Преданья старины глубокой - Рудазов Александр - Страница 28

– А-вой, а-вой, а-вой! – звучало все громче. – А-вой!!!

Задвижка, благоразумно задвинутая оборотнем, щелкнула, словно отодвинутая невидимой рукой. Дверь распахнулась настежь, едва не сорвавшись с петель.

И на пороге выросла огромная фигура.

– Пробудись, княгинюшка… – донеслось до Василисы сквозь сон. – Пробудись…

Красавица широко зевнула, потянулась и попыталась открыть глаза. Удалось это не сразу – веки упорно не желали подниматься. Под ними чесалось, словно сыпанули песком. Но в конце концов Василиса Премудрая все же сумела разомкнуть очи и кое-как приподнялась на подушках.

Она лежала на роскошном ложе. Кругом резьба и позолота, великолепный балдахин сделан в виде восточного шатра и украшен султанами из перьев, ножки из чистого золота, подушки пуховые, одеяла из черных соболей, покрывало атласное…

Вокруг, низко склонив головы, стояли челядинки – судя по лицам, чудинки и мордвинки. Ни одна не смела даже поднять глаз… хотя нет, одна все-таки смотрела на Василису, как на равную.

И Василиса сразу же сердито прищурилась. Она привыкла всегда и везде чувствовать себя прекраснейшей из прекрасных… но эта особа вполне могла поспорить с ней на равных. Белокурая, румяная, черноокая, с длинными вычерненными ресницами, идеальными телесными пропорциями, одетая в пеструю накидку, усеянную драгоценными камнями.

– Ты кто? – придирчиво осмотрела ее с головы до ног Василиса.

– Можешь звать меня Зоей, варварка, – снисходительно усмехнулась красавица. – Или как меня называл жених – Каллипигой…

Василиса немедленно залилась звонким смехом. Усмешка тут же сбежала с лица Зои – она поморщилась и неохотно констатировала:

– Ты знаешь греческий.

– Конечно!.. – продолжала смеяться Василиса Премудрая. – Каллипига… Каллипига, ну просто умри – нарочно не придумаешь!.. Как это по-нашему будет… Прекраснозадая?..

– Мне больше нравится Прекраснобедрая, – сухо ответила Зоя. – Вставай, сестра, скоро сюда пожалует наш муж…

А вот эти слова подействовали на Василису ведром ледяной воды. Она мгновенно замолчала, выпучила глаза и спросила, слегка заикаясь:

– К… какой м… муж?.. Игорь?.. П… почему вдруг с… сестра?..

– О, да ты же еще ничего не знаешь! – вернулось веселое настроение к Зое. – Ну-ну-ну… Сразу запомни, варварка: ты – самая младшая жена! Я над тобой главная!

– То есть как?..

– То есть так! – радостно показала язык ехидная красавица. – Оденьте-ка ее!

Прислужницы немедленно принялись сновать вокруг Василисы, заворачивая ее в дорогие ткани, пудря, румяня, делая прическу и усеивая украшениями. Княгиня не обращала на них внимания – это и без того было для нее привычным. Голова полнилась совсем другим – мысли сумбурно сновали туда-сюда, пытаясь осознать, что с ней случилось и куда она попала.

Зоя явно поняла, о чем думает растерянная княгиня. Она жалостливо обняла подругу по несчастью за плечи и участливо сказала:

– Ну… ну… не все так плохо.

– То есть еще хуже? – насторожилась Василиса.

– Да нет… вставай, дурочка, пошли. Уже скоро господин наш пожалует – плохо будет, коли опоздаем… Я тебе в пути все обскажу в подробностях…

Покинув горницу, Василиса оказалась в дивном саду. Здесь цвели великолепные цветы, зрели чудесные плоды, на ветвях пели удивительные птицы. На миг показалось, что ее перенесли далеко на полудень, куда-нибудь в Персию или Индийское Царство.

Однако на деле она по-прежнему находилась в Костяном Дворце. В серале Кащея круглый год стоит лето, нет снега, дождей и ветра, а в воздухе всегда разлито несказанное благоухание. Царь нежити хранит своих наложниц так же бережно, как золото и самоцветы в сундуках.

Но это Василису не обрадовало. Наоборот, она почти мгновенно начала наливаться дурной желчью. Дело в том, что кроме нее и Зои у Кащея оказалось еще сорок восемь жен.

И все – ничуть не менее красивые.

– А у старичка губа не дура… – с трудом выговорила она. – Где он их столько набрал?!

– Со всех концов света… – рассеянно ответила Зоя. – Вон, вон, смотри – это Мнесарет. Она самая старшая жена, большуха наша. От нее держись подальше. Почти такая же злющая, как сам Кащей. И лет ей уже полторы тысячи…

Василиса недоверчиво осмотрела великолепную златокудрую красавицу, скучающую у фонтана.

– Она такая СТАРАЯ?!!

– Да мне ведь тоже уже под сорок… – жалобно задрожали губы Зои. – А я самая младшая жена… хотя теперь уже нет, теперь ты – самая младшая. Мы ведь здесь не стареем совсем, сестрица…

У Василисы отвалилась челюсть, а глаза округлились так, что княгиня стала похожа на сову. Она некоторое время молчала, а потом решительно потребовала рассказать ей все по порядку, ничего не скрывая.

И Зоя рассказала. Причем очень охотно – чувствовалось, что младшая жена Кащея любит потрепать языком.

Оказалось, что сераль Кащея Бессмертного существует столько же, сколько и сам Костяной Дворец. А сколько это в пересчете на обычные годы – никто толком не знает. Однако красавица Мнесарет, наистарейшая здешняя обитательница, была самой дорогой гетерой в Сиракузах времен правления тирана Гиерона. И по ее рассказам – тоже когда-то была здесь самой младшей женой.

Впрочем, на рассказы этой «молодой старухи» как раз полагаться не следовало – несмотря на чары сераля, голова у нее давным-давно пришла в полнейшее расстройство. Порой она впадала в безумную истерику, начинала пороть несусветную чушь, бросалась на товарок с кулаками. И среди самых старших жен подобное поведение не было редкостью – попробуй-ка, проживи тысячу лет в этом чудесном саду на положении живой игрушки царя-колдуна…

Рано или поздно непременно сойдешь с ума.

Выяснилось, что сбежать из сераля – дело почти безнадежное. Собственно, охраны и вовсе нет, но зато есть одна маленькая проблема – чары вечной молодости действуют только здесь. Выйди за порог – и станешь такой, какой должна быть. Зоя это даже продемонстрировала – делала шаг, переступая невидимую черту, и резко менялась, становясь на двадцать лет старше. Возвращалась обратно – снова юная красавица. Она повторила этот трюк несколько раз, весело смеясь при виде ужаса и отвращения на лице Василисы.

Соответственно – большинство жен вообще не могут покинуть сераль. Попросту упадут мертвыми, а то и рассыплются в прах. Однако порой они все-таки это проделывают – когда окончательно надоедает жить. Именно поэтому Кащею время от времени приходится подыскивать новых супружниц – этот педантичный старик любит порядок и круглые числа.

Так что сбежать можно только в самом начале – пока еще ты молода на самом деле, а не благодаря темным чарам. Зоя, к примеру, уже даже не пыталась – привыкла к безмятежному спокойствию и роскоши сераля и откровенно боялась окружающего мира. Да и резко стареть не хотелось…

Василиса проверила, шагнула за порог – ничего не случилось, она ничуть не изменилась. То есть – самая младшая жена может расхаживать по Костяному Дворцу свободно… а то и покинуть его вовсе… Однако Зоя тут же ее разочаровала – своя кустодия в серале все же имеется, просто стоит она чуть подальше. И выпустить не выпустят, как ни проси, как ни уговаривай. Это дивии – они неподкупны и неумолимы. Даже разговаривать не умеют, истуканы железные…

Сама Зоя родилась в Царьграде. Как и Василиса, она с младых ногтей искала себе лучшей судьбы, мечтая повторить историю императрицы Феодоры, сумевшей выбиться на самый верх из простой актрисы. Как и она, Зоя прекрасно понимала, что красота – страшная сила… если уметь ее применять. Поэтому своей внешности она уделяла огромное внимание – много спала, принимала молочные и фруктовые ванны, пользовалась всевозможными средствами для макияжа…

Правда, проведя двадцать лет в серале Кащея, она перестала заботиться об этом так, как когда-то. Ради чего, спрашивается?.. Но вот раньше, раньше… В высшем свете Царьграда Зоя славилась своей красотой, как никто другой. Волосы она красила в голубоватый цвет и посыпала золотой пудрой, на ресницах всегда была дорогая арабская тушь, ногти рук и ног – размалеваны розовым лаком… А как роскошно она в свое время одевалась!..