Парфюмер звонит первым - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 55

• Предыдущая
• 55/68
• Следующая

– Слушаю вас.

– Таня? Татьяна Садовникова? – В мужском голосе звучало неприкрытое изумление; раньше она этот голос никогда не слыхивала.

– А вы кому звоните? – буркнула она.

– Вам, Таня, и звоню.

– Тогда чего ж удивляетесь?

– Не думал, что вам позволят ответить.

– Кто вы? – нахмурилась Таня.

В трубке то ли завывали какие-то ветра, то ли пели сирены эфира. Слышался отдаленный гул, временами связь на долю секунды пропадала, а вместе с нею и куски слов.

– Меня зовут Олег Ибрагимов, я полковник, мы друзья с вашим отчимом, и ваша пленка попала именно ко мне…

– Минутку, – строго прервала его Таня. – Почему я должна вам верить?

– Ох, Татьяна, – застонал, как от зубной боли, мужчина, – у меня очень мало времени. Я сейчас нахожусь в самолете и лечу в Костров, на помощь Ходасевичу и вам. Если вы хотите, чтоб я подтвердил, что я друг Валере, – пожалуйста. Я знаю, где расположена ваша с отчимом любимая лавочка. И как звали вашего настоящего, биологического отца.

– Ну, и?.. – бесстрастно произнесла Таня, но ее кольнуло, что совсем посторонний, незнакомый ей человек, осведомлен о заповедных обстоятельствах ее личной жизни.

– Ваша с Валерием Петровичем любимая лавочка находится в Александровском саду. А вашего родного отца звали Антон, и его застрелили на ваших глазах в Париже, на Елисейских Полях.[8]

Таня поразилась: оказывается, у отчима есть друзья, да такие, кому он рассказывает сокровенные тайны из ее жизни. А она никогда от Валерия Петровича ни слова не слышала о его соратниках.

– Чего вы хотите? – отрывисто бросила она в трубку.

– Вы знаете, что ваш отчим – похищен?

– Да, конечно.

– А вы?

– Я была похищена. Но меня освободили. Полчаса назад.

– Кто, Таня, кто? Кто вас похитил? Кто освободил? Дайте мне хоть какую-то зацепку, чтобы я нашел Валеру!

Таня поняла и по тону мужчины, и по строю беседы, и по всем сопутствующим обстоятельствам: он – действительно друг, и он – действительно хочет помочь, и у него в самом деле очень мало времени. Поэтому она постаралась формулировать ответы неизвестному «гэбэшнику» кратко и четко.

– Кто похитил Валеру, я не знаю. Меня и его схватили одновременно, около четырех часов назад. Но держали нас порознь. Меня – в квартире жилого дома. Где-то на окраине Кострова, а где конкретно – представления не имею. Меня охраняли два человека. Их зовут Владимир Комков и Виктор Подольских.

– Да-да, я знаю про этих двух, – быстро проговорил Ибрагимов.

– Откуда? – удивилась Татьяна.

– Неважно. Дальше.

Голос полковника-собеседника слабел и отдалялся. Все сильней становились в трубке атмосферные помехи, все больше слов пропадали в безднах эфира.

– Потом меня освободили…

– Где эти двое, Подольских и Комков?

– Они убиты.

Полковник на другом конце линии аж застонал:

– Убиты? Оба – убиты?

– Да.

– О боже. Их даже не допросили?

– Нет.

– А кто вас освобождал?

Последняя фраза донеслась до Тани какими-то толчками-кусочками: «…о…ас…авабавал?» – но она все-таки догадалась, о чем речь, и замялась – не хотелось говорить о Пастухове в присутствии его самого. Впрочем, ответить она и не успела, до нее донеслось только: «…оню… ара… аса…ак приземлю…», и связь окончательно оборвалась.

– Алло, алло! – крикнула она в телефон – без толку, молчание было ей ответом. Последнюю реплику собеседника она расшифровала как: «Позвоню через полтора часа, как только приземлюсь». И подумала, что, наверное, самолет полковника Ибрагимова вышел из зоны действия сотовой сети, и порадовалась, что в предстоящих поисках Валеры к ним с Глебом Захаровичем прибывает подкрепление. Хотя… Сможет ли этот Ибрагимов помочь Валере?

Таня еще со времен учебы в университете усвоила аксиому: в наше время можно полагаться только на саму себя. И еще – на свою семью. Никогда и никто, кроме своих, тебе по-настоящему не поможет. И глупо и наивно ждать, что твоих близких вдруг возьмется выручать – и тем более выручит – какой-то человек со стороны. В дружбу, как женскую, так и мужскую, она не верила. И еще меньше верила в так называемый «долг». Валерий-то Петрович перед своей конторой долг выполнил. А она ему в награду – шиш в виде мизерной пенсии…

Глеб Захарович на протяжении Таниного телефонного диалога с Ибрагимовым находился здесь же, на террасе. К разговору не прислушивался. Облокотившись на балюстраду, смотрел на ночной Танаис: как проплывают медленные огни баржи, как мерцает костерок на противоположном, нежилом левом берегу. Временами прихлебывал что-то спиртное, ледышки тренькали в бокале.

– Татьяна Валерьевна, – проговорил он с безукоризненной галантностью, когда она закончила телефонный разговор, – могу я предложить вам что-нибудь выпить? Мартини, джин-тоник? Может быть, ликер? По-моему, после всех передряг вам стоит расслабиться.

– Передряги еще не кончились. Валера неизвестно где. Поэтому я расслабляться не намерена.

Получилось отрывисто, даже зло, однако миллионер только покивал:

– Пожалуй, вы правы. Тогда, может быть, кофе?

– О да!

В голове у нее до сих пор шумело, и мысли ворочались с трудом, а во рту пересохло. Надо попытаться прийти в форму, насколько это возможно под утро, после такого безумного дня и сумасшедшей ночи.

– Я бы выпила двойной эспрессо. С холодной водой и шоколадными конфетами.

– Извольте.

Глеб Захарович позвонил в антикварный колокольчик, стоявший тут же, на бетонных перилах. Через секунду в проеме двери, ведущей в дом, возникла фигура горничной – какой-то новой, молодой. ГЗ продиктовал ей Танин заказ.

– Глеб Захарыч, кто похитил Валеру? – спросила Таня в лоб, когда горничная вышла. Сейчас не время расшаркиваться, любезничать и ходить вокруг да около. – Как они узнали, что мы с ним находимся именно здесь, в вашем доме?

– Сам все время голову ломаю, – наморщил лоб миллионер.

– И как, успешно?

Таня вдруг подумала, что, если б не трагические обстоятельства, столь причудливо связавшие ее с Глебом Захаровичем, она никогда бы не посмела говорить с главным заказчиком в подобном резком, требовательном тоне. Да и он бы ей этого не позволил – как она ему ни нравится. Однако сейчас Пастухов против ее тона не возражал, напротив, отвечал учтиво и бережно.

– Понятия не имею, Татьяна Валерьевна, – развел он руками. – Ни малейшего понятия.

– Но вы же догадались, кто похитил меня. Что это – Подольских и Комков. А они, эти четверо, что напали на нас здесь, в вашем доме, были все вместе, заодно. Так с кем Подольских и Комков связаны? С кем работают?

– Не знаю.

– Что вы говорите? Вы же в городе, считай, хозяин. Самый богатый и самый умный человек. (Толика лести никогда не помешает.) Неужели вы не в курсе, что в Кострове творится?! Никогда не поверю!

На этих словах горничная внесла поднос с кофе, минералкой и конфетами. Удивленно глянула на Таню: первый раз, верно, слышит, что на хозяина кто-то смеет почти кричать. Миллионщик нахмурился, но ничего не ответил: дожидался, пока девушка расставит перед Татьяной заказанное.

– И пепельницу заберите, – капризно буркнула Садовникова.

Нечего тут на нее осуждающие косяки кидать. Она личная гостья миллионера, понятно? Как хочет, так с ним и разговаривает.

– Извините, – прошептала горничная, схватила пепельницу и чуть не бегом скрылась в доме.

– Я, знаете ли, Таня, в нашем городе не киднепингом занимаюсь и не рэкетом, – усмехнулся ГЗ, – поэтому связей в столь специфической, бандитской среде у меня нет.

– Ну, это среда скорее не бандитская, а милиционерская, – парировала Таня. – И Комкова, вы сами сказали, знаете. А потом, трудно себе представить, чтобы Комков с Подольских действовали в одиночку, – продолжала наседать она (Валера мог бы гордиться ее упорством!). – Чтобы эти два мента, настоящий и бывший, творили преступления по своей прихоти. За ними кто-то явно стоит. И этот «кто-то» – человек могущественный. Поэтому я вынуждена переформулировать свой вопрос: назовите мне могущественных в Кострове людей, связанных с криминалом?

• Предыдущая
• 55/68
• Следующая