Малышка и Карлссон-2 - Гурова Анна Евгеньевна - Страница 35

• Предыдущая
• 35/92
• Следующая

И вместе с ним исчезает дивное свечение, наполняющее комнату.

Катя открывает глаза и понимает, что проснулась по-настоящему.

Но до утра еще далеко – и она снова засыпает. На этот раз это просто сон, обычный сон обычной семнадцатилетней девушки.

Только под кроватью обычной девушки вряд ли будет спать тролль-Хищник.

И вряд ли над обычной девушкой всю ночь будет виться призрак-баньши, напевая ей эльфийскую колыбельную.

На часах – половина пятого. Небо уже превратилось из черного в серовато-синее. Лейка спит, Хищник тоже. Трудно поверить, что он проспал баньши. Но – проспал.

Катя села в кровати. Она помнила то, что было ночью. То, что сказал ей баньши. И, главное, главное: о ловушке, которую Ротгар приготовил для Карлссона в Стокгольме. Надо отправляться в Швецию, причем немедленно. Опередить Ротгара, перехватить Карлссона до того как он попадет в западню. Значит, надо срочно бежать в мансарду, будить троллей… Нет. Они не успеют. Тролли не любят технику, они пойдут пешком, нужно даже не ехать, нужно лететь. Причем лететь одной.

Стоп. А как она найдет Карлссона в шведской столице?

«Надо лететь. Немедленно!»

Эта мысль зудела в мозгу, но Катя все еще колебалась. Время, время… Каждая упущенная минута приближает Карлссона к гибели. Нет, она должна лететь одна.

Катя вспомнила, как Селгарин расписывал ее могущество и величие. Сейчас она не ощущала ни того ни другого. Только беспомощность. Но зачем баньши врать? Катя может спасти Карлссона. Баньши… Он подскажет. Почему-то Катя была в этом уверена. И еще: она кое-что ему обещала. Точно!

Катя сама не заметила, как мысли о Карлссоне, Стокгольме и ловушке отошли на второй план. Обещания надо выполнять. Она займется этим, а там, глядишь, что-нибудь и придумается.

Кое-как натянув на себя одежду, она заглянула в черноту под кроватью и зашипела:

– Вставай, сторож несчастный!

В темноте зажглись зеленоватые глаза.

– Где кости сида? – сурово спросила Катя.

Глаза заморгали, раздался короткий удивленный рык: Хищник делал вид, что не понимает вопроса. Катя рассердилась.

– Все ты понял, врун!

И добавила угрожающим, повелительным голосом:

– Тащи сюда кости! Живо!

Из-под кровати донесся звук, напоминающий печальный вздох. Из-под кровати выскользнула темная тень, просочилась через полуоткрытый стеклопакет и пропала. Хищник ушел. Отправился выполнять Катин приказ или просто сбежал.

Катя вернулась к сборам. Она включила ночник, постаравшись, чтобы свет не разбудил Лейку.

Сборы не заняли много времени. Катя побросала в свою старую, еще псковскую, сумку, кое-какие тряпки, свеженький загранпаспорт, взяла с собой около тысячи евро – она слышала, что в Швеции все очень дорого, выключила ночник, шепнула: «Пока, Лейка!» – и тихонько покинула квартиру.

На улице было безлюдно. Город был тих и сумрачен, мигали желтыми огнями светофоры. В Фонтанке мерцала перламутрово-серая вода. Катя остановилась у парапета, положила сумку на асфальт. Ей было зябко, от воды тянуло холодом. На свежем воздухе снова захотелось спать. Катя зевнула и упустила момент, когда из подворотни выскользнул Хищник. Он тащил какой-то сверток.

– Это все? – строго спросила Катя, когда тролль протянул ей грязный полиэтиленовый пакет. Пакет был тяжелый. Приоткрыв его, Катя увидела в щелочку прядь светлых волос и поспешно закрыла пакет.

– Теперь спрячься и жди меня, только не уходи далеко. Я быстро.

Катя отвернулась к реке, но Хищник не уходил.

– Ну, что еще?

Тролль с угрюмым видом протягивал ей камень.

– Зачем? – сначала не поняла Катя, но быстро догадалась.– Ах да. Иначе всплывет. Молодец!

Хищник ответил чем-то вроде «р-р-р» и одним прыжком исчез в ближайшей подворотне. Он подчинялся Кате, но не мог спокойно смотреть на такое расточительство.

Стараясь не глядеть внутрь, Катя сунула камень в пакет и крепко связала ручки.

– Прощайте, Эдуард Георгиевич,– пробормотала она, роняя пакет в воду.– Надеюсь, это вам помо-жет.

Всплеск – пакет исчез в серой воде.

Кате захотелось помыть руки, но было негде. Тогда она взяла сумку и пошла в сторону Невского. Хищник бесшумно крался за ней – серая тень среди серых теней. Он не знал о том, что «проспал» баньши. Не знал о том, что призрак нашептал Кате. Знай он об этом, возможно, попытался бы ее остановить. А так он просто сопровождал девушку.

Из-за поворота вывернуло такси. Катя махнула рукой.

– В аэропорт,– сказала она.

– Садись,– согласился водитель.

Катя села, и такси рванулось с места. Хищник бросился следом, но вскоре отстал.

Такси летело по пустому Московскому проспекту.

Катя загадала: если ей сегодня удастся улететь в Стокгольм, то с Карлссоном всё будет в порядке.

А если нет? Если не будет подходящего рейса?

Тогда придется… придется…

Что-то такое об этом ей нашептал баньши.

Только Катя не помнила, что…

Негромко бормотало радио.

Катя задремала…

В восьмом часу утра, когда тролли спали крепким сном, собираясь проснуться не раньше вечерних сумерек, у дверей мансарды объявился гость. Скалли продрал глаза не сразу – стоявшему за дверью пришлось трезвонить минут десять, пока тролль выбирался из глубин сна, однако звонивший не сдавался, давил и давил на кнопку.

«Съем гада»,– сонно подумал Скалли.

Но еще в прихожей он учуял знакомый запах. Лейка. Причем Лейка, чем-то очень взволнованная,– сквозь дверь слышно, как пыхтит.

С сожалением отринув мысли о еде, большой тролль открыл дверь.

Лейка бурей ворвалась в прихожую.

– Катька у вас? – выпалила она.

– Нет.– Скалли удивился.– Я думал, она у тебя.

– Ну вот, так я и знала! – воскликнула Лейка.

– Что ты знала? – флегматично поинтересовался тролль.

– Катька пропала!

Из комнаты донеслось сонное бормотание: Лейкины вопли разбудили троллиху.

– Куда пропала? – зевая, проворчал тролль.– Говори толком.

– Просыпаюсь, а ее нет! – сообщила Лейка.– Пропала!

Из комнаты высунулась нечесаная троллиха, неодобрительно глянула на Лейку.

– От вас, людей, одни неприятности,– пробурчала она.– Мельтешите, скачете, то вы есть, то вас нет. Кто там у тебя пропал? Зачем? Как только братец Карлссон вас терпит.

– Еще неизвестно, кто кого терпит,– обиделась Лейка. Протиснувшись мимо тролля на кухню, она налила воды из чайника в первую попавшуюся чашку, выпила одним глотком.

– Малышка, говорит, пропала,– пояснил жене Скаллигрим. И, Лейке: – Рассказывай.

– Да тут и рассказывать особо нечего,– Лейка наконец отдышалась.– Мы вчера решили ехать, договорились с утра идти за билетами на поезд до Хельсинки, легли спать, а потом я проснулась, смотрю – ни Катьки, ни Хищника…

– Следы борьбы есть? – деловито спросил тролль.

– Какие там следы борьбы! Наоборот – Катька, такая, свою половину кровати застелила, прикиньте!

– Что-то из вещей пропало?

– Катькина одежда…– Лейка на мгновение задумалась.– О, сумка ее спортивная исчезла! Такая жуткая китайская дешевка, с которой она приехала из Пскова. То-то я еще подумала, когда к вам собиралась, что в прихожей чего-то не хватает! Я ей сто раз говорила – выкинь ты эту гадость или хоть убери с глаз долой…

– А документы? – спросил тролль

– Что документы? Загранпаспорт? Катька его в сумку еще вчера положила. А то, говорит, в твоем хаосе потеряется…

– Ага. Значит, вещи собрала, документы взяла и уехала… И ничего тебе не сказала…

– И Хищника с собой сманила,– обиженно добавила Лейка.– А может, он и сам смылся, кто его знает. Захотел – пришел, захотел – ушел. Только сначала всё мое мясо слопал.

• Предыдущая
• 35/92
• Следующая