Мистическое христианство - Аткинсон Вильям Волкер "Рамачарака Йог" - Страница 7

Но критики крайнего толка считают лишним входить в рассуждения такого рода, потому что так называемое пророчество относится к совсем иному. Они объясняют, что Ахаз, слабый царь иудейский, был в отчаянии, потому что сирийский царь Рецин и правитель северного Израиля Факей заключили наступательный союз против него, и их соединенные войска двинулись на Иерусалим. В страхе своем он заключил союз с ассирийцами, но этот союз не был одобрен Исаией, и тот ему противился. Царь был слишком напуган и не внимал советам Исаии; тогда последний прибег к пророчеству. Он предсказал, по примеру восточных пророков, что страна будет опустошена, и Израиль подвергнется бедствиям, если царь будет придерживаться такой самоубийственной системы управления. Но он предсказывал более светлое будущее впоследствии, когда пройдут годы несчастья, и восшествие нового, мудрого царя, при котором Израиль достигнет былой славы. Этот царь должен был родиться от молодой матери и получить имя Еммануил, что значит «С нами Бог». Все это относилось к недалекому будущему и не имело отношения к рождению Иисуса, которое произошло на семьсот лет позже, и который не был царем, сидящим на престоле Израиля, и который не принес народной славы и известности Израилю, так как это Ему не было предназначено. Иудейские ученые и священники часто заявляли, что пророчество Исаии было исполнено рождением Езекии.

В иудейской истории за семьсот лет, прошедших между Исаией и Иисусом, нет никакого доказательства, что иудеи считали пророчество Исаии относящимся к ожидаемому Мессии, а наоборот считалось, что оно относится к незначительному событию их истории. Как один еврейский писатель правдиво высказался: «На всем обширном протяжении еврейской литературы не указывается ни в одной статье на чудесное зачатие Спасителя». И другие писатели такого же мнения и указывают, что понятие о девственном рождении было чуждо евреям, так как иудеи всегда высоко чтили супружескую жизнь и людское происхождение, считая своих детей благословением и даром Господним.

Другой церковный писатель сказал: «Предание о девственном рождении Мессии могло бы возникнуть всюду, только не среди евреев; их догмат о божественном единении отделяет непроходимой бездной Бога от мира; их высокие взгляды на супружеские отношения и т. п. не допускают такого понятия». Другие ученые соглашаются с этим мнением и настаивают на том, что понятие о девственном рождении не зародилось в иудейских предсказаниях, а происходит от язычников, было включено в христианское учение около конца первого века и привилось благодаря притоку новообращенных из «язычников», для которых это понятие соответствовало их прежним верованиям.

Вот как преподобный Р. И. Кэмпбелл, священник Сити Темпель в Лондоне, высказывается в своей «Новой теологии»: «Ни одна статья Нового Завета не заключает в себе прямо или косвенно пророчества о девственном рождении Иисуса. Настаивание на этом равняется биению по пугалу, но при этом-то сохраняет еще большую долю жизненности».

Обратимся теперь ко второму изложению девственного рождения в Евангелии – единственному второму изложению, кроме вышеприведенного рассказа Матфея. Мы его находим в Луке 1:26-35, в уже отмеченных нами раньше стихах.

Было много споров относительно подлинного автора Евангелия, приписываемого руке Луки, и большинство мнений сходятся на том, что это Евангелие является последним из трех первых (общеизвестных под названием «синоптических» Евангелий). Общее мнение ученых, что автор, кто бы он ни был, не был личным свидетелем событий из жизни Христа. Некоторые ученые считают, что он принадлежал к высшему сословию, не был иудеем, а скорее греком, потому что его литературный греческий слог во многом превосходит средний, и способ выражения поражает своим разнообразием. Предполагают, что книга Деяний была написана тою же рукой. По преданиям известно, что автором был некий Лука, новообращенный в христианство по смерти Иисуса, принадлежавший к последователям Павла, путешествовавший с ним от Трои до Македонии, переживший вместе с Павлом тюремное заключение в Цезарии и его неудачи при путешествии в Рим. Предполагают, что он написал свое Евангелие намного позже смерти Павла, с целью просветить некоего Феофила, сановника, живущего в Антиохии.

Писатели крайнего критицизма того мнения, что рассказ о девственном рождении был со временем включен другим писателем в изложение Луки, или же что Лука на склоне лет сам пришел к этому убеждению, прививавшемуся в то время среди новообращенных христиан языческого происхождения, к которым сам Лука принадлежал.

Указывается, что раз Павел, бывший близким другом и наставником Луки, не упоминал о девственном рождении и ничего подобного не преподавал, то очевидно Лука узнал это предание позднее, если он действительно сам написал о нем в Евангелии.

Отмечается также, что и Лука приводит родословие Иисуса от Адама, через Авраама, и Давида, и Иосифа. Слова «как думали», приведенные в Луке (3:23) в скобках, вероятно вставлены позднее, так как иначе не было бы смысла приводить родословие Иисуса при «предполагаемом» отце.

Точный стих этот гласит: «Иисус, начиная свое служение, был лет тридцати и был (как думали) сын Иосифов, Илиев», и т. д. Изучающие, очевидно, обратят внимание, что точное родословие Луки заметно разнится от родословия, приведенного Матфеем, так что один из двух писателей был, по-видимому, недостаточно осведомлен.

В общем, ученые поражаются, что именно Лука приводит этот рассказ о девственном рождении, будучи одним из усерднейших учеников и последователей Павла, который обходит молчанием все это предание, а может быть, и не слышал о нем. Ясно, что такой человек как Павел придал бы громадное значение этому чудесному событию, если бы верил в него и если бы оно было уже в то время включено в христианские документы. То, что Лука изложил это, кажется очень загадочным, и многие считают гораздо более вероятным предположение о позднейшем включении этого рассказа в Евангелие Луки, в особенности ввиду подтверждающих это указание.

Коротко повторяя мнения крайнего критицизма, мы можем сказать, что общий взгляд возражающих против девственного рождения и отрицателей его сводится к следующему:

1. Рассказ о девственном рождении встречается лишь в начале двух из четырех Евангелий – Матфея и Луки – и даже в них он кажется включенным позднее другими писателями.

2. Даже Матфей и Лука, приводя этот рассказ в начале Евангелия, не упоминают о нем впоследствии, что навряд ли случилось бы, если бы они это сами написали; это кажется странным и невероятным.

3. Евангелия Марка и Иоанна совершенно не касаются этой темы; самое раннее Евангелие – Марка – умалчивает об этом предании, а самое последнее – Иоанна – тоже не упоминает о нем.

4. В остальном Новом Завете нет ни слова об этом рассказе или догмате. Книга Деяний, обычно приписываемая также Луке, совершенно не касается этого предания. Павел, наставник Луки и великий писатель ранней церкви, по-видимому, ничего не знал о девственном рождении или же умышленно умолчал об этом, что кажется весьма невероятным со стороны такого мужа. Петр, первый апостол, не упоминает в своих посланиях об этом рассказе или догмате, что казалось бы непонятным, если бы ему это предание было известно и он в него верил. Книга Откровений также умалчивает об этом догмате, имевшем столь важное значение в последующей истории церкви. Кроме вышеупомянутых кратких изложений в Евангелиях Матфея и Луки, великие писания Нового Завета не касаются этого предания.

5. Многие стихи Евангелий и Посланий доказывают, что писатели не знали этого предания или же не хотели его признать. Родословие Иосифа приведено как доказательство происхождения Иисуса из рода Давида, что всецело определяется тем, что Иосиф был действительным отцом. Иисус повторно и открыто называется сыном Иосифа. Павел и другие апостолы твердо придерживаются догмата, что смерть Иисуса была необходима, Его Воскресение из Мертвых, Вознесение Господня, и так далее. Но они не пишут о необходимости девственного рождения или о необходимости такого догмата, они совершенно не касаются этого вопроса, хотя были очень осторожными людьми, не пренебрегавшими никакими подробностями догматов. Павел даже обозначает Иисуса «семенем Давидовым» (Посл. к Римлянам 1:3).