Заложники Света - Турчанинова Наталья Владимировна - Страница 4

Городок, под названием Лацерна, где состоялось наше знакомство с Атэром, пришлось покинуть. Как выяснилось, мальчишка не жил в нем, а лишь остановился ненадолго по пути в Великий Рэйм. Что надо обормоту в столице империи – для меня не составляло труда догадаться. Мелкому шулеру и воришке, каким он предстал перед нами, не было ничего лучше, чем, в поисках легкого заработка, отираться в огромном городе. Логика моего предположения была, безусловно, бесспорной. Конечно, пройдоха не хуже, чем я, понимал – лишь в подобном месте его сложно будет поймать тем бестолковым шалопаям, которым повезет оказаться обжуленным одним из самых могущественных (правда, в прошлой жизни… Эх, Буллфер…) демонов.

Я никогда не любил мотаться по срединным землям, кочуя из одного поселения в другое. Везде разные обычаи. Того и гляди, влипнешь в дурацкую историю. И, самое неприятное, никогда не знаешь, что именно вызовет негодование аборигенов. Гораздо спокойнее остановиться в одном месте, и потихоньку обживать его (как мы с Энджи обычно и делали). К великой моей радости, мы встретились с Атэром практически у цели его пути. От Лацерны до Рэйма было почти рукой подать – всего три световых дня пути.

Таким образом, вот уже двое суток нашего непрерывного общения я созерцал своего могущественного прежде хозяина в новом воплощении. И, честно говоря, впечатлен был не очень.

Парень оказался, на мой взгляд, простоват. Особенно для проходимца. Ну, во-первых, этот прокол с выигрышем в кости. Умный, на его месте, должен был исхитриться и провести все по-другому – чтоб не заподозрили. А так, не будь нас с ангелом – и что? Покалечили бы, чего доброго. Опять же, давал я ему хорошие советы по разным поводам, предлагал кое-какие интересные вещи, нашептывал про соблазнительные партии, но следовать тому, что я говорю, Атэр не спешил. Разве может это быть чем-то, кроме прямой бестолковости смертного?

Выслушивал он ангела, надо признать, правильно, здесь я не мог придраться. С оттенком небрежного равнодушия на лице. Правда, такое же отношение получал и я. Но хоть не обидно.

Энджи, конечно, как всегда мне противоречил. Уж не знаю из каких гуманистических соображений (видно, чтобы я не чувствовал полное разочарование) он заявил, что чувствует, будто мальчишка очень даже внимателен и, похоже, старается запоминать все, о чем рассказывает каждый из нас. Ну, уж оставлю это вранье на его совести…

Сегодня, с самого утра, наша компания тащилась по дороге, которая должна была наконец-то привести к вратам великой столицы не менее великой Рэймской Империи. Мы с ангелом шли впереди. Конечно же, приняв человеческий облик, дабы не смущать нервных смертных. Которых, кстати, на этой раскаленной пустоши и повстречали-то всего раз за прошедшую половину дня.

Это все Энджи. Натурализм ему подавай. Естественность людской жизни. Нетронутость нежной человеческой психики и тонких душевных переживаний. Вон, бредет теперь – золотые кудри стали грязно-серыми, тога запылилась и вместо красивых складок волнами – походит на жеваную бумагу. Но, в общем, он, в принципе, и так неплох. Спина ровная, голову держит высоко поднятой, шагает довольно размеренно. Еще бы – делать это ему значительно проще, чем мне, потому как весу в Энджи фунтов на тридцать пять меньше. Как человеку, ему и лет не много – двадцать три года.

Не повезло ангелочку, он умеет принимать лишь один облик, кроме собственного, ангельского. Становится человеком. Да и то, возраст смертного, коим он пребывает, напрямую зависит от внутреннего развития самого Энджи. Поэтому раньше ему приходилось бегать четырнадцатилетним мальчишкой. Впрочем, и теперь… подумаешь, чуть старше двадцати. Несерьезно это. По человеческим законам – неполное совершеннолетие: семью не завести, избрание на должности в советы городов тоже запрещено.

Поскольку у меня, в отличие от него, выбор есть, я создал облик посолиднее. Считаю, что почтительность при обращении к моей персоне должна присутствовать. Не надо нам таких ясных глаз и тонкого румянца. Смуглая кожа, пошире плечи, глаза почернее и взгляд пронзительней. Обличье серьезного мужа тридцати с небольшим лет отпугнет от меня как любителей давать наставления молодым-неопытным, так и желающих облапошить незадачливого юнца. Да и в драке больше пригодится крепкий кулак. Кому нужна эта внешняя утонченность?..

По-хорошему, я был бы не прочь прогуливаться и в своем истинном облике. Не мучался бы так от жары. Но нет, все ангел. Подумаешь, какие нежности в общении с простолюдинами. Что они – демонов не видели?! Вон, Атэр не очень и удивился при моем появлении.

Наглейший, кстати сказать, мальчишка. Просто диковина какая-то. Мало того, что он вытянул из нас, чуть не клещами, обещание приходить по первому зову. Так потом и вовсе заявил, что ему скучно, страшно и опасно идти одному в незнакомый город. Дескать, его страдания и так безмерны, несколько лет назад остался без семьи, дома, а тут единственные существа, которые желают ему помочь не погибнуть в этом мире, сразу от него же и отказываются.

Мальчишка бубнил все это чуть не со слезами на глазах. И был так убедителен в своем непритворном страдании, что Энджи сжалился и, за весьма короткое время, уговорил-таки меня согласиться стать «ненадолго» его провожатыми, друзьями, и чуть ли не родственниками.

Теперь Атэр тащился сзади и периодически начинал выражать неудовольствие методом нашего передвижения. Уроки магии, которые мы сразу же начали ему давать (я – чтобы проверить потенциал, Энджи – «научить элементарным средствам защиты») пока проходили впустую. Но некоторых моих профессиональных слов мальчишка уже нахватался.

– Могли бы и телепорт открыть. Плетемся по жаре, словно бродяги…

Честно говоря, открыть телепорт страшно хотелось. У меня вся спина взмокла от пота, и по вискам текли две тонкие струйки. Духота, чего и говорить. Солнце в зените. Но мы с Энджи еще в прошлые разы решили, что Атэру надо учиться преодолевать любые сложности. К тому же, неудобство будет стимулировать его к работе над собой. Однако, этот наглец не испытывал ни малейшей благодарности за наше педагогическое благородство. Хотя сами мы (я, лично!) страдали не меньше мерзавца-жалобщика, растопившего сердце «вестника».

Вот и шли бы вдвоем! По солнцепеку. А я б накинул заклинание невидимости – «плащ тени», или вообще отдыхал пока в питейном заведении, а потом уже, к вечеру, нашел этого милосердного с нашим питомцем. Так, опять же, испортит без меня мальчишку, разрушит авторитет, привьет какие-нибудь дурацкие понятия. Он только с виду честный и наивный. А я-то знаю, что эта честность выходит мне боком. Тьфу! Морока…

Поэтому, передвигая ноги по жгущему сквозь подошвы сандалий песку, я мысленно ругался с Энджи и воображал себя мучеником. Как и все мученики, погибающим совершенно бестолково.

Внезапно Атэр остановился, топнул ногой, и вскрикнул:

– Эй, вы! Хоть тучи наколдуйте!

– Сам наколдуй, – довольно-таки грубо ответил я.

– Ну, да! Я не умею!

– Учись.

– У меня не получится.

– А ты попробуй, – посоветовал Энджи доброжелательно…

Колдовать у парня не выходило. Кажется, он был способен только на мелкие шулерские опыты с костями. Все мучительные попытки Атэра открыть свой собственный телепорт ни к чему хорошему не привели. К плохому, впрочем, тоже. Похоже, у него не было вообще никаких серьезных магических способностей. (Эх, Буллфер, Буллфер…)

– Все! Не могу больше! Отстаньте! – Атэр попытался повалиться в едва заметную тень под дерево, но я схватил его за шиворот и поставил на ноги.

Очень вовремя. На дороге заклубилась пыль. Загрохотали лошадиные копыта, и мы увидели пятерых всадников на взмыленных конях. Один из наездников был женщиной. Я успел разглядеть длинные пшеничные волосы и синее с золотом платье. Человеческая компания пронеслась мимо, засыпав нас пылью с ног до головы.

– Это она, – благоговейно прошептал Атэр, перестав отплевываться от сухой грязи. – Смотрите, это она!