Оборотень - Ширянов Баян - Страница 49

• Предыдущая
• 49/120
• Следующая

– Но не бросим же мы его? – Корень хлюпнул раскровавленым носом.

– Нет, не бросим, – заверил его Игорь Сергеевич, – но я хочу сначала узнать где он, как охраняется, для чего он им нужен, в конце концов.

– Но сейчас…

– Сейчас, – холодно сказал Пономарь, – мы ему ничем помочь не можем. Я знаю пока одно – Изотов жив. А догнать его похитителей мы все равно не догоним… Тем более, куда ты в таком виде?

Корень посмотрел на себя. Плащ разорван в нескольких местах, от правого рукава остались обрывки, все заляпано кровью, своей и чужой. Натыльной стороне ладони, которой Репнев утирал рот, шелушилась подсыхающая кровавая пленка.

– Да, наверное ты прав… – Николай Андреевич теперь как в зеркало, разглядывал свое отражение в обломках стеклянной таблички кладбища, – И разукрасили меня изрядно…

– Ну, это поправимо… – невесело ухмыльнулся целитель, – главное – жив…

Умыться Репневу так нигде и не удалось, и он с Дарофеевым, сидя в автобусе, едущем обратно, ловил на себе удивленные взгляды пассажиров. До квартиры они добрались без приключений.

Там Пономарь в первую очередь занялся собой. Он предупредил мафиози, чтобы ближайшие четверть часа тот его не беспокоил и ушел в глубокую медитацию.

Дарофеев не понимал тех своих коллег-экстрасенсов, которые заявляли, что не могут лечить сами себя. Ведь что может быть проще, если ты действительно можешь управлять собственной биоэнергией, как не самолечение. Ведь свой организм ближе и понятнее, чем организм пациента, которого видишь в первый раз в жизни.

Хотя Игорь Сергеевич уже купировал боль, пораженные места сильно отличались по повышенному энергетическому фону, и локализовать их не составляло труда. Пономарь обнаружил на себе несколько ушибов, ссадину на ребрах и отек левого уха. Кости оказались целы и на привычных местах. В общем, можно было считать, что из драки Дарофеев вышел практически без ущерба для здоровья.

Процесс самоисцеления занял даже меньше времени, чем рассчитывал целитель. Ему пришлось лишь нормализовать кровеи лимфообращение в ухе, сгладить энергетический фон в области ребер, откорректировать работу тромбоцитов в области ссадины и слегка понизить активность надпочечников, которые до сих пор вырабатывали избыток адреналина.

После того, как Пономарь почувствовал, что уже может и имеет право заниматься другими, он позвал Корня, который все это время провел в ванной. Николай Андреевич предстал перед Дарофеевым свежевымытым, но кроме расквашенного носа у мафиози оказалось еще и рассечена бровь.

В этом случае процесс лечения занял гораздо больше времени. Игорю Сергеевичу пришлось восстанавливать слизистую оболочку ротовой полости, укреплять несколько зубов, снимать отеки брови и носа, быстро соединять края ран, нормализовывать вообще почти всю работу репневского организма. Оказалось, что у того, кроме побоев, еще целая куча болячек, начиная от остеохондроза и кончая язвой желудка. Сейчас целителю нельзя было мешкать и он работал в полную силу.

Во время сеанса Николай Андреевич стонал, ерзал по кровати, на которую его положил Дарофеев. Когда же все кончилось и мафиози открыл глаза, его изумлению не было предела:

– Даты настоящий колдун! – Мафиози вскочил на ноги и запрыгал по комнатушке, – Я себя чувствую так, словно лет двадцать сбросил!

Он высоко подскочил, выбросив вперед ногу, продемонстрировав какой-то каратистский удар:

– А я-то еще в тебе сомневался!.. – Признался вдруг Корень. – Блин! Ничего не болит! Как новенький!

Восторгам Репнева, казалось, не будет конца, но Игорь Сергеевич прорвал излияние радостных эмоций:

– А сейчас я буду искать Сергея… – тихо проговорил целитель и мафиози немедленно утих:

– Все. Я испарился…

– Ты мне не помешаешь. – Сказал Дарофеев, видя, что Николай Андреевич собрался уходить. – Главное – чтобы было тихо.

– Как скажешь, начальник… – и Репнев устроился у окна.

За несколько дней знакомства Пономарь достаточно хорошо запомнил спектр излучений фээсбэшника и теперь локализовать его местонахождение оказалось весьма нехитрым делом. Незримым призраком целитель перенесся к Сергею Владимировичу. Тот лежал на койке, покрытой крахмальными простынями, белизну которых нарушал лишь прямоугольный черный штамп. Одет Изотов оказался как-то странно. На нем была серая хламида, необычно длинные рукава которой оказались завязаны сзади, на спине. «Смирительная рубашка!» – Понял Дарофеев. Через грудь майора пролегал широкий ремень, намертво привязывающий его тело к кровати. Два других ремня охватывали голые лодыжки Сергея Владимировича и были привязаны к металлическим ножкам. Сам Изотов был пока без сознания, но жив, как и чувствовал целитель.

Пока на Сергее Владимировиче не было ничего лишнего, в энергоинформационном плане, но это не значило, что так все и останется.

Когда Игорь Сергеевич попытался подняться выше, чтобы сверху осмотреть это здание и выяснить его расположение в городе, случилась неприятность, Дарофеев внезапно потерял ориентацию. В следующее мгновение он понял, что стал жертвой мощного раппорта, внушения, которое заставило его воспринимать иллюзорный мир. Там, в этом внушенном мире, на него надвигалось динозавроподобное существо со множеством голов, когтистых лап, нервно бьющее шипастым хвостом.

Тварь разинула несколько пастей и оттуда вырвались языки пламени, которые едва не достали целителя. Теперь Дарофеев узнал это страшное создание. В сказках оно носило имя Змей-Горыныч. В своих руках Пономарь вдруг обнаружил длинный двуручный меч. Меч словно обладал собственной жизнью и рвался вперед, в бой.

«Ну уж нет, – подумал Игорь Сергеевич, – по вашим правилам я играть не буду…» Он бросил железку и волевым усилием уменьшил себя до микроскопических размеров по отношению к чудовищу. Теперь Змей не видел противника и крутил во все стороны многочисленными головами. Дарофеев проник внутрь организма сказочной твари, добрался до точки, в которой соединялись девять пучков нервных волокон, идущих из голов монстра, превращаясь в спинной мозг, слегка увеличился и одним движением разорвал этот узел. Змея парализовало.

• Предыдущая
• 49/120
• Следующая