Разведена и очень опасна - Шилова Юлия Витальевна - Страница 54

• Предыдущая
• 54/93
• Следующая

– О боже! – тихо прошептала я и стала осторожно отходить назад. – Кто здесь? Кто здесь?! – прокричала я громче и стала медленно пятится в сторону дороги. Меня начало лихорадить, от недавнего энтузиазма по поводу того, что я скоро попаду домой, не осталось следа.

Собрав последние силы, я выскочила на дорогу и хотела было бежать, но в этот момент кто-то накинулся на меня сзади и повалил в грязный снег. Я не видела, кто это был, я просто почувствовала, как чьи-то сильные мужские руки сжимают мое горло и… мне не хватало воздуха… стало нечем дышать… Я вдруг отчетливо поняла, что меня покинули последние силы и я умираю. Я реально ощутила, что меня больше нет.

За какие-то считанные мгновения передо мной пронеслись картины моего счастливого детства. Счастливого, потому что детство не бывает не счастливым, потому что именно в детстве тебя все любят, даже боготворят, говорят ласковые слова, восхищаются даже самым твоим маленьким, незначительным поступком, считают тебя центром вселенной и пророчат тебе счастливое будущее… Потом я увидела картинки моей безмятежной юности: первая школьная любовь к обыкновенному мальчишке, который не отличался ни внешностью, ни отметками, – к тому же был абсолютно безразличен к моей персоне. Юношеские слезы, ночи, проведенные без сна, когда я думала о нем, представляла наши с ним встречи, жаркие поцелуи и желала видеть его все больше и больше. Та любовь казалась мне любовью всей моей жизни, ведь столько трагизма и самоотдачи в ней было. И эта любовь осталась в прошлом точно так же, как и еще одна, только более мощная…

На мгновение перед моими глазами предстал уже совсем другой юноша, который встретился мне сразу после школы, на вечеринке у наших общих друзей. Он выделялся красивой американской внешностью, умением держать себя в обществе и какой-то необъяснимой жестокостью в лице, до которой мне тогда не было дела, но зато, именно от его жестокости я и пострадала в дальнейшем. Его звали Максим. Он был из Тамбова. Мы влюбились друг в друга сразу, и это была даже не любовь, а какое-то умопомрачение двоих, где есть дикая страсть, бурный, даже чересчур бурный секс и полнейшее отсутствие гармонии как между собой, так и с внешним миром. Нам казалось, что в этом мире нас только двое, потому что даже среди многоликой толпы мы видели только друг друга и совершенно не обращали внимания на окружающих. Тогда мы были слишком молоды, слишком импульсивны и слишком эгоистичны. Я вспомнила его кричащую мать, которая ревновала своего сына ко мне и ненавидела меня всеми фибрами своей души. А я… Я и не рассчитывала на ее любовь и па ее расположение. Мне было на нее глубоко наплевать. Я смотрела на нее в упор и видела пустое место, потому что в этой жизни для меня существовал только один человек – это Макс… Перед моими глазами пронеслись Тамбов, где я тогда жила, и жестокий Макс, с которым мы собирали осенние листья в саду и считали себя счастливыми только оттого, что мы есть и мы рядом. В этой игре не победила любовь. В ней победила молодость, которая имеет только собственное «я», не умеет уступать и уж тем более к кому-то прислушиваться. Я флиртовала со всеми подряд, и совсем не потому, что мне был кто-то нужен, а потому, что я так устроена. Я жила по принципу, по которому и живет настоящая женщина. Принцип заключался в том, что, если прошел день и ни один мужчина не глянул на меня с интересом, значит, этот день прошел зря. Есть женщины, которые не могут жить без этого самого флирта, флирт дает им силы и энергию, чтобы жить дальше. Жестокий Макс избил меня за подобный флирт, а я была полной дурой, что его простила. Я была слишком наивна и не верила людям старшего возраста, которые в один голос говорили мне, что, если мужчина хоть раз ударил женщину, он сделает это еще. Я же слепо верила в то, что у меня все будет иначе и что чужой жизненный опыт никак мне не подходит, просто потому что он чужой, а я именно та женщина, которая способна изменить мужчину. И, естественно, я просчиталась. Оказывается, ударить слабую женщину может только тот мужчина, который сам достаточно слаб. Макс поднял на меня руку еще раз и… для него это стало нормой. А затем – на него завели уголовное дело, и я… я бросила его в самый трудный момент. Я просто исчезла из его жизни. Я знала, что обязана остановиться, пока не поздно, обязана выпутаться из этой связи с самыми наименьшими потерями, чтобы забыть о том, что мужчина может поднять руку на женщину. В памяти пронеслась страшная ночь в ожидании самолета. Ночь, которую я просидела на ночном вокзале в ожидании утреннего рейса, плакала и тупо смотрела на телефон-автомат, понимая, что стоит мне набрать всего несколько цифр, сказать о том, что я убегаю из этого ада, и все вернется опять. Но я смогла… Я справилась с собой… Я не позвонила и улетела утренним рейсом. Я улетела от этой жестокой любви. Я улетела, я вырвалась. А он остался где-то там. Далеко… В прошлой жизни. Все осталось далеко позади. От общих знакомых я узнала, что Макс женился, нашел то, что искал, и что он по-своему счастлив. Видимо, его понимание счастья в корне противоположно тому, что думаю по этому поводу я. Обо мне он, наверное, старается не вспоминать, напрочь вычеркнув меня из своей жизни, и даже если кто-то и скажет ему обо мне, удивленно пожимает плечами и говорит, что никогда не был со мной знаком. Я сделала то же самое. Из прошлой жизни я оставила только одну фотографию. Ту, где мы стоим у фонтана на фоне Петродворца. На этой фотографии я слишком юная, беззаботная. Я смотрю на окружающий меня мир добрым, открытым взглядом. Рядом со мной стоит Макс. Он смотрит на мир исподлобья, а в его глазах злость. Наверно, именно в этом и была наша несхожесть. Я слишком сильно, по-юношески любила, самозабвенно и искренне, а Макс просто хотел, чтобы я была рядом, и совсем не потому, что он меня также любил, а потому, что он так хотел, ведь он всегда привык получать то, что хочет. Наши отношения строились на крайне банальном принципе: я любила, а Макс позволял себя любить. Я никогда не возвращаюсь в ту жизнь. Я закрыла этот период темными шторами и больше никогда не подглядывала за ним даже из маленькой щелки. Я никогда не представляла нашу с ним встречу спустя долгие годы. Обыкновенный государственный служащий, живущий крайне обыкновенной жизнью, и совершенно необыкновенная женщина, живущая необыкновенной, насыщенной жизнью. У нас бы не нашлось даже темы для разговора, потому что мы совершенно разные и у пас нет точек соприкосновения. Он слишком приземлен, а я уже давно не живу приземленной жизнью. Судьба не случайно развела нас в разные стороны. Удачи тебе, Макс! Я надеюсь, что ты по-настоящему счастлив и не так часто поднимаешь руку на женщину, с которой теперь живешь.

• Предыдущая
• 54/93
• Следующая