Все девушки любят бриллианты - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 26
- Предыдущая
- 26/62
- Следующая
«Останутся следы, – отстраненно думал Антон. – Что же я скажу Белоснежке?» Но эта мысль была где-то на периферии его сознания. Его всего затопило предвкушение конца. Он шел к нему, подгоняемый снизу жаркими толчками Ляльки. Он стискивал ее раскинутые по кровати руки. Они оба были мокры от пота. Иногда он открывал глаза и в свете раннего осеннего утра видел разметавшиеся по подушке черные волосы Ляльки, ее плотно сомкнутые глаза и бормочущий рот. «Давай, давай же, кончай!» – выкрикнула она, извернулась и взяла в рот его сосок. И тут он финишировал. Мощно, долго, победительно. Она заорала, ничуть не смущаясь картонных стен общаги.
Потом он отвалился к стене и уставился в потолок. Лялька еще стонала. А ведь это третий раз за два часа, подумал он. Личный рекорд. Вот это баба! Супер! Как не похожа на стыдливую, холодноватую его невесту!
Лялька приникла к его груди и стала целовать его шею и руки.
– О, какой ты! Какой ты классный! – зашептала она. – Ты – чудо. Супермужик!..
Он удовлетворенно мычал, не шевелясь.
– Боже, какой ты сильный! – продолжала Лялька, ласкаясь. – Какой у тебя большой!.. Какой ты мощный!..
Антон лежал молча и самодовольно улыбался.
Если б он знал, что эти – или примерно эти – слова Лялька Климович говорит каждому мужчине, с кем свела ее постель, самодовольства у него поубавилось бы. Не мог он знать и того, что Лялька ведет дневник своих сексуальных похождений. Туда она заносит каждого нового мужчину и проставляет им оценки (по шестибалльной шкале, как фигуристам). Не мог он, конечно, ведать, что окажется в этом потаенном дневнике под номером 63 и проставлена сегодня вечером ему будет достаточно скромная «четверка». Если бы Антон знал все это, вряд ли бы он улегся с Лялькой в постель. А может, наоборот, это бы его дополнительно возбудило и придало бы его мимолетному сексу с полузнакомой девушкой особенный кайф?.. Во всяком случае, то, что он будет с ней спать, причем спать сегодня же, Антон понял через десять секунд после того, как ее увидел. И она тоже поняла это. Все остальное, весь короткий ритуал ухаживания на вечеринке в его комнате был просто прелюдией, необходимым брачным танцем, подготовкой к этому сексу воскресным сентябрьским утром.
«И еще я отомстил этой дуре, – довольно подумал Антон. – Правда, она об этом не узнает. И дай бог, чтоб не узнала. Как, кстати, скрыть от нее Лялькины укусы на плечах? И свою исцарапанную спину? Ладно, подумаю потом… Надо с ней, наверно, недельку не поспать. Она и не очень-то в постель к тебе стремится, надо честно признать… Холодновата… С Лялькой не сравнишь».
Лялька выскользнула из-под простыни. «Ну и фигурка, – восхищенно подумал Антон. – Настоящая секс-бомба. Груди здоровенные, красивые. Большая аппетитная задница… Правда, чуть толстовата. А через пару лет вообще расплывется, как кадушка… Но меня-то через пару лет уже с ней рядом не будет, верно?»
Лялька взяла со стола чистое полотенце, обмакнула его в таз с водой. Вернулась к кровати, уселась рядом с Антоном по-турецки и стала нежно протирать его, приговаривая: «Какой большой, какой сильный! Какой мальчик! Притомился, мой сладенький…» Потом она наклонилась, и Антон почувствовал ее губы. Тут же помимо воли он ощутил возбуждение. Это было уже больно. Но и сладко – тоже. «Вот это секс-машина», – восхищенно подумал Антон.
А начиналось все вчера с вечеринки, или «сейшна», как тогда говорили, в его общежитской комнате.
Поводов было два. Во-первых, Белоснежка должна была сдать госэкзамен по научному коммунизму. Во-вторых, у него, Антона, два дня назад был день рождения: двадцать один год – «очко». Отмечать день в день не стали из-за нее. Как-то нехорошо резвиться за два дня до «госа». Никто не сомневался, конечно, что его невеста-отличница экзамен сдала бы, и сдала на «пять», даже если б кутила всю ночь перед сдачей. Но сама она, такая правильная, пойти на экзамен после гулянки позволить себе не могла. Потому празднество перенесли.
После экзамена Белоснежка должна была сразу мчаться в общагу к Антону. Он к этому времени планировал уже отовариться, и она поможет ему приготовить стол. Помимо прочего, праздник имел скрытый смысл: Антон впервые должен был предъявить ее – без пяти минут супругу – своим друзьям. Он волновался.
Получилось все совсем иначе.
Когда Антон вернулся из магазина, груженный водкой, портвейном, шампанским и даже коньяком, вахтерша сказала ему, что звонила девушка. Связь через вахту общаги была крайне неудобной и использовалась лишь в исключительных случаях. Антон догадался, что звонила она. Другим девушкам он телефон общаги, кажется, не давал.
Антон притаранил покупки в комнату и спустился вниз. Разговаривать от любознательной вахтерши не хотелось, и Антон вышел на улицу к телефону-автомату. Стоял ослепительный медный осенний день. В воздухе пахло чем-то неуловимо приятным. Антону всегда казалось, что есть что-то сексуальное в этом осеннем запахе увядания.
Антон опустил «двушку» в автомат. Дозвонился на удивление сразу же. Сквозь хрипы автомата был слышен голос бабульки, охранявшей ее корпус в Лефортове. «Шевцову из 615-й, пожалуйста!» – что есть силы заорал Антон. Бабуля была более чем глуховата. Через три попытки она поняла, кто нужен, и пошла искать кого-нибудь, кто поднялся бы на шестой этаж за Шевцовой. Самой вахтерше было такую высоту не осилить.
Потянулись минуты ожидания. У телефонной будки остановилась девушка. Она выразительно поглядывала на часы. Антон отворачивался от нее. В будке, нагретой осенним солнцем, стало душно. Девушка забарабанила монеткой по стеклу. Антон повернулся и сделал умоляющий жест. Наконец на том конце провода взяли со стола трубку.
– Это Антон? – спросил мужской голос.
– Да, – ответил Антон. Он ощутил иррациональный укол ревности.
– Шевцова просила тебе передать, что она не приедет.
– Не приедет? А в чем дело?
– Она заболела.
– Чем?
– Голова болит, – ухмыльнулся парень.
– Понятно, – протянул Антон и швырнул трубку на рычаг. Разозленный, он вылетел из телефонной будки. Шваркнул дверью и едва не сшиб ожидавшую студентку.
- Предыдущая
- 26/62
- Следующая