Выбери любимый жанр

К вопросу о классификации европейских драконов - Логинов Святослав Владимирович - Страница 2

Изменить размер шрифта:

Итак, у нас набралось достаточно много фактов, чтобы самим начать выдвигать гипотезы. Я предлагаю вниманию просвещённейшей публики следующее положение, которое собираюсь доказать: Все предложенные классификации европейских драконов глубоко ложны, поскольку европейский дракон представляет собой один вид и, следовательно, дальнейшей видовой классификации не подлежит. Различия между драконами, которые мы находим в литературе, фактически являются лишь половыми признаками. Нетрудно заметить, что в этой системе дракон западноевропейский является самцом, а восточноевропейский – самкой.

Данное предположение объясняет все странности драконов и обладает предсказательной силой, что в естественно-научных дисциплинах является критерием правильности выдвинутой гипотезы.

Сразу становится понятным отсутствие детёнышей у западного дракона и наличие их у восточного. Легко объяснима и разница в пищевой базе. Самка, которой надо вЫносить и вырастить большое количество детей, обязана питаться высококалорийной белковой пищей в то время как самец, исполнивший свою функцию, может быть травоядным (подобно самцу комара) или вовсе лишён органов питания (некоторые пауки, падёнки и т. д.). Любопытно отметить, что самка комара обладает хоботком, вернее, семью (!) хоботками, которых полностью лишён её супруг.

Таким образом, перед нами вырисовывается следующая картина: Где-то в области Карпатских гор происходит весеннее роение драконов. Оплодотворённые самки улетают на восток и там, в районе Дикого Поля устраивают гнездовья и выводят детёнышей, выкармливая их кочевниками и людьми, захваченными в русских городах. Кстати, похищение княжеской дочери, которое часто встречается в былинах, представляет собой классический ответ самки, у которой погибли детёныши.

Обессиленные любовью самцы откочёвывают на запад (оставаться возле подруг опасно, могут и сожрать), где становятся лёгкой добычей рыцарей. Также как трутни или самцы муравья западноевропейские драконы после брачного полёта не теряют крыльев, но уже не используют их по назначению. Именно так и объясняется нелетание казалось бы крылатых драконов.

То, что драконьи самки много крупнее самцов также ничуть не удивительно, у большинства насекомых мы наблюдаем ту же картину.

Вполне разумно было бы предположить, что драконов-самцов гораздо больше нежели самок. Такое предположение находится в согласии и с основными биологическими теориями, и с мифами разных народов. В таком случае, значительное количество западноевропейских драконов не могут удовлетворить свой половой инстинкт. У многих живых существ при этом меняется половая ориентация. Сексуально неудовлетворённый дракон начинает воровать или вымогать женщин. Различия в анатомии людей и драконов столь велики, что пленницы оказываются для похитителя совершенно бесполезными, однако неумолимый инстинкт диктует своё, приближая тем самым гибель несчастного животного.

Немалым препятствием на пути побеноносного шествия новой теории оказывается неизученный вопрос о драконьей крови. В самом деле, у биологически совместимых существ кровь должна быть одинакова. Однако, это возражение легко снимается, если мы предположим, что жидкость, изливающаяся из раны не обязательно является кровью. В конце концов, даже у Иисуса Христа из раны «изыди кровь и ВОДА». Если предположить, что самцы драконов были травоядны, то «зелёная кровь» вполне может оказаться полупереваренным содержимым желудка, отрыгнутым в минуту опасности. Именно так поступают некоторые виды кузнечиков, оплёвывающие себя собственным желудочным соком. Конечно, чуть выше было сказано, что не сохранилось ни одного упоминания о том, что едят западноевропейские драконы, но если вдуматься, то ни малейшего противоречия здесь нет. Пасущийся дракон! – что может быть нелепее? Какой нормальный рыцарь станет рассказывать о таком, даже если он наблюдал эту картину собственными глазами? В крайнем случае, он соврёт, описывая ужасного хищника. Много ли славы в том, чтобы завалить даже очень большую корову? Ведь библейский гиппопотам потерял всё своё обаяние в ту минуту, как европейцы увидели его пасущимся (Кстати, описание гиппопотама в Библиии гораздо больше напоминает дракона, нежели бегемота).

Ядовитая жёлто-оранжевая кровь может быть как реальной кровью, так и иной физиологической жидкостью. В конце концов, жёлто-оранжевая (и ядовитая!) кровь имеется у вполне обычных божьих коровок.

Отдельного разговора заслуживает ядовитость драконьей крови, ибо она проливает свет на многие странности в поведении дракона-самца.

Из литературных источников известно, что не только кровь дракона ядовита, но смертельно опасно и его дыхание (помним, что у восточноевропейского дракона дыхание огненное). Подобный феномен может наблюдаться только если яд в крови дракона неорганического происхождения. Возможна ещё синильная кислота, но она пахнет горьким миндалём, а этот запах слишком хорошо известен европейцам, чтобы о нём не упомянули летописцы. Да и зловонным запах горького миндаля назвать трудно, а все авторы без исключения сходятся на том, что дыхание чудовища зловонно. Таким образом ядовитым началом в крови западноевропейского дракона могут быть лишь соединения серы – сероводород и меркаптаны, либо мышьяка – арсин и его производные.

Здесь мы сталкиваемся с новым затруднением: в растительной пище чрезвычайно мало серы и практически вовсе нет мышьяка. Следовательно, дракон, испытывающий нужду в этих минералах начнёт их искать.

Основными геологическими породами, содержащими серу являются пирит и халькопирит, мышьяк встречается почти исключительно в виде аурипигмента. Отличительной особенностью всех трёх минералов является ярко-жёлтый металлический блеск. Аурипигмент в переводе на русский язык, означает – золотая краска. Пирит и халькопирит русские рудознатцы называли лягушачьим золотом. Неудивительно, что огромный подслеповатый зверь, рыскающий по ущельям и пропастям в поисках вкусных камушков, нередко ошибался. Вернувшись в логово и попробовав находку на вкус, он убеждался, что вместо вожделенного халькопирита ему попался кусок золота. Брошенные слитки и самородки постепенно устилали дно пещеры, порождая множество слухов и побуждая алчных человечишек к охоте на одинокого зверя.