Последние и первые люди: История близлежащего и далекого будущего - Стэплдон Олаф - Страница 83
- Предыдущая
- 83/91
- Следующая
Каждый участник группы – всего лишь высокоорганизованный человек-животное. Он наслаждается своей пищей. Он обладает сексуальной привлекательностью, внутри этой группы или вне ее. У него есть собственные привычки и слабости, и ему доставляет удовольствие высмеивать слабости других, как, впрочем, и свои. Он может быть одним из тех, кто не любит общения с детьми, или, наоборот, кто участвует в шалостях детей с рвением и страстью, если только те позволяют ему. Иногда он готов сдвинуть небо и землю, чтобы добыть разрешение на отдых в Стране Молодости. И если терпит неудачу, как это обычно и получается, он может отправиться на прогулку с приятелем или заняться парусным спортом, плаванием или жесткими играми. Или он может просто ковыряться в своем саду, или освежить свой разум, но не тело, исследованием излюбленных местностей и периодов прошлого. Отдых и восстановление сил занимают значительную часть его жизни. По этой причине он всегда рад в надлежащее время вернуться к работе, независимо от того, состоит ли его задача в поддержании материального производства нашего мира, или в обучении, или в проведении научных исследований, или в участии в бесконечном художественном творчестве расы, или, как часто бывает, в участии в одном из тех бесчисленных видов деятельности, чей характер мне невозможно для вас даже примерно описать.
Как человеческий индивидуум он, в какой-то степени, тот же самый тип, что и представитель пятого человеческого вида. В этом очередной раз проявляется инстинктивно идеально групповая натура. И здесь же наблюдается высокоразвитое чувственное восприятие и интеллект. Как и у Пятых Людей, у Восемнадцатых каждый индивидуум имеет собственные потребности, которые искренне старается реализовать; но, точно так же, он подчиняет эти свои личные потребности тому, что идет на пользу всей расе, полностью и без какого-либо сопротивления. Единственный вид конфликта между индивидуумами – это не противоречие несовместимых желаний, а скорее конфликт, возникший из-за непонимания, недостаточного знания обсуждаемого вопроса, и он всегда может быть устранен путем неторопливого и продолжительного телепатического обсуждения.
В дополнение к такой организации мозговой системы, какая необходима для этой совершенной человеческой натуры, каждый член сексуальной группы имеет в своем мозгу особый орган, который, будучи бесполезным сам по себе, может «телепатически» кооперироваться с такими же особыми органами других членов группы, образуя единую электромагнитную систему, или физическую основу группового разума. В каждом половом подвиде этот орган имеет особую форму и функцию; и только при одновременном участии всех девяноста шести группа получает полноценное ментальное единение. Эти органы не просто обеспечивают возможность каждому в группе разделить общий опыт – это уже и без того происходит благодаря излучению, которое является главной характеристикой мозговой ткани нашего человеческого вида. Посредством гармоничного функционирования особого органа достигается истинно групповой разум, по своим возможностям и опыту весьма значительно превосходящий разум отдельного изолированного индивидуума.
Это было бы невозможно, не будь характер и способности каждого полового подвида особым образом отличающимися от подобных характеристик других подвидов. Я могу только коротко заметить по поводу аналогов этих различий. Среди Первых Людей существовало множество темпераментных типов, чья природа, по сути, никогда не анализировалась психологами. Однако могу отметить в качестве внешних признаков этих типов склонность к задумчивости, бурной деятельности, размышлениям, искусству, мистике, теоретизированию, конкретности, покою, нервозности. И наши нынешние половые подвиды отличаются один от другого, в смысле темперамента, примерно таким же образом, как и эти, но только с гораздо большим диапазоном и разнообразием. Эти отличия темперамента настолько обогащают группу в целом, что такой результат никогда не мог быть достигнут Первыми Людьми, даже если бы они были способны к «телепатической» связи и слиянию посредством электромагнитных волн, потому что они не имели соответствующих специальных мозговых форм.
В отношении повседневных жизненных забот каждый из нас – отдельный, в понятии разума, индивидуум, хотя обычные средства связи с другими индивидуумами и являются «телепатическими». Но очень часто каждый из нас осознает потребность в групповом разуме. Вне этой потребности к единению индивидуумов, если можно это так назвать, группового разума просто не существует, потому что его бытие есть всего лишь бытие индивидуумов, думающих вместе. Когда происходит такое общное пробуждение, каждый индивидуум воспринимает все тела группы как свое собственное умножившееся тело и постигает мир в равной мере посредством всех этих тел. Подобная потребность возникает у всех индивидуумов одновременно. И помимо простого расширения познаваемой области это пробуждение дает импульс новым видам познания. Но о них я вам ничего не могу рассказать, за исключением того, что они отличаются от простейших видов более радикально, чем разум младенца отличается от разума нормального взрослого индивидуума, и что все это приводит к проникновению во многие неожиданные и ранее непостижимые стороны знакомого мира людей и вещей. В таком состоянии, при нашем групповом методе, большая часть древних философских головоломок, особенно тех, что связаны с характером личности, могут быть настолько четко сформулированы, что вообще перестают быть головоломками.
На этом высшем уровне разума сексуальные группы, а поэтому и участвующие в них индивидуумы, имеют связь, на уровне всего мирового социума, с другими подобными сверхиндивидуумами. И таким образом вместе они формируют общность имеющих определенный склад ума сообществ. Потому что каждая группа представляет собой личность, отличающуюся от других групп по характеру и опыту до некоторой степени так же, как отличаются отдельные индивидуумы. Сами же группы не специализированы для конкретных работ, например так, что одна группа занимается исключительно трудом в промышленности, другая астрономией и так далее. Подобным образом локализованы лишь индивидуумы. В каждой группе должны быть члены многих профессий. Функция же самой группы заключается только в организации некоего особого способа проникновения в суть проблемы и способа оценки и восприятия ее; разумеется, этот способ оценки в работе индивидуумов постоянно имеет место – не только когда они реально поддерживают саму группу, но также и тогда, когда каждый из них в очередной раз погружается в специфическую область занятий, которая, фактически, индивидуальна. Потому что хотя они как индивидуумы не могут сохранять отчетливое представление о проблемах высшего порядка, над которыми вместе работали совсем недавно, но помнят все-таки достаточно много того, что не выходит за пределы их личного сознания; особенно они помнят тот опорный, базовый опыт всей группы, определяющий их собственное поведение как отдельных лиц.
Недавно, отчасти благодаря случайности, а отчасти из-за исследований, направляемых групповыми разумами, был разработан другой, и куда более проникающий, вид исследования. Потому что некоторые группы решили специализировать себя в общей ментальной жизни расы на особых функциях, прежде существовали отдельные индивидуумы для выполнения разных функций внутри разума целой группы. Очень редко и очень неустойчиво этот эксперимент приносил свои плоды. В нем индивидуум возвышается над своим групповым опытом мышления и становится разумом расы. Конечно он и так в любой момент может связываться телепатически с любым индивидуумом в любом месте планеты; и бывало так, что вся раса внимала тому, как единственный индивидуум общался со всем миром. Но в реальной жизни расы ситуация была несколько отличной. Система излучения, охватывающая всю планету, включая в себя многие миллионы мозгов, становится базовой структурой самой расы. Индивидуум обнаруживает себя воплощенным во все тела расы. Он ощущает, одной лишь интуицией, привкус всех телесных контактов, включая взаимные объятия всех влюбленных. Посредством мириад ступней всех мужчин и женщин он перешагивает весь мир единым движением. Он наблюдает с помощью всех глаз, и постигает в один миг все видимые области. Таким образом он осознает сразу, как непрерывную сложную сферическую структуру, всю поверхность планеты. Но не только это. Он оказывается стоящим над групповыми разумами, как они стоят над разумами индивидуумов. Он воспринимает их, как человек может воспринимать свое собственное физическое тело – со смесью презрения, симпатии, почтительности и бесстрастия. Он наблюдает их, как человек мог бы изучать живые клетки своего собственного мозга, и с холодным интересом человека, взирающего на гору; и в то же время как некто, очарованный странными и разнообразными судьбами своих собратьев; а затем, как человек, вознесшийся над полем битвы, созерцающий себя и своих товарищей, терзающих себя в некоем безнадежном предприятии; однако главным образом – как художник, который не имеет иных мыслей, кроме созданного им образа и его воплощения. В таком «расовом» методе мышления человек постигает все вещи крупномасштабно, астрономически. С помощью всех глаз и всех обсерваторий он созерцает свой странствующий в пространстве мир и вглядывается за пределы его, в открытый космос. Таким образом он сливает в одном взгляде, так сказать, поле зрения палубного матроса капитана, котельного машиниста и человека, сидящего на мачте в «вороньем гнезде». Оценивая Солнечную систему одновременно со всех краев Нептуна, он видит и Солнце и планеты стереоскопически, как при бинокулярном наблюдении. Более того, в его понимании «сейчас» заключает в себе не минуту, а широчайшую эпоху. Таким образом, осматривая галактику с каждой из огромной последовательности точек на широкой орбите Нептуна и наблюдая переменный сдвиг ближайших звезд, он фактически обозревает некоторые из созвездий в трех измерениях. Даже более того, с помощью наших самых последних приборов вся галактика отображается перед ним стереоскопически. Но слабые туманности и удаленные галактики остаются просто метками на плоскости неба; и, задумавшись об их удаленности, человек, являющийся одной из самых могущественных человеческих рас, осознает свою собственную сиюминутность и беспомощность.
- Предыдущая
- 83/91
- Следующая
