Миллион на три не делится (сборник) - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 22

• Предыдущая
• 22/24
• Следующая

Римка так устала от олигофренов, что первого же вроде бы нормального абонента соединила прямиком со мной.

Звонила женщина.

– С кем я говорю? – нервно спросила она. «Кажется, – подумал я, – Римка поспешила перевести звонок на меня».

– Частный детектив Павел Синичкин. К вашим услугам.

– Мне необходимо проследить за одним человеком.

– Вы в курсе, что мои услуги дорого стоят? – Прошедшее утро с его звонками никак не располагало к любезности.

– «Дорого» – это как?

– Двести долларов в день. Плюс компенсация моих расходов.

– Такие суммы меня не пугают, – высокомерно молвила женщина.

– Что ж, тогда приезжайте, – заявил я и продиктовал адрес.

Мы договорились с дамой на три часа дня. А когда я, положив трубку, в предвкушении гонорара потер руки, Римка выглянула из своего закутка и победительно сказала: «Я ведь говорила вам, Павел Сергеич: реклама – двигатель торговли!»

По внешнему виду дамы, явившейся к нам в агентство в три часа, было очевидно: двухсотдолларовый ежедневный гонорар ее не испугает. В ушах – внушительные бриллианты. Пара бриллиантовых перстней на пальцах. На шее – алмазное колье. Словом, дама выглядела как ходячая реклама концерна «Де Бирс» (если, конечно, допустить, что ювелирный монополист выберет лицом компании столь мощную и мужиковатую особу).

– Частный детектив – это вы, – утвердительно бросила она.

– Так точно. – Я смиренно согнул голову.

– Я сегодня уезжаю на гастроли. Петербург, Выборг, Рига, Таллин… – Она сделала паузу и повела плечами. Видно, проверяла, узнал ли я ее. Я и в самом деле, кажется, видел даму в паре телефильмов (во второстепенных ролях), однако никакой реакции по этому поводу не высказал. Тогда она метнула на меня укоризненный взгляд и отчетливо, по-сценически, проговорила:

– Я прошу вас в мое отсутствие проследить за моим мужем.

– У вас есть подозрения на его счет? – Я поднял бровь.

– Есть! – бухнула она. – Мало того, что я его, хорька, вытащила из грязи. Мало того, что я тяну на себе весь дом. Так он еще, сволочь, вздумал мне изменять!

Глядя на ее гневно сжатые кулаки, я понял, что, если подозрения дамы подтвердятся, ее муженьку мало не покажется.

– Вам нужны документальные доказательства факта измены? – поинтересовался я.

– А зачем я вас, спрашивается, нанимаю?

– Тогда я попрошу сообщить все данные на вашего мужа: фамилия, имя… Адрес, место работы, номер машины… И две тысячи долларов задатка.

– Не вопрос, – молвила дама и вытащила из объемистого ридикюля пачку долларов, перетянутых резинкой.

Назавтра я сидел в своей «восьмерке» с бээмвэшным движком и затененными стеклами на обочине в коттеджном поселке Вельяминово. В четырех заборах от меня находились внушительные владения моей клиентши. Госпожа Рожнова сегодня утром укатила в гастрольное турне. Ее супруг, Павел Николаевич Рожнов, по образованию театровед, а ныне безработный, остался на моем попечении.

Из-за высоченного забора выглядывал только третий этаж их особняка. Его окна искрились в зимнем солнце.

Солнце уже перевалило за полдень, а я изрядно промерз внутри «восьмерки», когда ворота владений Рожновых наконец распахнулись. Из них выехал автомобиль Рожнова: джип «Тойота Лендкрузер». Ворота автоматически закрылись.

Джип важно покатил по главной улице поселка. Я неспешно поехал за ним.

Рожнов вырулил на шоссе и направился в сторону Москвы. Столица сияла невдалеке миллионами своих золочено-зимних окон.

Спустя полтора часа езды (по запруженности московские улицы превосходили нынче все мыслимое) мы с Рожновым достигли центра. Он остановил свой джип на платной стоянке на Тверской, близ Пушкинской площади. Небрежно протянул через окно купюру парковщику. Мотор не выключал – чего-то ждал. Мне тоже пришлось раскошелиться на стоянку – ничего, расходы оплатит мадам Рожнова.

Спустя минут двадцать к рожновскому джипу подошла блондинка. Улыбнулась ему. Рожнов открыл водительскую дверцу и вывалился с высокой подножки. Он оказался бородатым мужиком в мешковатой, но, видимо, дорогой курточке и в затененных очках.

Мне стало ясно, отчего он связался с блондинкой. Она являла собой полную противоположность мадам Рожновой. Миниатюрная, юная, с тонкими чертами лица, длинными натурального цвета волосами. Она поцеловала Рожнова в губы. Поцелуй их совсем не походил на приветствие товарищей по работе или старых друзей. То был нетерпеливо-радостный поцелуй любовников. Я успел запечатлеть его фотокамерой «Никон» с телеобъективом.

Рожнов закрыл машину, и парочка направилась, взявшись за ручки, вверх по Тверской. Я еще пару раз заснял эту идиллию со спины и последовал за ними.

Возлюбленные вошли в галерею «Актер». Я – тоже. В мраморно-фонтанных галереях я на пару минут потерял их из виду. Однако вскоре они обнаружились: в тот момент, когда садились за отдаленный столик в кофейне. Я плюхнулся вдали от них и заказал себе «эспрессо».

Они просидели в кофейне без малого час. О чем говорили, я не слышал, однако они часто и бурно смеялись. Мне удалось еще раза три запечатлеть их на сверхчувствительной пленке «Кодак 800». На первом кадре блондинка держала лапу Рожнова в своих ручках, на втором они целовались, потянувшись через столик, а на третьем – влюбленно глазели друг на друга.

Рожнов покончил с пуншем, его дама – с «капуччино» и пирожным «Венский лес», и они наконец вывалились на улицу. На дворе уже смеркалось.

Мой объект подсадил даму в джип, сам взгромоздился рядом. Они покатили вверх по Тверской. Я выехал следом, стараясь не терять их угловатое авто из виду.

Напрягаться в пробке мне пришлось недолго. Рожнов свернул на Лесную улицу.

Вскоре они заруливали в один из тихих дворов. Рискуя упустить их, я бросил свою «восьмерку» на улице.

Вбежал в подворотню за ними, затем во двор и успел увидеть, как парочка входит в угловой подъезд. Я рванул вслед. Вошел в полутемный подъезд и услышал, как уходит вверх панцирный лифт.

По продолжительности лифтового гула (и по его щелчкам на каждом этаже) я определил, что парочка заехала куда-то под самую крышу. Затем с верхотуры подъезда до меня донесся звонкий женский голос и мелодичный смех. Парочка была так беспечна, так недальновидна! Им и в голову не могло прийти, что на них уже нацелился карающий архангел – в лице рожновской супруги. И я – в виде десницы его…

Пешком я поднялся на последний, шестой, этаж. Я совсем не запыхался. Я тренированный человек. И я делал свою работу. Работу, на которую меня наняли. И за которую платили деньги. Поэтому мысли о ее чистоте я оставил на потом. До пенсии.

Лифт находился на шестом этаже. Оперативное чутье меня не обмануло: парочка действительно была где-то здесь. На лестничной площадке располагались всего две квартиры. За одной из дверей было тихо. За другой – играла музыка и раздавался переливчатый девичий смех. Дедуктивный метод подсказал мне, что именно там расслабляются мсье Рожнов с миниатюрной любовницей. Интересно, что она в нем, очевидном альфонсе, нашла?

Мне представился шанс выяснить это.

Крутая лесенка вела с площадки на чердак. Я влез по ней. Толкнул дверцу. Она оказалась не заперта. Жители подъезда удивительно беспечны, подумал я, влезая внутрь темного пыльного помещения.

Без труда я обнаружил на чердаке слуховое окно. Прямо подо мной, отделенные лишь потолочным перекрытием, резвились мусью Рожнов с худенькой любовницей. Я достал из сумки походный набор частного детектива: миниатюрный микрофон МАЗ с приемником и мини-диктофоном.

Приемник я поставил на грязную балку, зачем-то обмотанную тряпьем. Мини-микрофон на длинном шнуре стал опускать в слуховое отверстие.

Когда микрофон достиг, по моему разумению, нужного помещения, я включил приемник.

– О, мой милый… – простонал томный голос на весь чердак.

Дальнейшие чмоканья, покряхтывания, постанывания, хлюпанья, бормотания, взвизги и выкрики не оставили сомнений в том, чем занималась внизу подо мной влюбленная пара. Я записал процесс до самого конца – до утомленных вздохов, хлопанья пробки и бульканья вина в бокалах.

• Предыдущая
• 22/24
• Следующая