Замуж за египтянина, или Арабское сердце в лохмотьях - Шилова Юлия Витальевна - Страница 26

• Предыдущая
• 26/62
• Следующая

– Ну да, у них же там так принято. Нет свободы у женщин на Востоке, кто бы мне что ни говорил. Да и кого в Хургаде в порядок приводить? Этих египетских теток? Они косметику наносят себе на лицо килограммами, да еще и в такую жару. Красивее они от этого не становятся. Я одну на море видела – так она одета была, как капуста. 35 градусов жары, а на ней платок, несколько платьев, под платьями – юбки, а под юбками – теплые штаны. Это вообще атас! Египтянки кутаются, словно собираются на северный полюс. Валя, а продукты-то хоть нормальные там есть? Мы все за тебя переживаем, ей-богу. Ты же теперь не в пятизвездном отеле живешь, а имеешь возможность полностью прочувствовать египетский быт.

– Да не переживай, с продуктами все нормально. Я же в еде девушка непривередливая. Вот только от шашлычка из свининки я бы не отказалась, честное слово.

– Значит, питаешься ты нормально. Хоть это радует, а то экономика у них там в заднем месте. Ладно, подруга, переговоры дорогие. Рада, что у тебя все хорошо. Тебе привет от всех девчонок.

– Лена, подожди, не клади трубку, я очень тебя прошу, еще одну минутку. Скажи, как там Москва?

– Москва всегда дышит полной грудью, родимая. Помнит тебя, любит и ждет.

– Кто ждет-то? – не ожидала я от Ленки такого ответа.

– Москва, кто ж еще.

– Передай ей, что я тоже ее люблю.

После этого я просто не могла не позвонить матери, и как только на том конце провода она сняла трубку, я первым делом спросила ее о здоровье. Мать говорила, что она жива-здорова, просто очень беспокоится за меня, и мне показалось, что она сердцем чувствует, что с ее дочерью случилось что-то неладное.

– Да не переживай ты, у меня все хорошо.

– Дочка, скажи, твоя макака тебя не обижает? – осторожно спросила меня моя мать.

– Валид меня на руках носит, он меня просто боготворит, – врала я напропалую. – Я о таком муже и не мечтала! Я только желание загадаю, а он уже его исполняет. Прямо не муж, а золото.

– Хорошо, если так. А то я ведь теперь статьи разные читаю. Там пишут, что в мусульманских странах к женщине как к животному относятся.

– Мама, в России тоже мужиков полно, которые к женщине по-скотски относятся.

– Все говорят, что из Египта наши девушки везут болезни, аборты и слезы. Как наслушаешься, начитаешься всего этого – так страшно становится.

– А ты не слушай и не читай. Я у тебя пока домой ни болезни, ни аборты не привезла. Я замуж вышла, с семьей мужа познакомилась. Интеллигентная, хорошая семья. Свекровь золотая, меня обожает.

– Дай бог, дочка, чтобы все хорошо было, – недоверчиво сказала мать и в целях экономии побыстрее закончила разговор.

Услышав в трубке короткие гудки, я ощутила такую тоску в сердце, которую было трудно передать словами, и, смахнув слезы, стала собираться в магазин за продуктами. Не удержавшись, я решила позвонить Валиду и сказать ему о том, что я очень сильно его люблю. Сначала номер мужа был занят, но, как только я до него дозвонилась, он тут же снял трубку и быстро проговорил:

– Надя, разговор прервали. Извини, я не могу говорить. У меня в последнее время трудности с деньгами – слишком много проблем. Меня хотят забрать в армию, я должен откупиться. Если я не откуплюсь, то мы не сможем увидиться. Я плачу, потому что именно с тобой хотел построить свое будущее.

Когда в трубке воцарилось молчание, я не стала ждать, что скажет мой муж некой Наде дальше, потому что у меня начали сдавать нервы. Слишком велико было разочарование.

– Валид, это не Надя. Это твоя жена. Ты так быстро снял трубку, что даже не посмотрел, кто тебе звонит. Я немного не поняла, что ты там сказал насчет будущего? С кем ты хотел его построить? Мне казалось, что ты его уже построил.

– Валя, ты? – Было видно, что Валид не ожидал такого поворота событий, и растерялся.

– Да, я! Думаю, позвоню мужу, скажу ему о том, что я его люблю, а теперь мне об этом говорить не хочется.

– Я рад, что ты позвонила, – начал потихоньку приходить в себя муж. – А меня эта Надя чокнутая уже замучила. Шлет свои сообщения, звонит, хочет приехать. Она очень плохая, пляжная девка, у нее черное сердце. Я хотел над ней пошутить. Ты же понимаешь, что это была шутка?

– Денег хотел с нее слупить? Сколько ты хотел, чтобы она тебе привезла для того, чтобы ты отмазался от армии? Как ты вообще определяешь, сколько с кого денег можно содрать? Ведь если много запросишь, то можно и потерять русскую подругу. Она сразу что-нибудь неладное заподозрит. Мало запросишь – можно продешевить. Надя – женщина самостоятельная? Если она дама обеспеченная, значит, ты должен иметь на нее определенные виды. Другие девушки тебя интересуют всего на одну ночь.

Валид не произносил ни единого слова.

– Значит, и тюрьму ты придумал, точно так же, как и армию? Скажи, изначально, когда ты назвал сумму в двадцать тысяч долларов, ты руководствовался тем, что у меня есть квартира и, в случае чего, я всегда могу ее продать? Только для этого тебе нужно было хорошо запудрить мне мозги и сделать так, чтобы я влюбилась в тебя без памяти. Хорошая схема! От каждого по способностям…

– Это неправда! – наконец воскликнул Валид. – Это ложь! Зачем ты так говоришь? Я попросил у тебя помощи, потому что чуть не угодил в тюрьму. Я был с тобой откровенен. Ты согласилась мне помочь, за что я очень тебе благодарен. Ты спасла меня от тюрьмы. Я на тебе женился. Я хочу сделать тебя счастливой, потому что очень сильно люблю тебя. Зачем ты делаешь мне больно? Я никогда не жил за счет женщин и не выманивал у них денег. Я знаю, как у вас в России называются такие мужики, – они зовутся альфонсами. Я не такой: я бизнесмен и зарабатываю сам, потому что хочу тебе много дать. Я взял товар по дешевой цене и уже везу его в магазин. Я стараюсь для нас. А с Надей я хотел пошутить, хотел ее проучить.

– Все это как-то неубедительно, – перебила я мужа и повесила трубку. Затем не выдержала, вновь набрала номер Валида и отчеканила:

– Если ты хочешь, чтобы я тебе поверила, то сегодня, как только вернешься с работы, наберешь номер телефона этой Нади и в моем присутствии скажешь ей, что ты женат, а еще попросишь, чтобы она тебя больше не беспокоила.

– Я так и сделаю, – ответил супруг и привел тем самым меня в замешательство. Признаться честно, я не рассчитывала, что он на это пойдет, и была очень удивлена, когда он согласился.

– Хорошо, тогда до встречи.

Как только я вышла из квартиры и направилась на рынок за продуктами, то сразу наткнулась на Ахмеда. Пытаясь спрятать испуг в глазах, я решила пройти мимо него, не говоря ни единого слова.

– Куда идешь? – Ахмед перегородил мне дорогу.

– На рынок, – я хотела проскользнуть мимо него, но он вцепился мне в локоть.

– Тебе муж говорил, что одной нельзя выходить из дома? Если ты хочешь выйти на улицу, то должна позвонить мне.

– А у тебя что, дел никаких нет, кроме как со мной по рынку ходить? Не беспокойся, я в Хургаде не заблужусь, тут заблудиться невозможно. А что касается местных мужчин, то мне до них дела нет. Я на них не смотрю и ни с кем из них не разговариваю. Я мужа люблю.

– Муж запретил выходить тебе одной из дома, – голос Ахмеда не предвещал ничего хорошего. – Ты хочешь проблем? Ты их уже заработала.

– Я в тюрьме, что ли, сижу? Что я, на улицу не могу выйти? Хорошо, если ты мучаешься от безделья и хочешь пойти со мной на рынок, то я не против. Даже хорошо, что будет кому сумки нести.

– Мне нужны пятьсот долларов, – погано усмехнулся Ахмед.

– А я здесь при чем?

– При том, что ты мне их дашь.

– Я в прошлый раз давала тебе пятьсот долларов. У меня больше денег нет, я тебе уже все отдала. У меня серьги золотые пропали. Твоя работа?

Но Ахмед даже не подумал ответить на мой вопрос. Он грубо толкнул меня и спросил:

– В тюрьму хочешь?

– Нет, – отрицательно покачала я головой.

– А я подумал, что уже хочешь.

– Не хочу. У меня денег мало, я не могу давать тебе каждый день по пятьсот долларов.

• Предыдущая
• 26/62
• Следующая