Пальмы, солнце, алый снег - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 28

• Предыдущая
• 28/69
• Следующая

…Ярослава, так и не сделав ничего для собственной внешности и даже забыв об ужине, кажется, задремала. А проснулась от осторожного стука в дверь. Тут же – привычка человека, долго зависимого от квартирных хозяек, – проснулась, вздрогнула, села на кровати.

Стук в дверь повторился. Неужели Алена уже проснулась и ей неймется, к «новой подруге» пришла?

Ярослава встала, мельком взглянула в зеркало – ну, конечно же, косметика (с ней спать категорически нельзя!) уже глубоко въелась в кожу, а волосы напоминают травяной сноп. Привести себя в порядок, а потом уже открывать?

Впрочем, что прихорашиваться перед этой Аленкой? Она и так ей в рот смотрит.

Ярослава решительно распахнула входную дверь – в твердом намерении выдать неугомонной Алене немалую нахлобучку. И тут же растерянно отступила в глубь номера.

Потому что на пороге стоял самолично директор «Тропиков» Борис Борисович. А за его спиной маячил плотноватый, остроглазый мужик – судя по въедливой физиономии, из охраны.

– Извините за вторжение, Ярослава Евгеньевна, – извинился директор отеля.

– Мы пройдем? – буркнул его спутник.

И, не дожидаясь позволения, бесцеремонно подпихнул директора в спину, ввалился в ее номер сам, захлопнул за собой дверь.

– А что, собственно, случилось? – насторожилась Ярослава.

– Да ничего хорошего, – зловеще взглянул ей в глаза охранник. – И нам очень хочется услышать от вас объяснения.

– Объяснения? – сузила глаза женщина. И презрительно закончила: – Но с какой стати мне объясняться с вами?!

– Пожалуйста, успокойтесь, Ярослава Евгеньевна, – тут же ринулся спасать положение Борис Борисович. И добавил: – Мы просто все немного взволнованы…

– А что случилось? – светски поинтересовалась Ярослава.

И Борис Борисович, глядя ей прямо в глаза, ответил:

– Мы только что были в номере госпожи Клевенской. Дело в том, что она мертва.

Ярослава, когда директор отеля сообщил ей о смерти рыжей Сашки, еле удержалась, чтобы не расцвести в улыбке.

Умерла! Она умерла! Как говорится, и поделом. Никто по такой гадине не заплачет. Ярославу даже на философию потянуло: в школе как учили, еще в советское время? Человек на земле должен след оставить. Творение рук своих. Добрую память. А эта Александра – что оставила на планете она? Антивирус Клевенского? Так она к нему отношения не имеет. А больше ничего хорошего эта девица на свете не сотворила. Вот и пусть отправляется прямиком в ад.

Но, конечно, Ярослава быстро взяла себя в руки. Нацепила на лицо приличествующее случаю печально-озабоченное выражение и затараторила:

– Александра? Мертва? Не может быть… Какой ужас!

– По-моему, Ярослава Евгеньевна, вас ее смерть совсем не расстроила, – остро взглянул на нее тип с внешностью силовика.

«Да уж, актерство – не самая сильная моя сторона. Впрочем, мое право – чьим смертям сочувствовать, чьим радоваться». И Ярослава холодно спросила бестактного типа:

– Вы, собственно, кто такой?

– Владислав Марков, – слегка кивнул тот. – Начальник службы охраны.

– И почему вы явились ко мне? – продолжала нападать Ярослава. – Какое отношение я имею к охране отеля?

– Потому что именно от вас на госпожу Клевенскую только что поступила жалоба… Когда вы, кстати, в последний раз ее видели?

– Вчера вечером. В ресторане, – пожала плечами Ярослава.

– А скончалась она сегодня днем. Примерно в то время, когда вы к Борису Борисовичу, – кивок на директора отеля, – явились, – задумчиво, будто бы приглашая к диалогу, произнес охранный босс.

– Ну и что? – пожала плечами Ярослава. И, уже не трудясь играть в потрясение и сочувствие, спокойно поинтересовалась: – А от чего она умерла-то?

Начальник охраны переглянулся с директором отеля и ответил:

– Судя по всему, передозировка.

– Как-как? – опешила Ярослава.

Тут уж удивление играть не пришлось – оно получилось искренним.

И начальник охраны разжевал:

– Она, похоже, наркоманкой была. И слишком большую дозу себе вколола.

– Александра?! Наркоманкой?!! – продолжала недоумевать Ярослава.

– Лежала в постели, навзничь. На тумбочке – шприц, жгут, пустая ампула. Видно, дозу не рассчитала…

– Да быть этого не может! – покачала головой Ярослава.

– Не возьметесь объяснить почему? – поинтересовался начальник охраны.

– А чего тут объяснять? Такие стервы, как Александра, наркоманками не бывают. Скорее сами наркотики продают… – горячо начала Ярослава.

Впрочем, ее пыл быстро угас. Рассказывать директору отеля вкупе с начальником охраны историю рыжей Сашки, как она родного брата на наркотики подсадила, – нет уж, увольте. Пусть другие стараются. А она уже на этом обожглась – Ярослава до сих пор ужасно жалела, что вчера вечером, за ужином с Аленкой, не смогла придержать язык.

Но ведь от этих мужиков – уже заинтригованы, блин! – теперь просто так не отделаешься…

И она сказала:

– Я просто имею в виду… вряд ли Александра была наркоманкой. Я ведь с ней три дня подряд общалась. Вместе на тренинг ходили, за завтраком за одним столом в ресторане сидели. По-моему, она нормальная, адекватная… И фирма у нее своя, работа ответственная. Она исполнительный директор, разве с такой должностью до наркотиков? А то, что шприц на тумбочке – вы уверены, что в нем была наркота?

Борис Борисович снова переглянулся со своим охранным псом.

– На ампуле выбито: промедол, – неохотно объяснил Марков.

– Ну, это не аргумент! – хмыкнула Ярослава. – В ней могло быть что угодно – это во-первых. А во-вторых, насколько я понимаю, промедол можно использовать не только как наркотик, но и как яд. Как способ самоубийства. Если намеренно вколоть себе огромную дозу. Верно я рассуждаю?

– Возможно, – осторожно согласился начальник охраны.

– Но с чего ей было кончать с собой?! – едва не простонал директор отеля.

В его глазах читалось: «Да еще и в моей гостинице!!!»

– Ну, мало ли, – хмыкнула Ярослава. – Может, совесть замучила. Из-за того, что беременную женщину своим долбаным снегоходом чуть не зашибла. Может, любовник (она еле удержалась от злой ухмылки, вспомнив, как Саша безуспешно пыталась заарканить Антона) бросил.

– Мы уже вызвали милицию, – многозначительно сообщил начальник охраны.

«Да он меня пугает, что ли?» – мысленно возмутилась Ярослава. А вслух спокойно произнесла:

– Ну, разумеется. Все-таки смерть при невыясненных обстоятельствах… Конечно, пусть милиция разбирается. А теперь, господа, – она выразительно взглянула сначала на посетителей, потом на входную дверь, – могу я вас попросить?..

Мужчины явно смешались, а Ярослава порадовалась: все-таки она молодец, если в ее возрасте, в неприбранном, без косметики виде, а умеет смутить сильный пол одним взглядом и единственной репликой.

– У представителей следствия наверняка появятся вопросы к вам, – сделал последний выпад охранный босс Марков.

– Да ради бога, – пожала плечами Ярослава. – Мобильник у меня выключен, но сегодня вечером я собираюсь сходить в бассейн, завтра с утра буду на тренинге.

Услышав слово «тренинг», директор отеля поморщился.

А начальник охраны – в глазах светилось любопытство – поинтересовался:

– Скажите, Ярослава Евгеньевна, вы всегда такая хладнокровная? Все-таки человек погиб, а вам вроде как и все равно…

«А собственно, зачем мне кривить душой?»

И она ответила:

– Мне совершенно не все равно, когда умирают люди. А эта Сашка, по-моему, изрядной тварью была. Так что ее жалеть? Только воздух стал чище.

– И я могу передать ваши слова представителям следствия? – прищурился начальник охраны.

– Да пожалуйста! – усмехнулась Ярослава.

И вновь выразительно взглянула на дверь:

– Так я могу вас попросить?..

…Едва незваные гости покинули ее номер, Ярослава расплылась в улыбке. Машинально взглянула на себя в зеркало, отметила, что носогубные морщинки, черт их побери, опять еще на чуточку углубились… А потом начала лихорадочно одеваться.

• Предыдущая
• 28/69
• Следующая