Шмель в паутине - Никитин Олег Викторович - Страница 33

• Предыдущая
• 33/92
• Следующая

«Как же, помогла! – хмыкнул Рауль, криво улыбнувшись. – Больше мешала». Расплывчатое изображение Дианы, с упоением позирующей перед телекамерами, продержалось на экране не меньше минуты – она рассказывала, как ее напугали и заставили забраться в капсулу. О поведении Рауля она отзывалась в исключительно теплых выражениях, но сообщить о раздвоении его личности на Милана и подозреваемого Эндьету не забыла. Наверное, и в самом деле хотела видеть в нем не преступника, а обычного, только немного спятившего пассажира.

– …Наш источник в полицейском управлении Северного округа сообщил, что в краже спасательной капсулы и грузового флаера «Слон», принадлежащего ОАО «Пакователь», подозревается Рауль Эндьета – тот же самый человек, что, возможно, причастен к гибели троих жителей Северного округа. Дерзкая кража грузовика вынудила наконец полицию объявить Эндьету преступником и получить ордер на его арест…

«Уже троих!» – чуть не вскричал он. Похоже, журналисты готовы повесить на него не только смерть Ульфа, но даже Розы и неопознанного водителя сгоревшего в холмах флаера.

Рауль готов был ударить по экрану, лишь бы не видеть собственную самодовольную физиономию. Она принадлежала законопослушному гражданину, который и помыслить не мог, что спустя полтора года на него будет охотиться чуть ли не весь Эккарт. Бессмысленное отчаяние обрушилось на Рауля, будто снежная лавина на горную дорогу, холодно и беспросветно. Разве он готовил схему шантажа, разве собирался вытягивать из «Антипова» миллионы крон, рубя сук, на котором сидел? И он не виноват, что захотел всего лишь спастись от ополчившихся на него «коллег», а вместо этого все глубже увязал в когтях жестокого эгрегора. Что сказал бы, глядя на его злоключения, покойный адепт социального дна, закоренелый «ардинец» Федот? «Ушел из семьи и с работы – готовься кончить дни в тюрьме или от передозировки, – авторитетно молвил бы он. – Ну, в лучшем случае от смертельной болезни, как я. Зато познаешь ты высшие ценности мира, которыми ошибочно считают толстую кредитку, дом и роскошный флаер. А кто, по простоте духа, призовет тебя к романтическому странствию по низовьям жизни – тот или такой же безумец, как я, или же лютый враг».

«Что со мной происходит? – мрачно недоумевал Рауль. – Господи, помнишь ли ты обо мне? Наверное, нет, ведь я уже года три не был в церкви».

Промучившись тоскливыми думами о собственных неурядицах, он чуть не пропустил момент высадки. Раулю немного поманеврировал возле болотистого берега, среди склонившихся к воде ив, однако добираться до твердой почвы ему пришлось вплавь: капсула села на мель. Беглец распахнул дверцу и вывалиться в холодную воду. Его верная «лодка» испустила прощальный пузырь и затонула, осев на каменистом дне куском умного металла. Может быть, спустя годы ее вынесет к Валхалле, а затем и в безбрежный океан, где она станет прибежищем пронырливых моллюсков. Если скупой «Локхид» не объявит свое замечательное изделие в розыск. Но вероятнее всего, полиция обшарит дно Бурана и обнаружит капсулу буквально на днях.

– Жизнь продолжается! – сказал себе Рауль и вылил из саквояжа воду. Затем он развесил одежду под жарким южным солнцем и собрал пистолет.

Ни фонарик, ни дезодорант, ни таблетки антигистамина, упакованные в пластик, не пострадали, а репеллент остался у Дианы. Но окрестности Буфарика, как видно, обрабатывались какой-то химией, поэтому жалящих насекомых тут было совсем немного, да и те вели себя вяло.

Побриться Рауль не мог, а потому ограничился тем, что оросил себя дезодорантом – и теперь он сочетал в себе крайне неопрятный вид и пристойный запах.

Тропический климат решительно сказался на архитектуре Буфарика: дома приобрели плоские крыши и перила по их периметру. Жители оборудовали такие «веранды» всем необходимым для полноценного времяпрепровождения – микробассейнами, буфетами, кроватями, не говоря уж о банальных телевизорах и терминалах.

Когда Рауль вышагивал в сумерках по пустынным улицам городишки, озаряемым лишь огнями рекламы – в основном туристических фирм, снаряжавших целые экспедиции в МКС, – его преследовал неумолчный шум частной жизни горожан.

Рауль забрался с помощью своей универсальной кредитки в один из множества флаеров, разбросанных по улицам, и ознакомился с картой Буфарика. Крутая улица находилась в северо-западной части городка и взбегала от подножия холма чуть ли не к самой его вершине. Дом под номером 42 находился на самой окраине. Менять имя и код он пока не стал, хоть «Милан Хастич» и успел накуролесить в Нордстреме и в челноке. Все равно на счет Рауля, очевидно, был наложен арест.

Бросив машину, беглец отправился на Крутую улицу пешком, завидуя местным жителям. На этой широте даже зимой никогда не бывает холодно, а фрукты зреют в садах круглый год. Судя по пестрящим вывескам отелей, туристы также не обходят вниманием Буфарик, хотя здесь их наверняка меньше, чем в Парадайс-Хилле, признанном центре развлечений Эккарта. Отсюда до него всего около тысячи километров. Уж там-то есть все, даже собственный вулкан под пышным названием Дьябло-Хайтс, порой пугающий население дымом и фонтанами пепла.

На доме 42, типичном образце местной архитектуры, почти заросшем вьюном или чем-то подобным, висела скромная светящаяся табличка со словами: «Представительство АО «Русское поле» в Буфарике и окрестностях». Про ценные бумаги почему-то не сообщалось.

На площадке перед домом, окруженной пышными южными кустами, стоял донельзя роскошный «Боинг-Эккарт» сине-зеленого цвета, переливающийся в свете фонаря словно тропическая рыба. «Не иначе Вешкина», – решил Рауль и после некоторого колебания утопил кнопку звонка. Дом отозвался полным молчанием, лишь кусты шумели окрест, пригибаемые довольно крепким ветром.

– Представитель компании «Русское поле» отсутствует, – сообщила программа волнующим женским голосом. – Оставьте свое сообщение.

– Пусть всегда будет солнце, – ответил Рауль.

Дверь зажужжала, пропуская его в дом, и тотчас сверху послышались шаги. Торопясь и перепрыгивая через ступеньку, появился Иван Вешкин, загорелый и цветущий, словно рододендрон Петрова по весне. Прижав Рауля к своему мощному торсу, он трижды расцеловал его, и Рауль оттаял, расслабляясь. Саквояж выпал из его руки, и даже пистолет, топорщившийся в кармане плаща, как будто обмяк и свесил дуло.

– Я верил в тебя, – торжественно заявил Вешкин. – Пойдем на второй этаж, там у меня все готово.

– Кто там, Ваня? – донесся сверху тот же голос.

Рядом со столиком, забитым бутылками, сладостями, фруктами и овощами, на диване развалилась особа приятной наружности. Светловолосая, не слишком молодая, но в чем-то безумно порочная – то ли в разрезе блестящих глаз, то ли в изгибе полных губ, а может, в положении бедра или левого локтя, откинутого назад.

• Предыдущая
• 33/92
• Следующая