Кто в теремочке умрет? - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 30
- Предыдущая
- 30/62
- Следующая
– Фу! Не надо! Отстань! – увернулась она от этой нежности и села на землю, голова ее нещадно кружилась, видимо, она здорово стукнулась при падении.
Жутко болели сломанные ребра, Яна не могла ни вздохнуть, ни выдохнуть полной грудью. Она погладила себя по больному боку.
– Бедные мои ребрышки, только все стало заживать, как вам нанесли вторичную травму. Извините меня, я непутевая хозяйка своих костей…
Когда Яна попыталась встать, она с ужасом поняла, что у нее сильно растянуты связки на ноге, и нормально передвигаться она не сможет. О том, чтобы с такой ногой взобраться на лошадь, не могло быть и речи. Яна беспомощно огляделась: со всех сторон ее окружал смешанный лес, лошадь мирно паслась на лужайке, выедая траву, растущую островками среди мха, шевеля ушами и посматривая на свою хозяйку. Венера была спокойна и умиротворена, она видела человека и считала, что этот человек приведет ее в чистое, сухое стойло. Яна в этом не была так уверена. У нее с собой не было ни карты, ни компаса, ни команды спасателей, поэтому куда идти, она совершенно не знала. Она поднялась и, вытащив сухой мох из волос, пошла в неизвестном направлении, сильно хромая и шатаясь. Венера, похоже, ей доверяла и заковыляла вслед за ней. Яна шла, не зная, куда она идет, в надежде на то, что рано или поздно она все равно куда-нибудь да придет…
«Может, меня будут искать, – с надеждой подумала Яна, – хотя Карл, наверное, только обрадуется, узнав, что я пропала». Лес во владениях Штольбергов был бескрайний, и Яна уже порядком устала, когда снова вышла к тому месту, где она упала. Венера опять принялась щипать траву.
Яна растерянно почесала затылок.
«Лошадь, по крайней мере, не умрет с голода», – подумала она, сама уже чувствующая позывные пустого желудка. Она приняла решение идти в другую сторону, где не наблюдалось ни одной тропы. Лошадь, следовавшая за ней, еле продиралась в зарослях кустарников. Пробравшись сквозь какие-то колючки и оставив на них половину одежды и волос, Яна со своей кобылой вышла в лиственный лес. Здесь легче дышалось и радовал солнечный свет, проникавший сквозь кроны деревьев. Земля была более сухая и менее травянистая. Внезапно Яна услышала писк, оглядевшись, она заметила нору в земле, из которой на свет божий выползли лисята.
– Какая прелесть! – воскликнула Яна и присела на корточки.
Лисята охотно подбежали к ней на своих нетвердых лапках, смотря еще глупыми глазками-пуговками. Мордочки у них были остренькие, и они потешно шевелили носиками. Яна гладила их рукой, как котят, понимая, что лисью шубу теперь надеть не сможет. Внезапно лисята прижались к ней и жалобно запищали.
– Что? Что случилось?! Вы боитесь Венеры? Ей не до вас, она старая кобыла…
Тут и до Яны дошли какие-то звуки, задрожала земля, затряслись деревья, послышался лай собак и топот копыт. То охотники мчались, то собаки почувствовали добычу. Еще мгновение, и Яна увидела собак, мчащихся прямо на нее. Волосы у нее на голове встали дыбом. Ей бы бежать или хотя бы попытаться залезть на дерево, но как же тогда лисята? Оставить их на растерзание собакам и наблюдать за этой кровавой бойней с дерева Яна не могла. Она схватила лисят и принялась запихивать их в нору. Сама Яна распласталась на ней как на амбразуре, закрывая нору своим телом. Собаки подлетели к ней и, увидев Яну, ошалели на мгновение, а затем принялись отчаянно лаять на нее. Кроме жутких оскалов и пастей, брызгающих слюной, Яна ничего не видела. Ее охватил ужас, собаки это почувствовали и кинулись на нее, прихватывая острыми зубами за руки и ноги, раздирая на ней одежду. Тут-то ее и спас этот старый костюм из грубой ткани. Яна закричала диким голосом, видя, что к ней уже мчатся всадники:
– Фу! Нельзя! Фу!
Она закрыла лицо руками и продолжала отбиваться от собак, которые просто озверели от того, что им не дают выполнить их работу.
Кровь ударила Карлу в голову, когда он увидел эту душераздирающую картину. Он слетел с коня, подбежал к Яне и принялся оттаскивать собак, что-то крича им на чешском языке.
«Точно! Собаки-то чехи, они не понимают команды на русском языке!» – подумала Яна, сама удивляясь своим глупым мыслям.
Соскочившие с лошадей охотники наконец-таки растащили собак. Карл поднял на руки потрепанную Яну, которая, впрочем, выглядела внешне намного хуже, чем чувствовала себя на самом деле.
– Яна! Яночка! Как ты? Что же это такое?! Почему собаки набросились на тебя?! – повторял князь, тревожно всматриваясь ей в лицо.
Яна дрожащей, окровавленной рукой отвела волосы со лба.
– Там в норе лисята! Спаси их Карл… это ужасно! – Яна театрально закатила глаза и зарыдала у него на груди.
– Хорошая охота, ничего не скажешь! – фыркнула подъехавшая Анфиса. – Наша героиня! Амазонка спасает лисят! Браво!
– Анфиса, прекрати! Не видишь, что Яна вся в ранах?! – прервал ее Карл.
Юрий, которого князь все-таки догнал, больше не сел верхом на лошадь, признав свое полное поражение как наездника, и прискакал, уже сидя на одном коне вместе с Карлом, тоже поддержал Яну.
– Яна, ну вы даете! Так спасать лисят, как настоящий телохранитель!
– Она – молодец! – вступил басом один из охотников. – Собаки взяли неверный след, и целый выводок лис погиб бы, если бы не смелость этой женщины.
– Я сейчас заплачу, – выпятила губу Анфиса.
– Яна, посмотри на себя, – вздохнул Карл.
– А что?
– На кого ты похожа? На тебе живого места нет. Я именно от этого и хотел тебя оградить, отправляя в Россию.
– Правильно, с глаз долой – из сердца вон, – простонала Яна, еще крепче прижимаясь к князю.
После пережитого потрясения ей было все равно, что подумает о ней будущая жена князя. Охота была испорчена окончательно и бесповоротно. Собаки остервенело рвались разворошить лисью нору с маленькими лисятами. С бывалыми охотниками теперь находилась раненая героиня, рискнувшая своей жизнью ради членства в обществе защиты животных. Еще с ними был тип, некий Юра, телохранитель, абсолютно не умевший держаться на лошади. Какая уж тут охота! Мужчины двинулись назад. Юрию пришлось сесть на своего коня, которого вели под уздцы, кобыла Венера шла привязанной к другой лошади, а Карл взял битое тело Яны к себе на коня под ревнивые взгляды Анфисы.
– Сейчас приедем, вызовем доктора, пускай осмотрит тебя.
– Я думаю, что он будет рад, – грустно ответила Яна.
– Может быть, надо сделать прививку от бешенства…
– Кому ты предлагаешь сделать прививку от бешенства? Собакам? – гарцевала на лошади Анфиса в красивом костюме для верховой езды, на который она умудрилась не посадить ни пятнышка. Костюм же Яны пришел в полную негодность. Карл оставил реплику невесты без ответа. Он покосился на лежащего плашмя на корпусе лошади Юрия и спросил:
– Яна, а обязательно, чтобы этот телохранитель следовал за мной по пятам? Почему-то я себя неважнецки чувствую в его присутствии. Все время надо следить, чтобы он ничего не выкинул.
– Что за жаргон, граф? Неважнецки… не выкинул… Все услуги оплачены.
– Яна, может быть, я заплачу, чтобы его взяли обратно?
– Не обижай парня, – строго посмотрела на Карла Яна, – он не виноват, что лошади – не его стихия.
Жеребец Карла шел ровно и уверенно, но все равно каждый его шаг отдавался болью в измученном теле Яны. Она заметила, что князь посмотрел на свою невесту всего один раз, но и этого ей хватило для того, чтобы вызвать жуткую ревность, ей даже стало тяжело дышать.
«Что же это со мной? Яна, возьми себя в руки. Помни, что ты замужняя женщина. Но, черт возьми…» – твердила она себе.
Яна застонала, и князь кинул на нее обеспокоенный взгляд; сердце ее подпрыгнуло. Когда кавалькада подъехала к замку, навстречу всадникам выбежали люди. Впереди всех бежала Терезия с белым лицом.
– Карл, ты жив!! Какое облегчение!
– А что со мной могло случиться? Вот Яна…
– Карл, час назад взорвалась трибуна, с которой на благотворительном собрании ты должен был выступать! – выдохнула она, прижав руки к груди. – Мы страшно расстроились, узнав эту весть. Ой… а что с Яной?
- Предыдущая
- 30/62
- Следующая
