Жемчужины бесед - ан-Наари Имад ибн Мухаммад - Страница 6

• Предыдущая
• 6/116
• Следующая

Так составлена эта книга, так наряжена эта невеста, что мудрецы будут стремиться взглянуть на нее, и ученые мужы будут доискиваться прочесть ее. Пусть знать читает ее, дабы закалить дух свой и извлечь урок, а простолюдины пусть взыскуют в ней назидания и увещевания. Наимудрейшие да обретут в ней пользу для себя, а наиученейшие – долю.

Уповаю на милость всемилостивейшего господа, что листы этого сочинения удостоятся благосклонного взора властелин, высокого чертога, что содержание этого повествования заслужит одобрение опекающего весь мир падишаха. Если же велико душному к подданным халифу попадутся на глаза недостатки, то я прошу его отнестись к ним снисходительно.

И вот после того как моя челобитная предстанет перед благословенным троном, дабы воззвать к великодушию благочестивого владыки, и он узрит красоту этой невесты – моей книги, воистину в глазах всех людей она будет вознесена на престол одобрения предисловие ж этой книги, увлекательной, как «Синдбад-наме» и «Бахтияр-наме ублаготворит душу мирян, – коли пожелает того великий Алла.[45]

В индийских преданиях говорится, что был на юге Индии один цветущий город. Жители его слыли людьми богатыми и преуспевающими. Жил там купец по имени Сайд, удачливый в делах и состоятельный, у него был большой капитал и несметное множество товаров. Всю свою жизнь он копил злато и вел торговые дела, свободное же время проводил в наслаждениях, вкушая одни лишь удовольствия. Однако, к сожалению, на берегах его ручья не произрастал побег потомства, ветвь продолжения рода не приносила желанного плода.

Это обстоятельство тяготило купца и омрачало его помыслы. Он обращался и к мудрости старцев, и к откровениям дервишей. От тяжких дум ему кусок не шел в горло, и он, следуя завету господина всех людей Мухаммада: «Если вы в затруднении, то ищите подобно «Калиле и Димне» и «Дару базиликов», помощи у покоящихся в могилах»,[46] стал искать помощи у усопших. Ведь недаром говорили мудрецы: «Тот, кто не оставит потомства, недолго пробудет на страницах времени, и память о нем изгладится с чела мира. Тому же, у кого нет достатка, не удается вкусить мирских благ и обрести житейский опыт».

Смысл нашего существования состоит в том, чтобы, покуда мы носим одежды бытия и возлагаем на голову венец жизни, взирать на мир оком, ищущим назидания, взором, алчущим опыта, в том, чтобы пользоваться всем тем, что доступно человеку, и наслаждаться всеми радостями. Когда же придет человеку пора облачиться в саван небытия, испить долю из смертной чаши, пусть останется от него след на земле и утвердятся его добрые дела.

Что хорошего в долгой жизни, если муж уходит, и никто не поминает его добром?

И вот, наконец, купец Сайд облобызал прах у ног аскета, равного по святости Исе,[48] удостоился аудиенции праведника, бывшего сподвижником Хизра. Он воззвал к его благодатному духу, прибыл к нему, приветствуя и прославляя его, и поведал праведному лекарю, последователю Мусы,[49] скорбь горестного сердца и истерзанной души.

Великий шейх,[50] узрев смиренность и покорность благочестивого мужа, дал ему завет совершать молитвы, раздавать милостыню и подаяние бедным и нуждающимся, очистить грудь от скверны злобы, избавить помыслы от мрака ненависти. А затем он велел вознести к чертогу всевышнего такую молитву: «О Единый! Слова „не родил“ свидетельствуют о том, что ты единосущий, однако мольбу Закарии: „Подари мне сына от себя“.[51] – ты удовлетворил. О Вечный![52] Слова «не был рожден».[53] – это признание того, что ты един. Молитву Закарии: «О господи! не оставляй меня одиноким, ведь ты – лучший из наследующих»[54] – ты также удовлетворил. О Единый! Ты сообщил Ибрахиму[55] благую весть словами: «И обрадовали мы его Исхаком[56]»[57] Подари же мне, твоему бедному страждущему рабу, благородного сына и добронравного потомка, даруй мне, несчастному и немощному, наследника».

Купец Сайд, не мешкая, как велел старец, повязался поясом искренности и стряхнул с сердца пыль ненависти и злобы, укоренившихся в людях. Он роздал беднякам и нищим треть своего состояния, запер уста печатью поста.

Когда лучезарный суфий,[58] неба укрылся в михрабе[59] запада, и глашатай ночи в черных одеяниях взобрался на минбар[60] страждущий купец с тысячью молений и стенаний, смиренно и приниженно, изложил свою сокровенную мольбу в выражениях, какие ему подсказал аскет. Он поднял к небу руки в молитве и пробыл в таком состоянии всю ночь, мысленно проходя путь невзгод. Наконец светлоликий праведник утра воздел лучи в небесное пространство, так что мирянам открылись врата желанных целей и утренний ветерок шепнул его душе: «Воистину, мы радуем тебя вестью о мальчике»[61]

Купец Сайд, получив весть о грядущем сыне, сильно обрадовался, ликование охватило его, и он вновь роздал несметные богатства в благодарность за исполненную просьбу и соединился своей достойной супругой. Затем он стал ждать, когда жена решится от бремени, а судьба произносила такие стихи, которые полностью соответствовали его душевному состоянию:

По истечении положенного срока родился луноликий мальчик, и отец нарек его Саэдом. У купца было богатство, а теперь он обрел в удел и сына. Дом купца озарился светом его лика и блеском услады очей.

По мере того как мальчик рос и стал мужать, на его челе все более проступали приметы благородства и зрелости. Для купца не было большего удовольствия и счастья, чем видеть сына.

• Предыдущая
• 6/116
• Следующая