тоже не обязателен. Я же не штабист с во-от таким пузом. Да, а как вас величать-то? Фамилия-то одинаковая. Представьтесь-ка.

Близнецы явно уловили настрой нового командира. Полностью представился только первый:

– Рядовой Суондред Джерард!

– Клемент!

– Арнольд!

– Конрад!

– Ага. Джерард, Клемент, Арнольд и Конрад. Замечательно. Я – лейтенант Маримуца. Просто «лейтенант» меня вполне устроит. Это унтер Раджабов. Как его величать – спросите у него самого, но только не Рафик, сразу предупреждаю.

– Да унтером, чего тут думать. – Раджабов пожал плечами.

– Боевые вылеты есть, Суондреды? – поинтересовался Маримуца напоследок.

– Есть. Десятка три.

«Ух ты! – подумал лейтенант. – Даже не считают! Тертые хлопцы!»

– Отлично! Ладно, дуйте на камбуз. Как будет готово – свистнете.

Маримуца и Раджабов ушли в рубку, обсчитывать курс к Пронгу – тридцать, а десантники для начала принялись выяснять – где на парламентерском боте расположен камбуз.

Пронг оказался не таким уж далеким, хотя не скажешь, что и особенно близким. Чуть ближе к центру галактики, чем Солнечная система, но в соседнем спиральном рукаве. И почти на самой осевой плоскости галактического диска. Спектральный класс – F (лучше бы, конечно, родимый G, но и этот вполне). Вторая и третья планеты – с кислородными атмосферами, остальные – мертвые миры. Интересующая третья, Ухта – холодная, кругом снег и льды, но в океанах полно жизни, от планктона до китов. В общем, при известной сноровке человек способен выжить там и, без припасов – при условии, что найдется теплое местечко для жизни. Дышать можно, океаны – обитаемы, бот с внушительным энергетическим запасом (на пару локальных лет точно хватит, если тратить только на освещение и обогрев) – что еще надо?

Не то чтобы Маримуца подозревал, будто командование их бросит или позабудет. Просто в пространстве редко обходится без сюрпризов. Поэтому лейтенант привычно искал возможность обеспечить себя и подчиненных сносными для выживания условиями.

– Ну что, Рафик? Не так все паршиво, как могло оказаться! Мирок стылый, но жилой. Да еще наша доминанта. Правда, людей там почитай что и нету. Зато на соседней шахтеры есть, научники, рыбаки и туристы. Считай пунктир, коллега штурман!

– Угу, – охотно отозвался Раджабов, втаскивая в видеокуб данные с пилотского терминала. Астрогатор принялся просчитывать оптимальный курс. Трудился он около четверти часа.

– Так-так… Угу. Тридцать две пульсации, десять суток. Живем, братва!

Маримуца запустил предстартовые тесты и на всякий случай предупредил близнецов:

– Эй, десантура! Десятиминутная готовность! Уходим в пульсацию!

– Принято, лейтенант, – немедленно ответил кто-то из Суондредов. – Обед будет готов через пятнадцать – двадцать минут. Подать в рубку?

– Не нужно, лучше в птичкином спортзале порубаем, там хоть места до фига. Съестного в закромах много? Или экономить придется?

– Много, лейтенант. Включая деликатесы. Облизывайте заранее пальчики.

– У-У-у!!! – голодно взвыл Маримуца. – Слыхал, Рафик?

– Слыхал, – подтвердил Раджабов и плотоядно пошевелил усами.

– Десантура, всем благодарность!

• Предыдущая
• 22/76
• Следующая