Хижина дяди Тома - Бичер-Стоу Гарриет - Страница 48

• Предыдущая
• 48/80
• Следующая

Миссис Шелби всей душой хотела выполнить обещание, данное Тому и тетушке Хлое, и эта новая задержка очень ее огорчила.

– Неужели мы не сможем скопить нужную сумму? Бедная тетушка Хлоя! Она так надеется на это!

– Очень жаль! Я поторопился – не надо было давать им никаких обещаний. А теперь, по-моему, разумнее всего было бы сказать об этом Хлое. Пусть привыкает к мысли, что Том не вернется. Через год-два он найдет себе другую жену, и Хлое тоже следовало бы подумать о другом муже.

– Мистер Шелби! Я учила наших негров, что их брак священен так же, как и наш, и теперь не осмелюсь дать Хлое подобный совет! Вы только подумайте, друг мой, разве можно забывать обещания, которые мы даем этим беззащитным существам? Если другим путем деньги добыть нельзя, я буду давать уроки музыки. Моих заработков хватит на выкуп.

– И вы пойдете на такое унижение, Эмили? Я не допущу этого!

– Унижение! Для меня гораздо унизительнее, если люди перестанут верить моему слову.

– Я знаю вашу склонность к геройству и несбыточным мечтаниям, – сказал мистер Шелби, – но прежде чем идти на такое донкихотство,[32] надо как следует подумать, Эмили.

Их разговор прервала тетушка Хлоя, появившаяся на веранде.

– Будьте так любезны, миссис… – сказала она.

– Ты что, Хлоя? – спросила хозяйка, поднимаясь с кресла.

– Не угодно ли миссис взглянуть на птицу?

Миссис Шелби вышла на веранду и с улыбкой посмотрела на Хлою, которая сосредоточенно разглядывала битых цыплят и уток, разложенных в ряд на земле.

– Я думаю, не приготовить ли нам паштет из цыплят?

– Мне, право, все равно, тетушка Хлоя. Делай, как знаешь.

Хлоя не двигалась с места, рассеянно поворачивая на ладони цыпленка. Ее мысли были, очевидно, заняты чем-то другим. Наконец она собралась с духом, коротко рассмеялась и заговорила:

– Господи, миссис! И зачем только вам с хозяином думу думать, где достать деньги, когда они у вас в руках! – И Хлоя снова рассмеялась коротким смешком.

– О чем ты? Я не понимаю, – сказала миссис Шелби, не сомневаясь, что Хлоя слышала ее разговор с мужем от первого до последнего слова.

– Да вы сами посудите, миссис! – посмеиваясь, ответила та. – Другие господа посылают своих негров на заработки и получают за это немалые деньги. Кому охота держать такую ораву дома, ведь ее прокормить чего стоит!

– Что же ты предлагаешь, Хлоя?

– Я, миссис, ничего не предлагаю. А вот Сэм говорит, будто в Луисвилле есть один… бандитер, что ли, как их там называют… и будто ему нужна хорошая пирожница. Жалованья обещает положить четыре доллара в неделю.

– Ну и что же?

– Вот я и думаю, пора бы вам, миссис, приставить Салли к настоящему делу. Я ведь который год с ней вожусь, кое-чему научила. Если миссис отпустит меня на заработки, вот вам и лишние деньги будут. Я со своими печеньями и пирожками ни перед кем не осрамлюсь, любой бандитер мной останется доволен.

– Кондитер, Хлоя.

– Ну, кондитер! Никак я это слово не запомню.

– А что же с детьми будет бросишь их?

– Господи, миссис! Да мальчишки-то уж подросли, работать будут, они шустрые. А девочка у меня зря никогда не капризничает, с ней возни немного. Ее Салли к себе возьмет.

– Луисвилл далеко отсюда.

– Да разве меня этим запугаешь? Ведь он вниз по реке? Может, и мой старик где-нибудь в тех местах? – И, сказав это, Хлоя вопросительно посмотрела на миссис Шелби.

– Нет, Хлоя, он еще дальше, на несколько сот миль.

Лицо у Хлои вытянулось.

– Ну, ничего. Все-таки ты будешь ближе к нему. Хорошо, я тебя отпущу, а твои заработки все, до последнего цента, пойдут на выкуп Тома.

Как туча расцвечивается серебром, когда ее коснется солнечный луч, так осветилось сейчас темное лицо тетушки Хлои. Она буквально просияла, услышав эти слова.

– Господи, миссис! Какая же вы добрая! Я сама об этом думала. Ведь мне ничего не надо – ни одежды, ни обуви. Я все до цента сберегу. А сколько в году недель, миссис?

– Пятьдесят две, – сказала миссис Шелби.

– Подумать только! И за каждую неделю по четыре доллара! Сколько же это всего будет?

– Двести восемь долларов.

– У-ух ты! – удивленно и радостно протянула Хлоя. – А долго ли мне работать, пока я скоплю все деньги?

– Года четыре, а может быть, и пять. Но тебе не придется отрабатывать всю эту сумму, я и своих денег туда добавлю.

– Чтобы миссис давала уроки? Да кто же это потерпит? Хозяин правильно говорил – не к лицу вам такое занятие.

– Ничего, Хлоя, не беспокойся. Я не уроню чести нашей семьи, – с улыбкой сказала миссис Шелби. – Когда же ты думаешь уезжать?

– Да я еще ничего не думаю. Правда, Сэм везет туда стригунков на продажу, обещал и меня с собой прихватить. Я кое-какие вещи собрала… Если миссис будет угодно, я завтра утром и уеду с Сэмом. Мне только пропуск надо и рекомендацию.

– Хорошо, Хлоя, если мистер Шелби не будет возражать, я все сделаю. Но сначала надо с ним поговорить.

Миссис Шелби поднялась наверх, а Хлоя, радостная, помчалась к себе в хижину готовиться к отъезду.

– Мистер Джордж, а вы ничего и не знаете! Я завтра уезжаю в Луисвилл! – объявила она Джорджу Шелби, когда тот застал ее за разборкой детской одежды. – Надо все пересмотреть, привести в порядок. Да, мистер Джордж, уезжаю… буду получать четыре доллара в неделю, а миссис будет копить эти деньги на выкуп моего старика.

– Фью! Вот здорово! – воскликнул Джордж. – Когда же ты едешь?

– Завтра утром, вместе с Сэмом. А вы, мистер Джордж, сели бы да прописали бы моему старику про наши дела.

– Сейчас напишем, – сказал Джордж. – Вот дядя Том обрадуется, когда получит от нас весточку! Я только сбегаю домой за бумагой и чернилами. Тетушка Хлоя, а про стригунков тоже надо написать, правда?

– Обязательно, мистер Джордж. Ну, бегите, а я приготовлю чего-нибудь закусить. Теперь не скоро вам придется ужинать у вашей бедной старенькой Хлои!

Незаметно, день за днем, прошли два года. Наш друг Том жил в разлуке с близкими и часто тосковал по дому, но уныние никогда не овладевало им. Он умел в любой обстановке находить что-нибудь хорошее, а чтение библии поддерживало в нем спокойное и бодрое состояние духа.

На свое письмо, о котором мы уже упоминали, он вскоре получил ответ, написанный старательным почерком Джорджа, таким крупным и четким, что, по словам Тома, его можно было прочитать «с другого конца комнаты». В письме сообщались весьма важные домашние новости, уже известные нашему читателю. Там было сказано, что тетушка Хлоя пошла в услужение к одному кондитеру в Луисвилле и, будучи большой искусницей по части разных пирожков и тортов, зарабатывает немалые деньги, и деньги эти все, до последнего цента, откладываются на выкуп Тома. Моз и Пит процветают, а малютка бегает по всем комнатам и находится под присмотром Салли и самих хозяев.

Без тетушки Хлои хижина стоит закрытая, но Джордж не пожалел слов, описывая, как ее отделают и разукрасят, когда Том вернется домой.

В конце письма перечислялись все предметы, которые Джордж проходит в школе, и название каждого из них начиналось с заглавной буквы, снабженной множеством завитушек. Дальше приводились клички четырех жеребят, появившихся на конюшне в отсутствие Тома, а заодно сообщалось, что папа и мама здоровы.

Письмо было написано слогом сухим и сжатым, но Тому оно показалось верхом совершенства. Он не уставал любоваться им и даже советовался с Евой, не повесить ли его в рамке на стену. Привести этот план в исполнение помешало только то, что одной стороны листка тогда не было бы видно.

Дружба между Томом и Евой росла с каждым днем. На рынке он выбирал для нее самые красивые букеты, покупал ей то спелый персик, то апельсин. И сердце его наполнялось радостью, когда он, возвращаясь домой, издали видел ее золотистую головку и слышал детский голосок:

• Предыдущая
• 48/80
• Следующая