Ликвидатор, или Когда тебя не стало (Его звали Бог, или История моей жизни) - Шилова Юлия Витальевна - Страница 14
- Предыдущая
- 14/59
- Следующая
– Тебе раньше было лучше.
– Что?
– Я говорю, что на фотографии ты мне понравилась больше. Можно сказать, что даже очень ничего. Зачем ты покрасила волосы в такой бестолковый цвет?
– Я их не красила. Я поседела. Такой краски не существует. Надо много пережить, чтобы стать старухой за один день, – тихо произнесла я.
– Почему же по телику сказали, что ты их покрасила? – не унимался Павел.
– По телику много что говорят. Например, что я убила человека, хотя я никогда никого не убивала.
– Да ладно заливать!
– Мне совершенно безразлично, веришь ты или нет. Меня подставили. В данный момент я больше всего волнуюсь за то, что теперь не смогу свободно передвигаться по улице. Вдруг кто-нибудь меня опознает и сдаст ментам?
– Зачем далеко ходить, это могу сделать я.
– Что?! – уставилась я на него безумным взглядом.
– Что слышала. Если мне вздумается, я могу тебя сдать ментам.
– Хорош стукача из себя строить. У тебя тоже рыльце в пушку. Какого черта ты делал на чердаке, имея при себе столько оружия?!
– А это уже не твоего ума дело. Дергай отсюда, поняла? Дура седая! Тебя на первом же посту остановят и в ментовку заберут! На тебя розыск объявили, милочка.
– Ты меня выгоняешь?
– Выгоняю. Топай отсюда, пока не пристрелил. Надоела со своими дурацкими вопросами.
Я встала, достала из кармана резинку и собрала волосы в пучок. Затем оглядела свою футболку, забрызганную кровью, и произнесла:
– Хорошо, я уйду. Только дай мне какую-нибудь футболку. Я не могу идти в таком виде.
– Как это – дай?! Она, между прочим, денег стоит.
– Тогда продай.
– Сто баксов.
– Ты что, с ума сошел, что ли?! С чего ты взял, что твои дерьмовые футболки стоят сто баксов каждая?!
– Дерьмовые, недерьмовые, а за сто баксов одну продам.
– Пользуешься тем, что до магазина я не дойду. У меня, к сожалению, нет выбора.
– Гони сто баксов – получишь какую-нибудь ненужную мне футболку. Спортивные штаны – триста баксов.
– Я не ношу спортивные штаны.
– Смотри, как знаешь. На джинсах, прямо у кармана, пятно крови.
Я посмотрела на джинсы. В самом деле, у кармана красовалось довольно большое пятно. Если прикрыть футболкой, будет незаметно, но все же в моей ситуации лучше с таким не ходить. Я достала кошелек, отсчитала четыреста баксов и протянула их этому жмоту.
– На, подавись.
Он никак не отреагировал на мои слова. Подошел к шкафу, достал черную выгоревшую футболку, старые ношеные спортивные штаны и протянул мне:
– Как раз на четыреста баксов потянет.
Я отдала деньги за это старье и, не говоря ни слова, вышла в другую комнату. Раздевшись, с брезгливым выражением лица стала натягивать влетевшее мне в копеечку барахло. Случайно обернувшись, я увидела стоящего в дверях Павла.
– Между прочим, подглядывать нехорошо.
– А я и не подглядывал. Я же не прятался, а просто стоял и смотрел, как ты переодеваешься. Фигурка у тебя, как у манекенщицы. Если бы не седая башка, то можно сказать, что ты красивая баба.
– Что, понравилась?
– Больно надо. Ты вообще не в моем вкусе.
– Ты тоже не особо мне симпатичен.
Я сморщилась и ехидным голосом произнесла:
– В хорошее время никогда бы не надела такие паршивые шмотки, а уж тем более не потратила бы на них сумасшедшую сумму денег.
– А когда у тебя были хорошие времена?
– Были. Не всегда же я с седой головой ходила.
Вытащив свой бумажник, я положила его в карман спортивных штанов. Затем окатила Павла ледяным взглядом и направилась к выходу.
– Знаешь, на кого ты сейчас похожа? – не унимался Павел.
– Не знаю и знать не хочу, – сказала я и натянула на глаза кепку.
– На дачницу-огородницу. Хочешь, дам тебе тяпку, чтобы правдоподобнее было? Тогда ни один постовой не остановит.
– Пошел ты со своей тяпкой!
Я дошла до калитки и еще раз оглянулась на Павла.
– Тебе хоть есть куда идти? – весело спросил он.
– Не знаю. Не пойму, чему ты так радуешься?
– А что мне не радоваться? Продал старье за четыреста баксов. Малость, но приятно. Не каждый день можно так приторгануть. Не забывай, что ты в розыске. Домой тебе нельзя, да и к родителям тоже.
– За это не волнуйся, торгаш!
Открыв калитку, я медленно шла по проселочной дороге. Чудовищное дело, но идти-то мне действительно некуда. Ведь у меня последнее время и знакомых-то не было. Я имею в виду тех знакомых, к которым можно прийти и честно рассказать о своей беде. Возвращаться в съемную квартиру тоже страшно.
Вдруг хозяйка смотрела «Криминал» и уже меня опознала? Немудрено, что там меня может ждать засада. Страшно остаться одной и понять, что ты никому не нужна. У меня даже нет ни одной подруги! Я дошла до опушки леса и остановилась. Нет, наверное, все-таки лучше вернуться обратно. Опустив голову, я поплелась назад.
На крыльце сидел Павел с бутылкой пива в руках и торчащей в зубах сигаретой.
– Мне некуда идти, – сказала я еле слышно.
– Я так и понял.
– Почему ты меня не остановил?
– Зачем? Я знал, что ты вернешься.
– Ты всегда такой самоуверенный?
– Всегда.
– Мне каждую минуту казалось, что я услышу, как кричат: «Жанна, Жанна, стой!» Оглянусь и увижу тебя.
– Не дождешься! – ухмыльнулся Павел.
– Скотина, гад! – не выдержала я, подняла с земли камень и запульнула им в Павла. Он успел нагнуться, и камень пролетел в нескольких сантиметрах от его головы. С треском ударившись о косяк, он упал на землю, оставив небольшую вмятину.
– А вот этого не стоило делать.
Мой новый знакомый злобно посмотрел на меня и, не сказав ни слова, пошел в дом. Постояв еще пару минут на крыльце, я зашла следом. Этот противный тип сидел с блокнотом и что-то рисовал. Я заглянула в блокнот и увидела какие-то непонятные схемы. Паша захлопнул блокнот прямо перед моим носом.
– Послушай, когда наконец ты уберешься отсюда?!
– Я хочу есть.
– Я тоже. Картошка в мешке. В холодильнике есть мясо. Можешь чего-нибудь приготовить.
– Вот еще, а почему я должна тебе готовить?
– Ты хочешь, чтобы это сделал я?
– А почему бы и нет?
– Тогда это будет стоить денег. Сто баксов – и ты увидишь на столе прекрасный ужин. Ну как, седая твоя башка?
– Пошел ты! За сто баксов я могу поесть в приличном ресторане, а не в этой убогой берлоге, тем более с таким неприятным типом, как ты.
Я достала мясо из холодильника и принялась резать его на кусочки. Павел ухмыльнулся, раскрыл свой блокнот и погрузился в чертежи. Приготовление пищи заняло часа полтора, при этом мы не перемолвились даже словом. Все это время я пыталась составить план дальнейших действий.
В конце концов я не выдержала и первая нарушила молчание:
– Послушай, в твоем чулане я совершенно потеряла счет времени. Мы сейчас будем ужинать или обедать?
– Ужинать.
– Понятно. Ну что ж, можешь садиться за стол. Ужин готов.
– Хочешь, чтобы я оценил твои кулинарные способности?
– Еще чего не хватало! Я же не невеста на выданье!
Павел подошел к столу и с любопытством приподнял крышку кастрюли.
– Не трогай! – Я хлопнула его по руке. – Сейчас разложу по тарелкам.
Павел достал свою большую кожаную сумку и извлек из нее бутылку греческого коньяка.
– Будешь?
– Можно, – вяло ответила я.
– А что такая недовольная? Я же тебе не водку предлагаю.
– Водка тоже разная бывает. Иногда я могу пригубить грамм сто «Финляндии» или «Юрия Долгорукого». А из коньяков я предпочитаю «Хеннесси». Это тебе так, на будущее.
– Губа не дура, – обиделся Паша и поставил свою бутылку на стол. Я аккуратно разложила приготовленную пищу по тарелкам и вытащила из настенного шкафчика рюмки. Паша разлил коньяк и с интересом посмотрел на меня.
– За что пьем? – прищурился он.
– Ни за что, а за кого.
– За кого пьем?
– За меня, конечно. Не за тебя же, – улыбнулась я и подняла рюмку.
- Предыдущая
- 14/59
- Следующая