Интриганка, или Бойтесь женщину с вечной улыбкой - Шилова Юлия Витальевна - Страница 30

• Предыдущая
• 30/61
• Следующая

– Майкл, добрый вечер. Вы уже, наверное, меня потеряли.

– О'кей. Ника, я звонил очень много раз, но ты не берешь трубку.

– Приношу свои извинения. Я временно была без телефона. Сан Саныч сказал мне о том, чтобы я сопроводила вас на ужин.

– Я жду.

– Вы на Ленинском?

– Да.

– Я скоро буду.

Я не заставила Майкла ждать долго и появилась у него буквально через несколько минут после окончания разговора. Увидев меня, Майкл несказанно обрадовался и начал пристально разглядывать мое лицо.

– Ника, с вами что-то случилось?

– У меня возникли проблемы. Спасибо Сан Санычу, теперь все в порядке.

– Как же все в порядке? А что с вашим лицом?

Не спрашивая у меня разрешения, Майкл снял с меня огромные черные очки.

– Ника, как это произошло? Какой страшный человек смог поднять руку на такую прелестную женщину?

– Я гуляла по набережной, а тут остановилась патрульная машина. Из нее вышли сотрудники милиции и попросили показать им прописку или регистрацию, а я шла, как назло, без паспорта…

Я не знаю, кто научил меня врать, но врала я просто потрясающе. Майкл внимательно меня слушал, временами хватался за голову и смотрел на меня испуганными глазами. А самое главное… Самое главное то, что я чувствовала, что он мне верил.

Когда я закончила свой рассказ, Майкл зачем-то бросился к бару и, достав оттуда бутылку минеральной воды, налил мне полный бокал.

– Ника, выпейте минеральной воды.

– Зачем?

– Вот увидите, вам станет легче.

– С чего вы так решили?

– Вам больно, и вы выпили слишком много виски.

– Откуда вы знаете, что я пила виски?

– По запаху. Ника, я никогда и ни с чем не спутаю этот запах. Я вас ни за что не осуждаю. Вы столько пережили. Я просто поражаюсь тому беспределу, который тут творится. Тот, кто сотворил с вами подобное, понесет хоть какое-то наказание или нет?

– Конечно, понесет.

– Это самое главное.

– Все будет в порядке, – постаралась уверить я Майкла.

– Это должно наказываться. По-другому просто не может быть. Что я могу для вас сделать? Вам больно?

– Нет, что я могу для вас сделать? Я же на работе.

– Жаль.

– Что значит «жаль»?

– Жаль, что нас связывает с вами только работа. Ника, вы мне очень симпатичны. И признаться честно, я очень сильно по вас скучал и переживал за вас.

– Спасибо.

– И если бы я знал, что с вами произошло, я бы никогда не позволил вам ко мне ехать. Я бы приехал к вам сам.

Сделав еще пару глотков минеральной воды, я ощутила, как сильно задрожала моя рука, и выронила бокал из рук. Бокал разбился, а его стекла разлетелись на маленькие кусочки по всей комнате.

– Простите, – с трудом выдавила я из себя и помимо дрожи в руках ощутила, как сильно закружилась голова. – Простите, я не хотела, – еще раз повторила я и почувствовала себя еще хуже.

– Ника, ничего страшного. Это такие мелочи. Вам плохо?

– Мне… Мне нехорошо.

Чтобы не упасть, я собрала последние силы и осторожно съехала по стене на пол.

– Я не хочу жить, – неожиданно произнесла я. – Я устала жить. Я больше так не могу. Я думала, что у меня получится, но у меня ничего не получается. Выжить бы, – вдруг вырвалось у меня в сердцах. – Как бы набраться сил и выжить?!

На моем лице отразилось все, что накопилось во мне за последнее время. На нем были адская боль, усталость, разочарование, скорбь, бессмысленное ожидание того, что все обязательно изменится и станет лучше, чем прежде.

– Ника, может быть, врача? – Майкл был очень испуган.

– Я не хочу видеть врача.

– А что? Скажите, что тогда мне нужно сделать?

– Вызовите катафалк и украсьте его множеством воздушных шаров в форме алых сердечек.

Сказав последнюю фразу, я почувствовала, что у меня совсем нет сил, и грохнулась в обморок.

Я открыла глаза, сморщившись от резкого запаха нашатыря, и попыталась понять, где я нахожусь и что со мной происходит.

– Ника, вы живы? – испуганным голосом спросил Майкл, жуткая бледность которого говорила о его сильнейших переживаниях.

– Мне кажется, что да.

– И мне кажется тоже. Сейчас я вызову «Скорую».

Майкл бросился к телефону, но я с трудом махнула рукой и попыталась его остановить:

– Нет. Никаких «Скорых».

– Но почему?

– Потому что я меньше всего хочу видеть «Скорую»!

– Со здоровьем нельзя шутить. В этом вопросе я не буду спрашивать вашего разрешения.

– Если вы вызовете «Скорую», то я потеряю сознание еще раз.

Эти слова образумили Майкла, и он тут же остановился.

– Ника, не нужно говорить подобных вещей. Вы меня шантажируете.

– Это вы делаете то, что вас не просят.

– Но вы меня так напугали… Я очень сильно за вас переживаю.

– Спасибо. Я благодарна вам за ваши переживания, но думаю, что «Скорая помощь» мне уже не понадобится.

– Но ведь вам плохо.

– Мне уже лучше.

– Вы стараетесь меня успокоить. Вы меня просто обманываете.

– Но я действительно чувствую себя лучше.

Майкл тут же вернулся, нагнулся ко мне поближе, взял меня на руки и, отнеся в спальню, положил на большую и мягкую кровать. Сев на краешек кровати, он пощупал мой пульс, затем положил голову мне на грудь и попытался послушать, как стучит мое сердце.

– Ну что, оно еще работает?

– Почему еще? Оно работает.

– Не остановилось?

– А почему оно должно остановиться? Работает. Все нормально. А ну-ка закройте глаза.

– Зачем?

– Я вас прошу, закройте глаза и попробуйте достать рукой до кончика носа.

Я проделала то, что сказал мне Майкл, и, закрыв глаза, почувствовала, что мне совсем не хочется их открывать. Меня очень сильно потянуло в сон.

– Ну что?

– Я думаю, у вас легкое сотрясение.

– Вы уверены?

– Я думаю, что-то есть. Вы ударялись головой?

– Я ударилась ею о батарею.

– О батарею?!

– Ну да. О железную батарею.

– Я так и подумал, сзади очень большая шишка и кровоподтек. У вас или сильный ушиб, или сотрясение мозга.

– А вы разбираетесь в медицине?

– Есть кое-что. Моя мама была врачом. Ника, я пойду сделаю вам один замечательный настой из трав.

– Настой из трав… А вы знаете, как его делать?

– Знаю.

– Откуда?

– Этому рецепту меня научила моя мать. Вы выпьете несколько глотков и почувствуете себя значительно легче. Вы не против?

– Нет. – Я посмотрела на Майкла задурманенным взглядом и поймала себя на мысли о том, что рядом с этим человеком мне легко и спокойно.

Как только Майкл вышел из спальни, я посмотрела вслед его уходящей фигуре и потянулась рукой к его злосчастному «дипломату», который лежал на кушетке в нескольких метрах от меня, но не дотянулась. Не успела я поднять свою руку, как она тут же упала вниз, и я поняла, что у меня больше нет сил. Я вдруг подумала о том, что вряд ли я когда-нибудь до него доберусь и уж тем более когда-нибудь его открою. А затем я вновь закрыла глаза и ощутила, как падаю в какую-то пропасть. Я еще никогда так не хотела спать и даже не пыталась сопротивляться сну, надвигающемуся на меня с бешеной скоростью.

Я не знаю, сколько времени я проспала, но когда я открыла глаза, то увидела, что на улице уже темно, а в спальне горит ночник. Из другой комнаты доносился голос Майкла, разговаривающего по телефону. Я прислушалась и сразу уловила, с кем именно он разговаривает. Это был Череп, его отчество Саныч было невозможно с кем-то спутать.

– Саныч, дорогой, ты обязательно разберись и накажи этих гадов. Мне кажется, что у Ники сотрясение мозга. Когда я ее увидел, я чуть было не потерял дар речи. Она избита. Я считаю, что за такой беспредел должен быть срок, и немалый. Пообещай мне, что ты обязательно добьешься справедливости. Если тебе нужна какая-то помощь, то сразу звони. В этом вопросе я буду всегда с тобой солидарен. Такая хрупкая красивая девушка – и так пострадала. Мне говорили, что за регистрацию у вас страдают только лица кавказской национальности, так нет же. Я окажу тебе любое содействие. Это что ж получается, что если ты забыл дома паспорт, то тебя могут не только избить, но и убить? Это же унижение человеческого достоинства! А в принципе, в этой стране вообще нет человеческого достоинства! Без бумажки человек просто никто.

• Предыдущая
• 30/61
• Следующая