Царь, царевич, король, королевич... - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 14
- Предыдущая
- 14/43
- Следующая
– О, преврати меня, – давясь сказал Стас, – в поросенка! Мне кажется, что ничего на свете не может быть хуже каменного сердца!
– Угу, – согласился я. Рыба была замечательная. Я раньше никогда щуку не ел, да и видел ее только на картинках. Оказывается – вкусно. Костей только много.
Кащей Бессмертный достал из кармана маленькие круглые очки (как у Джона Леннона, я у папы портрет видел) и надел.
– А может, посадить их в башню, чтоб они умерли с голоду? – спросил он себя. – Не нужны мне свиньи, не нужны мне слуги! Да, посажу-ка я наглых пацанов в Голодную Башню, пусть подохнут с голодухи.
Он начал прохаживаться взад-вперед, погруженный в свои думы. Новая идея нравилась ему все больше и больше.
– Да, я заточу их в Голодную Башню! – бормотал Кащей. – Потом приду – а они уже померли! Кости попинаю… плюну на них… Люблю я это дело – на тех отвязываться, кто постоять за себя уже не может.
Стас принялся украдкой запихивать в карманы пирожки, за пазуху – фрукты, а в рот – все новые и новые порции поросенка.
– Ешьте-ешьте, перед голодной смертью, – милостиво позволил Кащей. Я по примеру Стаса тоже принялся наедаться впрок.
– А чем нам заниматься-то в башне? – Стас наглел все основательнее. – Дай хоть книжку почитать!
Кащею слова Стаса явно чем-то понравились. Он кивнул и сказал:
– Дам. Ох нравитесь вы мне, ребята! Даже жаль убивать…
– Так не убивай, – решил я подстраховаться.
– Да нет, надо…
– А чем это, интересно, нравимся? – недоверчиво спросил Стас, переставая жевать и уставившись на Кащея.
Тот под его взглядом поежился и сказал:
– А тем, что вредные. Почти как я.
– Ты нас еще плохо знаешь, – пригрозил Стас и продолжил трапезу. Кащея его слова задели за живое:
– То есть как, вреднее меня? Вот наглец! Я же злодей, похититель невинных девушек, людоед, садист, истерик и даже занимаюсь литературной критикой!
– Ну, до девушек мы еще не доросли, – признал Стас, – а в остальном… Ха, критик. Ты бы мое последнее сочинение почитал… Я там пишу, что Лев Толстой был французским шпионом и в тексте «Анны Карениной» зашифровал секретные донесения для начальства.
Кащей тихонько икнул. Неуверенно предположил:
– Но ведь нельзя же так… голословно… основания надобны…
– Французский больно хорошо знал, – объяснил Стас.
Подумав минуту, Кащей радостно заявил:
– Толстой еще и полинезийским шпионом был!
– Почему? – настала очередь Стаса удивляться.
– Босиком ходил!
– Способный ученик! – Стас привстал и похлопал Кащея по плечу. Тот понял, что подставился, и скрипнул зубами:
– Все равно я хуже!
– Да, да, – снисходительно подтвердил Стас.
– Побывал бы в моей шкуре, поносил бы на совести тяжесть злодеяний неслыханных, плач жертв замученных – разревелся бы! – грозно прошептал Кащей. Мне вдруг стало не по себе.
– Побывал бы в моей, походил бы в школу, поучил бы уроки – от страха бы помер, – отпарировал Стас.
Кащей запыхтел и явно собрался что-то сказать, когда я, чтобы разрядить обстановку, встрял в разговор:
– Книжки дай почитать, обещал ведь.
Стас посмотрел на меня таким взглядом, что я понял – что-то сделал не так, зря помешал. Но было уже поздно. Кащей с готовностью прервал спор и спросил:
– А вы книжки какие любите? У меня – вот… много.
– Все любим, кроме сказок, – заявил Стас. – Особенно русско – народных.
– У меня всякие есть, – гордо сказал Кащей. – Сейчас составим вам культурную программку…
Он направился к стеллажам. Я крикнул вслед:
– А фантастика есть?
– Наверное, – пожал плечами Кащей. – Я давно уже не читаю, буквы почти забыл…
– А говоришь – литературный критик! – укоризненно произнес Стас.
– Это не мешает, – захихикал Кащей. – Критик – не читатель… Так… Что же вам дать на прочтение перед смертью?
– Вот дурной, – шепнул я Стасу.
– Точно, – согласился Стас. – У тебя карманы пустые?
– Да.
– Насыпь вон тех конфет… Как ты думаешь, нас спасут или мы сами из башни убежим, возьмем волшебный меч и замочим Кащея?
– Спасут. Мне его жалко убивать.
– Мне тоже… Значит, Кубатай спасет. – Стас потупился и добавил: – Может, пойдем в ДЗР работать?
– Подумаем, – решил я.
…Толком подумать мы не успели. Кащей бухнул на стол пачку пыльных томов и гордо заявил:
– Вот!
Мы со Стасом принялись разглядывать книги. Их было семь. Я прочел названия. Это оказались: «Справочник юного энтомолога», «Мать», «Цемент», «Госпожа Бовари», «Физика для всех», «Как закалялась сталь» и «Словарь ненормативной лексики русского языка». Прочитав последнее название, Стас озадаченно глянул на меня, а затем открыл словарь на букве «Ю». Прочел что-то. Покраснел. Интересно, что за слово-то могло быть?
– Ты что, гад, издеваешься? Где фантастика?
– А нету? – сконфуженно спросил Кащей.
Я покачал головой.
– Щас, щас еще подберу, – затараторил Кащей.
– Ну нет, – решил Стас, – мы сами выберем. Пошли, Костя.
И мы стали рыться в книгах. Тут и вправду было все. Стас принялся отбирать стопку фантастики. Помирать с голоду он явно решил долго и содержательно. Вначале он набрал всяких разрозненных томов, потом наткнулся на полное собрание сочинений Жюля Верна и попробовал унести его. Но Жюля Верна сменил Герберт Уэллс, а вскоре и Уэллс был водворен на полку, зато Стас завладел собранием своего любимого детского фантаста Решилова. Его он хоть и с натугой, но мог унести.
– Пойдем голодать, Стас, – потянул я его за руку.
– Погоди, – отстранился он. Его глаза блестели жадным огнем. – Вдруг еще чего найдем?
И тут он увидел, как Кащей, стараясь не шуметь, подсовывает под обломанную ножку платяного шкафа какой-то том.
– Ага! – взревел Стас и бросился к шкафу. – Так и думал! Самое интересное прячешь, да?
Я кинулся за братом. Тот принялся вытягивать книгу из-под шкафа, и вдруг Кащей подобострастно заявил:
– Бери, бери, только в шкафу не ройся…
– Хитрый, да? – и Стас немедленно ринулся в темноту шкафа. Кащей ловко закрыл за ним дверцу, и я услышал испуганный вскрик брата.
И тишина. Только мелкое хихиканье Кащея:
– Ой уморил! Ой какой глупый!.. Решили Кащея обхитрить… Ой умора. В Голодную Башню, ха-ха!
– Где Стас? – сжимая кулаки, крикнул я.
– В шкафу! – с готовностью заявил Кащей. – Загляни…
– Не буду! – Я сообразил, что сейчас сгину вслед за Стасом, и отбежал. Но Кащей с неожиданной ловкостью бросился за мной, схватил за воротник рубашки, на пухлых ручках вздулись арбузы мускулов – и зловеще сказал:
– Я и вправду бы вас съел или на кусочки порезал. Только кое-что позабавнее придумал…
И он понес меня, держа перед собой, как котенка. Я несколько раз лягнул коварного злодея, но он этого словно и не заметил. Он поднес меня к шкафу – и пинком отправил внутрь.
Я летел вперед, будто за шкафом была пустота. Самым обидным было то, что за спиной слышалось затихающее хихиканье Кащея. И вдруг в глаза ударила яркая белизна. Такая яркая, что я зажмурился от боли в глазах.
…А когда открыл их, понял, что лежу в снегу. Было ужасно холодно. Я поднялся на ноги и тут же провалился по колено. То, что я увидел, повергло меня в ужас. Ровный сверкающий снежный наст распростерся до горизонта. Я огляделся. Все то же, куда ни глянь. Только повернувшись кругом, я обнаружил некоторое разнообразие в этой белизне: серым пятном шагах в пяти от меня лежал Стас. Снег вокруг нас был нетронут, словно мы упали с неба. Я испугался и хотел было уже позвать брата, но тут он шевельнулся и поднял голову.
- Предыдущая
- 14/43
- Следующая