Дата собственной смерти - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 25
- Предыдущая
- 25/65
- Следующая
Дело шло к тому, что «Зеленый берег» – недостроенный многоквартирный дом на берегу Москвы-реки, Денисову гордость и славу, – придется сносить. Или, во всяком случае, консервировать. Одно ясно: если оставить все как есть, ни одна госкомиссия его в эксплуатацию не примет. Следовательно, жильцы не смогут оформить свои квартиры в собственность – а ведь они уже проданы, включая пентхауз на пятьсот квадратных метров и пять офисов под магазины-салоны на первом этаже. Продано все – на общую сумму… Цифра сама собой всплыла, с точностью до последнего знака: восемнадцать миллионов триста пятьдесят шесть тысяч долларов с центами. И если не сдать дом в эксплуатацию, и если вдруг поднимется паника и жильцы потребуют свои паи обратно – бизнес Дениса рухнет. Он просто не сумеет с ними расплатиться. Даже сейчас деньги, замороженные на возведение «Зеленого берега», тормозили строительство других объектов. Да плюс к тому он ежемесячно выкладывал огромные суммы, пытаясь спасти дом…
Завещает ли ему что-нибудь мачеха? И если да, то сколько? Вдруг сама собой в голове всплыла сумма: десять миллионов. Непонятно почему и откуда взялось именно это число, а не иное?
Но Денис верил в свои озарения. Они часто сбывались.
И если озарение сбудется и сейчас, ему удастся спасти свой бизнес…
Раздумья не давали заснуть. Майя тихо, как мышка, лежала рядом – спиной к нему, не шевелясь, не дыша.
Чтобы избавиться от утомительных мыслей и наконец уснуть, Денис решил прибегнуть к испытанному расслабляющему средству: к сексу.
Он положил руку на Майино плечо. Плечо оказалось не податливым, сонным – наоборот, закаменевшим, твердым. Майя не спит, понял он.
Денис попытался повернуть жену к себе. Она не поддалась, дернула плечиком. Все ее тело было напряжено.
– Эй, ты чего? – вполголоса удивленно спросил Денис.
Майя не ответила, сжалась еще сильнее, чуть не в клубочек свернулась, в зародышевую позу.
– Что с тобой? – поинтересовался он, уже хмурясь.
Он не терпел, когда ему перечили, когда кто-то вставал поперек его желаний. Особенно в частной жизни. Ему хватало стрессов и преодолений на работе. Дома он требовал податливости и мягкости.
Майя опять не ответила. Денис снова взял ее за плечо, чуть ли не грубо, слегка потряс.
– Что случилось? Ты заболела?
Майка резко вывернулась из-под его руки, одним прыжком вскочила с кровати. Включила ночник. Свет ударил в глаза, заставил зажмуриться. Майка стояла напротив кровати и зло глядела на него. Она была в ярости.
– Ты чего? – недовольно спросил он.
– Ты вчера был у нее! – прошипела Майя, чуть не выплюнула ему в лицо. – Опять!!
– У кого?
– Не придуряйся! Ты навещал ее! – Рот ее злобно исказился, глаза глядели ненавидяще, слово «навещал» она выплюнула, словно живую лягушку. – Ты был у нее прошлой ночью!
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – сухо проговорил Денис.
«Отрицать. Все отрицать. Ни в чем не признаваться. Никогда и ни за что».
Он знал, что единственный способ оправдаться, если тебя застукали, – все отрицать. Какой бы очевидной ни была твоя вина. Даже если тебя застали прямо на месте преступления. Ни в коем случае никаких оправданий. И, не дай бог, никаких признаний.
– Ты, сучонок, – если дело доходило до ссоры, Майя не стеснялась в выражениях, – уходил сегодня ночью. Где ты был?!
– Да нигде я не был. В ванной, наверно.
– В чьей, интересно, ванной?!
– В нашей.
– Я туда заглядывала! Я проснулась в четыре утра. Тебя рядом нет. Где ты был?!
– Тебе, детка, наверное, приснилось. – Голос Дениса прозвучал исключительно холодно.
– «Приснилось»?! Да пошел ты! Где ты, я спрашиваю, был?! У нее?!
– У кого «у нее»? – тупо переспросил Денис. Иногда в таких ссорах помогало прикинуться дебилом.
– Ты знаешь, у кого! Знаешь! У тебя давно с ней шашни! Я в курсе!
– Я считаю, что наш разговор беспредметен и поэтому должен быть прекращен, – чрезвычайно сухо сказал Денис.
После заявлений, сделанных подобным тоном, его сотрудники, клиенты или заказчики обычно сникали и умолкали. Но не такова Майя. Стоит, тяжело дышит, руки в боки, ноздри раздуваются.
«А ведь я мог догадаться, что не все в порядке. Она легла спать не голенькой, как обычно, а надела ночную рубашку».
– Мерзкий ублюдок!! – прошипела Майя.
– Я считаю, что разговор окончен, – Денис повернулся на другой бок, отворачиваясь от Майи.
– Да?! Окончен?! Ну уж нет! Ты!.. – Майя задыхалась от злобы. – Не прощу! Никогда не прощу!..
– Пошла ты, – сказал он спокойным, равнодушнейшим тоном.
– Я еще вчера знала, догадывалась! Когда ты не захотел уезжать! – продолжала беситься женушка.
– Заткнись, – тихо попросил Денис.
Но супруга распалялась все больше:
– А уж не ты ли ее убил?! А?!!
– По-моему, у тебя паранойя, – спокойно буркнул Денис, не поворачиваясь.
«Надежды на расслабляющий секс не оправдались. Жаль».
– Вот как?! Паранойя?! Что ж, тем лучше. Тогда меня оправдают!!
В Дениса полетела пепельница. Она врезалась в стену над кроватью, осыпалась сверху осколками.
– Пошла вон, факанная дура!
Вот он и не сдержался. Вспылил – во второй раз, кажется, за весь год. Но лучше уж прикрикнуть, чем выслушивать вздорные обвинения.
Майя ахнула, на глазах у нее навернулись слезы. Она развернулась, схватила с кресла халатик, выскочила из комнаты, хлопнула дверью.
Денис осторожно, чтоб не порезаться, спустил ноги с кровати, сунул их в ботинки (тапочек у него здесь, в доме отца, естественно, не было).
«Надо собрать осколки. А то еще порежусь ночью. Что бы мне приспособить под совок?.. И куда, интересно, она убежала?»
Странно, но после бурной ссоры на душе почему-то стало покойно, словно он хорошим сексом позанимался.
Наташа и Рита слышали отдаленный шум ссоры, доносящийся из комнаты брата.
– Ого, – сказала Наташа, когда полетела и разбилась пепельница. – Чего это они?
– Майка, наверное, бесится.
Затем по коридору, а потом по лестнице простучали злые босые ножки Майи – и смолкли на первом этаже, в гостиной.
Сестры сидели в комнате Наташи: она на постели, а Рита, свернувшись в клубочек, в кресле.
– Как они вообще: ладят друг с другом? – спросила Наташа, имея в виду Дениса с Майей.
– Ну, ты спросишь! Откуда мне знать? Я в Лондоне живу, он в Москве.
– Мало ли, – пожала плечами Наталья. – Может, он писал тебе. Или по телефону говорил.
– Писать мне, конечно, Денис не писал…
– Да он, по-моему, никому не пишет… – вставила Наташа. – Даже по «мылу»…
– …А по телефону – разве будут мужики обсуждать свою семейную жизнь по телефону? Он-то и звонил мне раза три за все годы. Каждый разговор – по три слова. «Как дела? – Нормально. – Завтра мой заместитель едет в Лондон, тебе не надо что-нибудь передать?» Вот и все разговоры.
– А как ты, вообще, живешь-то там, сестренка?
– Ох, не спрашивай, – вздохнула Маргарита. – Давай лучше покурим.
– Я бросила, – равнодушно пожала плечами Наталья.
– Зачем?! – удивилась сестра.
– Там, на моем проклятом острове, сигареты пять долларов пачка. А у меня зарплата была двести баксов. Кормежка бесплатная, конечно. А вот сигареты – шиш. К тому же строгий запрет: при гостях не курить. Как в пионерлагере, прятаться нужно было.
– Круто ты попала.
– Все уже. Как попала – так и вырвалась. Пришлось уволиться.
– Почему?
– Не хотели отпускать к отцу на похороны.
– Вот сволочи! И что ты теперь будешь делать?
– Понятия не имею.
Рита встала с кресла, достала из сумочки пачку сигарет, отошла к окну, приоткрыла створку, со вкусом закурила.
– Ничего, что я тебя отравлю?
– Ничего. Только комаров мне не напусти.
Разговор не клеился. Слишком много времени прошло после последних задушевных бесед между сестренками. Ох, давно это было – кажется, так давно, что даже непонятно: было ли вообще?
- Предыдущая
- 25/65
- Следующая
