Царь, царевич, король, королевич... - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 41
- Предыдущая
- 41/43
- Следующая
– Нам пора, – вмешался Холмс, не склонный к патетике. И Стас, со вздохом разведя руками, пробормотал:
– Эники-Беники, Урики-Дурики…
Ничего не произошло. Манарбит хихикнул:
– Стас, раз уж проник сюда через шкаф… то обратно прошу так же! Я заклинание составлял строго, изменить не получится.
Шкаф нашелся рядом. Большой, совершенно пустой. Решилов печально махал нам, точнее Стасу, рукой. А в последний момент сунул ему авторучку и пробормотал:
– Любимая, я ей автографы надписываю…
Стас, хоть и старался не подавать виду, был польщен. Кубатай помрачнел еще больше. Мы залезли в шкаф, посидели там… потом Смолянин распахнул дверцы, и мы оказались в библиотеке Кащея.
– Ой! – неожиданно воскликнул Стас. – Так мы из Антарктиды так же могли вернуться?
– Если б догадались, – заявил Манарбит, по-хозяйски пройдясь по библиотеке.
Мы вышли из замка. На полянке, в тени развесистого мангового дерева, стояли два сфинкса… у одного грива заплетена в косички. А рядом…
– Хроноскаф! – завопил Стас. – Новый! С лазерной пушкой! Со спальней! Как тот, фальшивый, что нам на Венере показывали!
– Можете вернуться и с помощью магии, – вздохнул Манарбит. – Чего уж там…
– Нет! – твердо заявил Стас. – Не надо. Хватит с меня магии.
И я наконец-то облегченно взял его за руку. Преодолел Стас свои писательско-магические комплексы.
– Что ж, – глухо сказал Кубатай. – Мне трудно до конца довериться сфинксам… но один раз они уже вернули вас домой. Пусть вернут еще раз. Вы торопитесь?
– Да нет… – Стас шагнул к Кубатаю… и вдруг прижался к нему. Во! Это мой-то несентиментальный братец! Подействовало на него пребывание в шкуре диктатора-одиночки! Я понял, что вот-вот расплачусь. И вдруг, в этот торжественный момент, когда Ватсон платочком утирал глаза, Смолянин, сложив руки на животе, благостно улыбался, а суровый Холмс нервно выбивал пепел из трубки, – в этот момент… из замка вышел огромный, жизнерадостно скалящий зубы негр в золотой короне с птичьими крыльями на ней. На поясе его сиял огромный меч, тело покрывала тускло-серая кольчуга.
– Ваня! – вскричал Кубатай. – Ты ли это?!
– Я? – наморщив лоб, словно вспоминая, кто с ним говорит, вопросом ответил негр. – Я! Вот… вернулся.
– А хоббиты как? – поинтересовался Смолянин.
– Нормально. Крепкие ребята, хоть и кролики. Фродо кольцо расплавил!
Я так и не понял, о чем это он. Но видно было, что негр – человек хороший и добродушный. Ватсон выступил вперед и протянул ему руку. Негр помялся, потом улыбнулся:
– А! Доктор! Привет, привет… Ребятишек-то нашли?
– Вот они…
Даже ойкнуть я не успел, как негр взял меня на руки, приподнял, рассмотрел. Потом ту же процедуру повторил со Стасом.
– Ничего, нормальные ребята, – успокоенно заключил он.
– А что ж ты вернулся-то, Иван? – полюбопытствовал Кубатай. – Кто царствовать будет?
– Ара. Ну, Арагорн. Мы его подлечили малость, он почти не пьет. Гэндальф-то, он гипнотизер каких мало! Закодировал Арагорна от алкоголизма. А мне там оставаться недосуг, интересного ничего уже не будет. Не должно богатырям русским прохлаждаться!
Я понял, что это и есть тот самый Иван-дурак – из книжки. Только почему он негр? Вернусь – обязательно прочитаю!
– Давайте тогда… отходную! – решил вдруг Кубатай.
– А давай! – улыбнулся Иван-дурак.
…Через полчаса мы сидели в Кащеевой трапезной и обедали. Сфинксы, добродушно урча, пожирали вареного тунца. Люди ели бананы и сало. Мы со Стасом, не сговариваясь, питались только фруктами. А Кубатай, выпивший стакан мутной настойки на кокосах, встал и заявил:
– Друзья мои! Сегодня великий день! Встретились пять цивилизаций! – И вдруг заорал: – Мяу!!!
– Прими таблетку, Кубатай! – вскричал Смолянин.
Генерал-старший сержант судорожно сунул руку в карман:
– Это конец! А где же таблетки?! Неужели все вместо семечек сщелкал?! Давайте поспешим, с минуты на минуту может случиться непоправимое!
Сфинксы прекратили урчать. А Кубатай затараторил:
– …Пять цивилизаций! Во-первых, мы со Смолянином. Настоящие люди! Мяу… Во-вторых – Стас и Костя! Наши предки! Прародители! В-третьих – Иван… кхе… дурак… и Манарбит. Настоящие русичи! В-четвертых – мистер Шерлок Холмс и мистер Ватсон! Граждане Вымышленного – но такого хорошего мира! И наконец – сфинксы, настоящие венерианцы!
С ним явно творилось что-то непонятное. Произнеся последнее слово, он наклонился и лизнул Шидлу в нос. Сфинкс, ошарашенно отпрыгнув, выдернул из кобуры муми-бластер.
– Простите, – бросил Кубатай. Все молчали, осмысливая событие. А Кубатай как ни в чем не бывало продолжил свою торопливую речь:
– Что же нам теперь делать?! Мир и дружба?! Бхай-бхай?! Нет, мяу! Еще живы вечные разногласия! Между нашими мирами! Думаю, венерианцы, отправив детей домой, честно возвратятся на свою планету…
– С удовольствием, – заверил Шидла, продолжая держать дистанцию.
– А Холмс и Ватсон, мяу… простите за бестактность…
– Не волнуйтесь, генерал! – раскуривая трубку, сказал Холмс. – Мы в восторге от наших приключений… но изрядно соскучились по дому. По Лондону, Бейкер-стрит, миссис Хадсон…
– Я, если вы не против, маленький ламповый заводик заведу! – блаженно щурясь, сказал Ватсон. – Я хочу внедрить в свой мир электричество!
– Внедряйте! Только быстрее. Может случиться непоправимое, – повторил Кубатай. – Кто у нас остается? Извиняюсь – Манарбит. Что прикажете с вами делать?
– Казнить нельзя, помиловать! – побледнев, попросил бывший Кащей.
– Эмоционально, лексически правильно, но, увы, неубедительно! – решил Кубатай. – Рано или поздно снова козни будешь строить, дружок! Мы тебя на Большую землю доставим.
– А что, я – за. В библиотекари пойду. Пусть меня научат… И Гапона со мной отправьте, теперь-то вижу, правильно он мои былинки раскритиковал. Критиком будет. Он мужик твердый. Вот вам, например, не признался, в какую книжку я пацанов запрятал. А ведь это он по моему приказу ее из-под шкафа обратно на полку поставил…
Холмс ударил себя по лбу и хотел что-то сказать, но Кубатай, торопясь, перебил его намерение:
– Смолянин! Бегом за Гапоном! – скомандовал он. И, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, обратился к остальным: – Итак, все решено. Поспешим! И тут же завопил совсем уже дико: – Мяу!!!
– Дядя Кубатай! – Стас тревожно посмотрел на своего героя. – С тобой все хорошо? Может, поколдовать маленько? Я умею!
– Мяв-мяв-мяв!!! – затараторил Кубатай. – Нет-нет-нет!!! Быстрее – все по местам! По шкафам! По хроноскафам!
Шерлок Холмс подошел ко мне, неумело погладил по голове и сказал:
– Желаю вам удачи в жизни, юные джентльмены… Вот-с… На память. – И протянул трубку. Свою, еще дымящуюся, обкусанную на мундштуке. Представляете – настоящая трубка Холмса!
– Только не курите, – строго предупредил Ватсон. – Курение вредит вашему здоровью!
– А я как же? – обиженно надулся Стас. Тоже мне волшебник! Сам что угодно сотворить может, а подарки клянчит!
Холмс порылся в карманах, извлек оттуда шприц, с сомнением посмотрел на него, положил обратно.
– Извини, дружок, но… Ничего нет больше.
– Ну и не надо, – гордо заявил Стас. – Шарики-Малики!
В руке его возникла точно такая же, как у меня, трубка.
Я остолбенел. Что, Стас теперь навсегда волшебником останется?
А Кубатай все торопил:
– Поспешим. Попрощаемся – и по коням! – Тут он неожиданно горячо обнял Шерлока. – До свидания, Холмс. Обещаю, я часто буду про тебя читать…
– До свидания… э-э-э… лысый, – неожиданно резко ответил сыщик, с трудом освобождаясь из объятий. – Хотя вы уже не лысый. У вас уже растут волосы…
Кубатай смущенно провел ладонью по зеленому пушку. И мурлыкнул.
Остальные тоже обнимались, жали друг другу руки и лапы. Примчался Смолянин, волоча за руку ошалело повторяющего – «Я больше не буду… Я хорошим буду!» – Гапона…
А спустя пять минут мы уже мчались в хроноскафе через время и космос. Домой!
- Предыдущая
- 41/43
- Следующая
