Приглашение в рабство, или Требуются девушки для работы в Японии (Сердце на продажу, или Я вижу свет - Шилова Юлия Витальевна - Страница 23
- Предыдущая
- 23/67
- Следующая
– Так запомни на будущее, чтобы твоя жизнь протекала без изменений: никогда не изменяй мужу. Все вы, бабы, одинаковые!
– Хам!
– От такой же слышу!
– Да пошел ты!
Я отошла в самый дальний угол и села на корточки. Марат остался на прежнем месте, похоже, ему хотелось выговориться.
– За мужа она переживает. Привыкла жить без проблем, как у бога за пазухой. Столкнулась с первой в жизни неприятностью – и сразу истерика. Спустись с небес, дорогая, то, что ты сегодня увидела, это и есть реальная жизнь!
– Живи сам такой скотской жизнью, – буркнула я, доставая из кармана пачку сигарет и зажигалку.
– У тебя есть курить? Здорово, – обрадовался Марат. – А у меня карманы прошмонали, все вытащили: и сигареты, и пистолет. Угостишь?
– Перебьешься, – сурово произнесла я и жадно закурила сигарету. Нервы заметно сдали, руки дрожали, пепел постоянно падал не на пол, а на юбку.
– А если отберу силой!
– Попробуй, – усмехнулась я и стала ждать худшего.
К счастью, Марат не сдвинулся с места и сел на пол.
– Костюм испачкаешь, – съязвила я.
– К черту костюм!
– Пол холодный – заработаешь простатит.
– Ну и что?
– Лечиться придется.
– Вылечусь. А ты что это вдруг такая заботливая стала?
– Я всегда жалела мужчин-импотентов.
– А у тебя, случаем, муж не импотент?
– Импотент.
– Тогда понятно, почему ты ложишься под первого встречного.
– Что ты сказал?
– Что слышала.
– Ненавижу!
– Говорят, что от ненависти до любви один шаг.
– Врут. Если человека ненавидишь, то никогда не сможешь его полюбить. Да и вообще, разве тебя можно полюбить?
– А почему бы и нет?
– Во-первых, ты не в моем вкусе.
– А какие в твоем вкусе?
– Крупные.
– А я что, по-твоему, мелкий, что ли?
– Ты не мелкий, но и не крупный. Бывают и покрупнее.
– А во-вторых?
– А во-вторых, ты сутенер хренов, вот ты кто!
– Поосторожнее со словами, – зло произнес Марат.
Я поняла, что могу перегнуть палку и получить за это по голове. Поэтому предпочла замолчать. Докурив сигарету, я выкинула окурок. Буквально через минуту запахло дымом. Окурок попал в сено, и оно загорелось. Огонь становился все больше. Марат подскочил, откинул меня в сторону и, сняв пиджак, принялся тушить огонь. Как только огонь потух, я посмотрела на Марата и ужаснулась. Он был весь в саже, словно негр, с уставшим и измученным лицом.
– Ты что, не видела, что сено горит?
– Видела…
– А почему с места не двигалась?
– Я люблю смотреть на огонь.
– Ты что, дура? Тебя в детстве случайно не роняли? Ты же могла сгореть!
– А может, мне жить не хочется!
– Захочется.
Марат подошел ко мне и поцеловал.
– Прости.
– Ты был груб.
– Ты тоже остра на язычок. Ну, прости, ты меня сама вывела. Мы должны в такой ситуации держаться вместе, а ты вздумала устраивать скандалы.
– Так и скажи, что курить хочешь, – засмеялась я.
– Хочу.
Мы поцеловались, а потом я протянула Марату сигарету. Он жадно закурил и вдруг засмеялся.
– Ты что? – удивилась я.
– Ты, Золушка, сажей вся перемазалась!
– Боже мой, на кого я похожа! – воскликнула я, с тоской посмотрев на некогда белый воротничок. – Это ты меня испачкал.
– Прости, но мне кажется, что сейчас нет разницы, как мы выглядим.
– Я должна всегда хорошо выглядеть!
Перед глазами опять возник мой спаситель, и я разозлилась на него еще больше. Идиот! Это все из-за него! Он бросил меня и не захотел помочь! Все мои неприятности только из-за него! Я же предлагала ему сбежать. Если когда-нибудь его еще встречу, то даже не поздороваюсь!
Неожиданно дверь открылась, и в подвале зажегся свет. Я закрыла глаза и сжалась в комочек.
– Что это у вас тут паленым пахнет? – услышала я грубый мужской голос.
– У нас случился пожар, – робко произнесла я, осматриваясь вокруг. Господи, лучше бы света не было, я бы тогда не знала, в какой дыре мы сидим. Неподалеку от меня лежала парочка дохлых крыс. Это привело меня в состояние шока. Я закричала и отбежала подальше.
– Ты что орешь? – спросил стоящий на пороге мужик.
– Крысы!
– Так они же дохлые.
– Тут есть и живые. Я сама слышала. Сколько нам тут сидеть? Когда вы нас выпустите?
– Это зависит от твоего напарника.
– Что он должен сделать?
– Посмотрим, как он будет отвечать на наши вопросы. Если сделает все как положено, то сразу вернетесь обратно. А если начнет хитрить, то может случиться и так, что вас придется похоронить.
Я выпучила глаза и перевела взгляд на Марата. Марат выглядел изможденным. От его некогда накрахмаленной белоснежной рубашки осталось одно название. Я посмотрела на свой пиджак и ужаснулась. Края пиджака обгорели, сама я была в саже – и в самом деле замарашка какая-то!
Минуты через две в подвал зашел второй мужик и поставил стул. Затем посмотрел на нас и спросил:
– Что у них тут случилось?
– Пожар, – ответил первый.
– А откуда у них спички?
– Наверное, у бабы были, потому что у Марата я все из карманов вытащил.
– А почему никто у телки карманы не прошмонал?
– Вот этого я не знаю.
– Серьезнее надо быть в следующий раз. – Мужик подошел ко мне и требовательно протянул руку:
– Выкладывай все, что в карманах.
Я послушно вытащила зажигалку и сигареты.
– Еще.
– Больше ничего нет.
Мужик похлопал меня по карманам и отошел в сторону. Дверь вновь распахнулась, и в подвал спустился шкафоподобный мордоворот. Успокаивало только то, что одет он был в дорогой костюм серого цвета. Обычно в таких костюмах ходят коммерсанты. Вот жизнь пошла! Сразу не разберешься, кто перед тобой стоит. Одет, как коммерс, а морда криминальная. Получается как в песне: догадайся сам. Хотя, если разобраться, коммерсы по своей сути ничем от бандитов не отличаются, разве что только гонора поменьше. Но это я так – отвлеклась.
Мордоворот сел на приготовленный ему стул, достал дорогую сигару и смачно закурил.
– Привет, Марат.
– Привет, Рустам.
– Не ожидал такой встречи?
– Не ожидал.
– А мне казалось, ты приготовился к тому, что к тебе в любой момент могут прийти мои люди.
– Предупреждать все-таки надо.
– Я тебя уже полгода предупреждаю, а результата никакого нет.
– Можно было и не устраивать этот маскарад, а по-хорошему поговорить.
– Между прочим, этот маскарад, как ты его называешь, может стоить тебе жизни.
– Но ведь ты представляешь, что тебе за это будет.
– Представляю.
– Ты хорошо представляешь?
– Довольно ясно. Но ты сам лишил меня права выбора.
Устав слушать их перепалку, я повернулась к Марату:
– Марат, оказывается, ты его знаешь.
– Знаю, – буркнул Марат.
– Ну, так скажи ему, чтобы он нас отсюда выпустил. Мы и без того здесь уже дерьма нахватались. Дышим вонючей сыростью, с крысами сидим. В туалет сходить негде!
– Помолчи, – сурово произнес Марат. – Видишь, я разговариваю. И вообще: не имей привычки меня перебивать.
– С какой это стати я должна молчать! Вы тут свои отношения выясняете, а я должна страдать! Я ни у кого ничего не брала. Меня полгода никто ни о чем не спрашивал и не предупреждал. Почему я должна тут сидеть?
– Сейчас я поговорю, и нас выпустят.
– Ты уверен? Я тут уже слышала реплику про маскарад, который может стоить тебе жизни! Тебя грохнут, а я под раздачу попаду!
– Что ты сейчас хочешь?
– Я хочу, чтобы меня выпустили.
– Ты хочешь уйти без меня?
– Конечно, твои дела – ты и разбирайся, а у меня своих дел по горло.
– Да какие у тебя могут быть дела! Все равно задницу целый день в гостинице паришь!
– Да что ты вообще про меня знаешь! У меня проблем столько, что тебе и не снилось!
– Надо же, какая ты у нас занятая!
Мордоворот, удивленно смотревший на нас, не выдержал:
– Послушайте, вам не кажется, что вы тут не одни? Для выяснения отношений я отведу вам другое время.
- Предыдущая
- 23/67
- Следующая
