Даймон - Валентинов Андрей - Страница 24

Рядом двое стараются, листовки раздают. И милиция здесь же. Не вмешивается, слушает.

– Кого бы не выбрали, товарищи, это будет парламент миллионеров. Для кого он работать будет, как вы думаете, для народа? У половины есть собственность за границей, там, в списке, фамилии, читайте! Дети учатся в Оксфордах и Сорбоннах, жены покупают бриллианты… Читайте, читайте!..

Пожал плечами Алексей: не ново. Сколько уже говорили, сколько печатали. Что толку? Хотя… Вода камень точит.

– А чего смертную казнь отменили? Потому что сами бандиты? Правильно. Но не только. Сами уже на дело не ходят, на них "братва" работает. Вот эту "братву" они и спасают, чтоб не боялись, служили верно. Где в Европе первыми смертную казнь отменили? В Италии. Мафия бессмертна! А мы этих бессмертных – по завету товарища Дзержинского…

Подошел Алеша ближе, взял листовку, сунул в карман куртки. Кричат, обличают – все мимо. Бомбу бы взорвать!..

Подумал – поразился, сам себе не поверил. Второй раз за сегодня – и про бомбу. Что за чушь? Индивидуальный террор – не метод, покушения охранка устраивает, им на истфаке твердо разъяснили.

Позвольте, а почему – индивидуальный? Террор – он разным бывает. Толпа тоже из отдельных индивидуумов состоят. Одна снежника еще не снег, одна дощечка – еще не гроб…

Гадов всегда заливают.

…С хача-начальника начинать нельзя, с его брата тоже. Найдут, не дураки. Но если нельзя выстрелить в лоб, можно поджечь дом за спиной. Стратегия непрямого удара!..

Поджечь? Или все-таки взорвать?

Взорвать – и поджечь!

– …А сегодня в аптеки снова наркотики завезли. Сходите на Костомаровскую, поглядите, совсем рядом. Наркоманов – как на первомайской демонстрации, пройти невозможно. Думаете, милиция не знает? Как же! Вы с утра постойте, поглядите. Прямо в форме приезжают – следить, чтобы "дурь" не украли. Фамилии назвать? Назову – не жалко…

Включил не ради каких-либо особых достоинств этой песни («Ландыши, ландыши…»). В Карл-Маркс-Штадте когда-то работал отец – на секретном предприятии «Висмут».

Воскресенье, 10 августа 1851AD. Восход солнца – 7.41, заход – 17.08. Луна –IIфаза, возраст в полдень – 13, 4 дня.

Сегодня, впервые за всю зиму, увидел лед. Ночью изрядно подморозило, земля покрылась инеем, лужи замерзли. Оттаяло только к полудню, когда наш караван наконец-то тронулся в путь.

Я узнал у мистера Зубейра Рахамы, что следующий пункт нашей остановки – большое селение Талачеу. Название это, означающее "Белая гора", весьма меня заинтересовало. Туземцы редко путают, значит, впереди и вправду горы. Этого я и ожидал – именно через горное ущелье, если верить легенде, надлежит попадать в страну Миомбо-Керит.

Рассказы о неведомой стране на севере я долгое время не принимал всерьез. Негры любят плести байки, радуя наивных европейцев. Наше дикое, подверженное суевериям, племя твердо уверено, что Африка полна тайн и загадок. Сие справедливо в том смысле, что европейцам она почти неизвестна, но люди, живущие тут уже тысячи лет, изучили свою родину вдоль и поперек. Не меньше сделали и арабы – прирожденные купцы и мореходы. Железных дорог в Африке пока еще нет, но вся она покрыта караванными путями, тропами, привычными исхоженными маршрутами. Даже Сахара для туарега не только море песка. Разве что в джунглях Гвинейского берега постороннему человеку делать нечего (так считают сами негры), в остальных же местах достаточно "сесть на поезд" – и добраться до пункта назначения. Надежнее всего, конечно же, большой караван, подобный нашему.

Итак, для аборигенов Африка – вовсе не terra incognita. Напрасно герои романов надеются найти здесь нечто невероятное, невиданное, чуть ли не остатки Атлантиды. Да, европейцев ждет еще много интересного (тот же зверь Керит), но африканское Эльдорадо нам не увидеть. Его здесь попросту нет.

Рассказы о стране Миомбо-Керит и в самом деле напоминают обычные легенды. Богатая земля, населенная могущественным народом, спрятанная в ущельях далеких гор… Не менее фантастично предание о ее возникновении, в котором присутствуют местные духи, говорящие гиппопотамы (они и указали путь через ущелье) и, конечно, огромные сокровища, хранимые за стенами таинственного города, тамошней столицы.

Долгое время я только отмахивался, слыша подобные байки. Доктор Ливингстон был со мной полностью согласен, даже собирался записать сие предание для своей коллекции местного фольклора. Но постепенно мнение мое стало меняться. Кроме смутных и путаных рассказов, неведомая страна оставила и вполне материальные следы. Но это – отдельный и долгий разговор.

Путешествие наше продолжается почти без происшествий. Почти – ближе к вечеру чья-то рука послала стрелу прямо в носилки мистера Зубейра. Стрелявшего не нашли, даже не разглядели, как следует – он успел скрыться в высокой желтой траве.

Рахама не пострадал. Стрела прошла в нескольких дюймах от его головы.

Теперь охрана настороже. Думаю, однако, покушение не свидетельствует о подготовке к нападению. Враги не стали бы так выдавать себя. Возможно, мистеру Зубейру желал отомстить родственник кого-то из проданных в рабство.

Тем не менее, посты усилены, всюду горят костры. Мбомо проверил и перезарядил наше оружие. Он очень рад, что вовремя купил собаку, которая, по его мнению, защитит нас надежнее ружья Дрейзе. Мбомо назвал пса Чипри, что на родном наречии моего друга означает "быстрый". Я не спорю, хоть пес, на первый взгляд ленив и равнодушен ко всему, что не связано с едой. Жрет он много и жадно и при каждом удобном случае заваливается спать. Разбудить же нашего Быстрого весьма непросто.

Что интересно, Мбомо и вправду нашел с ним общий язык. Чипри его слушается. Время от времени мог друг присаживается рядом, и что-то рассказывает псу, шепча чуть ли не в самое ухо. Чипри благосклонно внимает.

Итак, у нас есть сторож, но пока он не нужен. Вокруг не заметно не только людей, но и зверья. Птиц несколько больше. Днем видел маленьких ястребов (Erytropius vespertinus), а перед самым закатом прилетела небольшая стая птиц-носорогов (Buceros cristatus), дабы устроиться на ночь на высоких деревьях, растущих у дороги. Кто-то из охраны пытался стрелять в них из лука (ружейные заряды приказано беречь), однако без успеха. Это меня весьма порадовало. Птицы-носороги обладают любящим характером и очень привязываются друг к другу. Гибель одного неизбежно погубит всю пару.

Ночью я намерен произвести очередные наблюдения и измерения, благо, небо по-прежнему безоблачно. Делаю это больше для очистки совести – и по давней привычке доводить все до конца. Печально, но завершенная работа мне уже не слишком интересна. По этому поводу вспомнилась притча об узнике, много лет рывшем подкоп из темницы. Когда же труд был окончен, он понял, что вовсе не хочет бежать. Ему не нужна была свобода, просто очень нравилось копать.

Уже после заката сообразил, что, несмотря на воскресный день, ни разу не возблагодарил Творца. С моей стороны это непростительно, ведь Он весьма терпелив и снисходительно к рабу Своему Ричарду.

Чувствуя явное раскаяние, я поинтересовался у явившегося наконец-то (скучаю!) Даймона о взаимоотношении родственных ему духов с Высшей Силой. Мой Даймон пребывает явно не в аду, но, думаю, и не в Эдеме (гараж! бомджи!). Он весьма удивился, задав встречный вопрос: отчего я принимаю его за духа? Если его, Даймона, нет в моем мире, сие не означает, что он не благоденствует в каком-то ином.

Я постарался уйти от прямого ответа, дабы не смущать собеседника. Отрадно, что, пребывая в мире Ином, он достаточно благополучен. Дантовский Ад, к счастью, обычная фантазия.

По существу же Даймон сообщил следующее:

1. Никто из них, насколько ему ведомо, лично не лицезрел Творца.