Утро Судного Дня - Мазин Александр Владимирович - Страница 56

• Предыдущая
• 56/80
• Следующая

– Твоя девушка тоже так умеет? – спросил Саваи.

«Он мне завидует», – подумал Грива.

– Нет. Там… Я вообще не видел там прирученных животных. В прошлом люди и хищники – просто конкуренты.

– Я так и полагал, – кивнул Саваи. – Ты расскажешь мне об этом?

– Всё, что смогу, – пообещал Грива. – Только времени у нас – два-три дня.

– Почему? Я же сказал: вы можете оставаться здесь столько, сколько потребуется.

– Нет, – покачал головой Грива. – Когда начнут отрабатывать все мои контакты, то обязательно выйдут на вас, уважаемый Саваи-сан.

– Пусть так, – великий мастер остался спокоен. – Здесь мой дом. Здесь – никаких научных лабораторий. Если «Аладдин» захочет тебя получить – пусть действует по официальным дипломатическим каналам. Но будет отказ, не сомневайся.

– Никто не станет делать официальных запросов, – сказал Грива. – Сначала будет силовая операция, а уж потом всякие дипломатические увертки-оправдания.

– Командующий силами самообороны в нашем округе – сын моего друга. Я попрошу его…

– Не надо, – качнул головой Грива. – Рассказать вам, мастер, что было полтора года назад в Лас-Вегасе?

– …И что было четыре месяца назад – в Пхеньяне, я тоже знаю, – подхватил Саваи. – Думаешь, старый отшельник не видит ничего, кроме своего зверинца?

– Нет, я так не думаю, – вежливо ответил Грива. – А что произошло четыре месяца назад в Пхеньяне?

– То же, что и в Лас-Вегасе. Большой Китай был в ярости, – Саваи захихикал. – Едва до войны не дошло.

– Здесь будет то же самое, – твердо сказал Грива. – Три дня, мастер. Не больше. Иначе, боюсь, будет очень плохо. Всем.

Грива немножко покривил душой. Саваи не установят через три дня. А если и установят, то вряд ли с ходу начнут силовую операцию. Сначала поищут более мирные подходы.

Если план Гривы сработал, то сейчас все силы Комитета нацелены на Россию. Три дня его будут искать там. С максимальным старанием. На четвертый усомнятся, на пятый начнут допускать вероятность того, что Гривы в России нет. И «уплотнят» границы. Грива должен проскочить на пару дней раньше.

– Хочешь, помогу тебе попасть в Россию? – предложил Саваи. – У меня есть знакомые… – Мастер сделал паузу, подыскивая слово… – Знакомые, которые возят кое-какие товары к вам. Не совсем официально.

– Контрабандисты, – сказал Грива. – Нет, спасибо, мастер, но домой мне сейчас нельзя.

– Боишься, что твои русские тоже не смогут тебя защитить?

– Не успеют. Меня убьют раньше.

– А младший Хокусай? Он – твой начальник. Он должен тебе помочь. Я его знаю: он – человек долга и чести. И он предупредил меня, ты помнишь?

– Помню. Вы обязательно сообщите ему обо мне. Но только когда меня здесь уже не будет.

– Не веришь даже ему?

– Верю. Но его служебный долг – поймать меня, а не спасти.

Грива не стал говорить, что Хокусай Танимура помог ему бежать. Чем меньше людей об этом знает, тем спокойней.

И о том, что он не собирается в Россию, – тоже.

Он уже выбрал место, где планировал провести следующий месяц. Южная Америка. Там – сельва, настоящие дикие джунгли. Идеальная защита и от спутников-наблюдателей, и вообще от любых техногенных средств наблюдения. Даже если противник узнает, что Грива прячется в сельве, ему придется очень постараться, чтобы Гриву изловить. Джунгли – это такое место, где главный способ передвижения – собственные ноги. И Даше там будет проще, чем в городе. Отсидеться в сельве, переждать, пока пыл охотников немного остынет…

– Вам следует отдохнуть, – сказал Саваи и хлопнул в ладоши.

Появился слуга.

– Отведи важного господина и его спутницу в гостевой домик, – распорядился Саваи. – И сделай все, что они пожелают, – добавил он, поднимаясь с татами.

Грива тоже встал. Леопард встрепенулся.

– Я бы хотел вернуть зверя в его вольеру, мастер, если вы не возражаете.

– Да, разумеется. Это наилучший вариант, – согласился Саваи. – Следуйте за мной.

Великому мастеру было очень интересно посмотреть, как Грива будет «избавляться» от преданного зверя.

Но ничего интересного не произошло. Грива вошел в вольеру вместе с леопардом. И «отпустил» его. Это оказалось так же просто, как отключить виртуальный канал. «Отпустил» – и вышел.

Леопард печально удалился в свое пластиковое логово, а Грива с Дашей – в уютный гостевой домик на берегу пруда.

– …Ты все еще думаешь, что мы – в мире мертвых? – спросил Артём, обнимая ее.

– Да, – шепнула Даша, касаясь кончиком языка его уха.

– Но мы живы?

– Нет.

– Почему – нет? – Артёму не хотелось спорить. Ему было слишком хорошо. У него была Даша. И весь мир в придачу. Он чувствовал каждое деревце, каждую кувшинку, плавающую на черной воде, всё живое…

– Мы умерли, – прошептала Даша. – И вот мы здесь. Миров смерти – много. А мир жизни – только один. Тот, в котором ты рождаешься. Так говорил Шадаква.

– Пусть, – согласился Артём, проводя кончиками пальцев по гладкой, чуть влажной Дашиной спинке. – Но я родился здесь. И наш малыш тоже родится здесь…

Даша тихонько засмеялась.

– Я подумала… Знаешь, что я подумала: теперь я – Пришедшая Издалёка. Но мне кажется, я не стану старейшиной в здешнем племени.

– Не станешь, – согласился Грива. – Разве что – женой старейшины. А сейчас поцелуй меня!

– …Ну как? – спросила Даша через минуту. – Я научилась целоваться?

– Пока не понял, – улыбаясь, проговорил Артём. – Давай еще разок…

К сожалению, в поместье Саваи они пробыли дольше, чем рассчитывал Грива. Даша приболела. Собственно, этого следовало ожидать: в двадцать первом веке водилась прорва микробов, которых не было в веке каменном.

К счастью, иммунная система у Даши была в отличном состоянии, и через пять дней, с помощью комплекса фармомодуляторов и Саваи, который оказался ко всему прочему мастером шиатцу,[1] девушку привели в норму.

Зато у Гривы была возможность полазать по Сетке и обзавестись кое-какой информацией.

Он узнал, что именно произошло в Пхеньяне. Северная Корея решила (скорее всего – с подачи Китая) избавиться от присутствия «Аладдина» на своей территории. Однажды утром несколько северокорейских дивизий обложили аладдиновскую базу и предъявили ультиматум: или представители Комитета по выявлению и пресечению покидают страну, или база будет захвачена, а все сотрудники «Аладдина» интернированы.

Срок «аладдиновцам» дали: час.

Часа не потребовалось. Через десять минут после этого опрометчивого заявления с аладдиновской базы на территории соседнего Вьетнама поднялись два (!) «крыла». Одно взяло курс на осажденную базу, другое – на Пхеньян. «Крылья» зафиксировали русские и китайские спутники, надо полагать, потому, что от них защиту не ставили, а вот корейские РЛС аладдиновские самолетики в упор не видели. Через двадцать минут после опрометчивого требования в столице Кореи вышла из строя вся электроника. И в войсках, обложивших базу, – тоже.

Корейцы предприняли безумную попытку атаковать базу с легким стрелковым оружием, но полегли под «огнем» стационарных парализаторов. А генералов, принявших решение о штурме, предупредили, что следующую атаку будут отражать куда менее гуманным оружием. И, чтобы продемонстрировать реальность угрозы, со спутника влепили лазером в статую Ким Ир Сена, стоявшую перед зданием Музея корейской революции. От статуи осталась кучка мусора. И такая же кучка осталась от решимости северокорейских лидеров.

Больше всех возмущался Китай. И солидарные североамериканцы. Но дальше громких протестов дело не зашло.

«Аладдин» уверенно двигался к мировому господству. Артём был удивлен тем, что промолчала Россия. Как будто так и надо.

Но это были дела геополитические. А сейчас Гриву куда больше интересовали его собственные проблемы. А проблемы были.

• Предыдущая
• 56/80
• Следующая