Черепашки-ниндзя и Космический Охотник - Автор неизвестен - Страница 12

• Предыдущая
• 12/45
• Следующая

Шон Баттл в полном восторге хлопнул в ладоши, отлип от дерева и, описывая круги, начал приближаться к загадочной компании. Он широко раскинул в стороны руки, готовые крепко обнять новых пришельцев от имени старушки-Земли. Вот, святой Патрик, удача-то какая!

…Конечно, это были черепашки вместе с Кейси и Сплинтером (которого пьяный профессор просто не заметил). Они увидели Баттла и остановились, наблюдая за его странными перемещениями.

– Как вы думаете, Сплинтер, не Шон ли Баттл направляется к нам с распростёртыми объятиями? – спросил Кейси, узнавший телекумира своего детства.

– Конечно, это он, – ответил за учителя Рафаэль. – И я давно собирался сказать ему несколько слов.

– По-моему, Раф, профессор сильно пьян, и говорить с ним будет трудно, – предостерёг Сплинтер.

– Я постараюсь сделать так, чтобы он меня понял.

– И помни, нам нельзя долго оставаться на открытой местности.

Баттл уже был недалеко. Было отчётливо слышно его пьяное мурлыканье.

– Уважаемые пришельцы! – проговорил он, не доходя метров десяти. Профессора отчаянно качало. Он с восторгом оглядывал компанию и улыбался. – Я вас всех люблю.

Раф выступил вперёд и коротко сказал:

– Вы, мистер Баттл, – мусорный отброс.

После чего компания растворилась в темноте, как хороший гранулированный кофе – быстро и беззвучно.

– Слава Богу, охрана, кажется, спит, – произнёс вполголоса Сплинтер. Сидя на плече у Кейси, он мог хорошо видеть весь кратер, поблёскивающий под луной тысячами крошечных матово-голубых огней. Солдат, охраняющих кратер, не было видно. Вообще-то караульные не отдежурили здесь ещё ни одной ночи так, как этого требовала служба. Уж больно жуткое место. И пахло здесь не очень приятно. Обычно солдаты, которые должны были нести караул у кратера, собирались около полуночи в одной из дальних палаток и резались там в карты. Капитан Уайзмен ещё ни разу не проверял посты. Так было и на этот раз.

Сплинтер, однако, этого не знал. Он попросил всех не шуметь и разговаривать лишь в случае крайней необходимости. Прикрепив страховочные тросы к кольям, крепко вбитым в землю, друзья начали осторожно спускаться. Стеклянный песок скользил под ногами и норовил увлечь вниз со скоростью свободного падения.

Спуск, к счастью, оказался не очень долгим. Через пять минут вся команда была внизу и, не выпуская тросы из рук, внимательно осматривалась.

– Интересно, – прошептал Мик, – почему нас не засасывает в ловушку?

– Пока не знаю, – пожал плечами Сплинтер, – но, тем не менее, нам нужно как-то попасть внутрь корабля. Я бы очень хотел, чтобы ловушка сейчас сработала.

– Может, нам стоит отпустить верёвку, и тогда всё будет в порядке? – предположил Донателло.

– Разумеется, Дон, – отозвался Сплинтер, хватаясь покрепче за рубашку Кейси. – Нам придётся все попробовать.

Все вместе отпустили тросы. Стеклянный песок зашуршал под ногами. Удержаться на нём было практически невозможно, и через секунду на дне воронки образовалась куча-мала. Ловушка же всё равно не сработала.

Решающее наступление начиналось крайне неудачно. Сплинтер понимал, что Охотнику, должно быть, уже известны их намерения: в противном случае ловушка должна была открыться, впуская жертву.

В этот момент их внимание привлёк чей-то негромкий разговор наверху. «Все, – подумали друзья, – пришли караульные, и заметив нас, они обязательно поднимут шум…» Но Сплинтер заметил, что говорили на местном наречии. К тому же говорившие, похоже, удалялись от кратера.

– Знаете что, – проговорил наставник, – попробуем-ка посмотреть, что там делается, наверху. Мне кажется, что я слышу разговор местных жителей. Очень странно, что они выбрали такое место для ночных прогулок.

С помощью тросов они поднялись наверх и осторожно выглянули наружу. Лишь чья-то слабая тень мелькнула в зарослях. Может, им просто показалось?

…Фердинандо решил вести своих соратников к потайному входу в корабль. Он не хотел рисковать и не хотел свидетелей. То, что должно случиться, пусть случится. Видеть же этого никто не должен. А в кратере кто-то был. Острый слух ещё никогда не подводил Фердинандо. Конечно, там могла копошиться только очередная жертва Хомбречильо – никто по доброй воле не полезет туда ночью. Вполне возможно, что это был пьяный гринго. Да, скорее всего, что так. Но всё-таки лучше поостеречься. Потому Фердинандо молча и решительно повёл пекаря, Луиса и Михеля к потайному входу. Он заприметил вход прошлым вечером, когда, возвращаясь после очередного дня бесплодных поисков американской журналистки, вдруг наткнулся на Хомбречильо, внезапно выросшего перед ним будто из-под земли. Тот был без своего волшебного плаща, и Фердинандо чуть не остался заикой: истинное обличье повелителя оказалось более внушительным, чем мог себе представить этот малый, вовсе не лишённый воображения. Бродяга и не надеялся уйти оттуда живым, ведь сам-то он знал, чего стоят его побасёнки о дружбе и сотрудничестве между ним и могущественным пришельцем. Но чудовище не тронуло его, а лишь как-то странно захрипело, будто засмеялось, и скрылось в чаще.

Именно в этом месте, Фердинандо был уверен, и находится потайной вход в корабль. Вход для особо дорогих гостей…

«Я-то, понятное дело, скоро стану единственным, кто сможет беспрепятственно входить и, что важно, выходить через эту дверь. Но на что надеются эти трое несчастных? Впрочем, они мне здорово помогут, надо полагать».

– Я не помню такой тихой и спокойной ночи, – проговорил Луис. – Кажется, что кроме нас и луны на всём свете никого больше не осталось.

– Ты забываешь ещё о повелителе, – напомнил ему Фердинандо.

– Да, и ещё – повелитель, – эхом отозвался Луис.

Он волновался. Ему и в самом деле эта ночь казалась наполненной каким-то особым смыслом. Вообще-то он был прав…

…Пекарь и Михель молчали, погружённые в свои мысли. Пекарь думал о том, что впервые в жизни у него появится могущественный покровитель. Чего греха таить, не очень-то хотелось пекарю близко знакомиться с чудовищем. Но таковы правила игры.

Михель думал о Луизе. О том, как он встретится с ней завтра, превратившись в совсем другого человека. Заметит ли она перемену? Увидит ли в глазах Михеля бремя власти, которой могучий повелитель наверняка наделит его?

– Мы пришли, – коротко сказал Фердинандо. Они остановились.

Фердинандо пришла в голову неприятная мысль: ну хорошо, отыщется сейчас вход. А что дальше? Надо постучать? Или просто войти? Или смиренно ждать у входа, когда хозяин сам откроет им дверь?

– Где же выход? – спросил Луис.

– Смотри где-то здесь, – указал Фердинандо место и уселся на землю в раздумье.

Луис упал на колени и начал шарить по земле руками в полной темноте.

– Это должен быть люк или просто яма? – спросил он, подняв голову.

– Не знаю. Это должно быть что-то, – не очень любезно отозвался Фердинандо.

Он ждал. Конечно же, Хомбречильо сам откроет дверь. Если захочет. А почему бы и нет? Вот три человеческих существа. А ведь именно за человеком, как понял Фердинандо, и охотится пришелец. Более того, эти трое нисколько не хуже всех остальных живущих в этом Богом поза6ытом месте.

«A я? – подумал Фердинандо. – А я – хуже. Потому меня и не принесут в жертву. Я буду верховным жрецом. Потому что я – хуже.»

Фердинандо выкурил сегодня очень много опиума. Мозг его от этого не утратил своей быстроты, как у многих его знакомых в Вотупаранге, которые после двух-трёх трубок становились похожими на зимних оцепенелых ящериц. Он чётко представлял себе, как всё должно будет произойти. Сначала войдёт Луис, потом Михель. Пекарь, конечно, перетрусит: «Входи, – скажет он, – Фердинандо. Мне отчего-то не по себе.» Фердинандо на это ответит: «Не забывай, что ты сейчас не трусливый пекарь, а Один из Четырёх. Не пристало тебе пугаться своего повелителя. Входи же туда, где тебя ждёт новая жизнь». Все это, конечно, Фердинандо скажет замогильным голосом, от которого эти невежи цепенеют, как мыши под взглядом удава… Ну вот и всё. Зайдёт пекарь, и за ним захлопнется дверь. О том, что будет за этой дверью с Луисом, Михелем и пекарем, лучше не думать. О том же, какая жизнь начнётся у него, Фердинандо, после того, как все поймут, что он – единственный из людей, кто может прийти к Хомбречильо и остаться в живых… Об этом иногда бывает приятно подумать.

• Предыдущая
• 12/45
• Следующая