Кесаревна Отрада между славой и смертью. Книга II - Лазарчук Андрей Геннадьевич - Страница 63

• Предыдущая
• 63/77
• Следующая

– Я понимаю, всё это звучит дико, – продолжал тот. – Сам привыкал к этому не один год… Тебе, брат, такого срока не отпущено, несколько часов – самое большее. Но ты уже понял, надеюсь, что это не дурацкий розыгрыш, не декорации и даже не страшный сон…

Капитан сглотнул. Он понял, да… но почему-то особенно страшно было подтвердить это понимание словами. Он не стал ничего говорить. Просто ещё раз внимательно посмотрел на свою руку. Серая ладонь, совершенно гладкая, без намёка на все и всяческие линии… В хиромантию он не верил, как и во всяческие гороскопы, считая это дамской придурью, – но он же помнил свою ладонь!

– Сделаем так, – продолжал седой. – Пока отдохни пару часов, я разведаю дорогу, а потом принесу тебе одеться… ну и остальное. Извини, сортира здесь нет, только горшок под кроватью. Вот – вода… – он вынул из-под полы синеватую пластиковую бутыль. – Нарзан.

Это было дополнительным ударом по нервам. Капитан с трудом подавил рвущийся наружу обезьяний смех. Он дождался, когда за седым закроется дверь, и только тогда выпустил в потолок длинное:

– Оо-ёёёё!..

Первым встретил железных зверей сержант Серёга Валах. Он стоял в оцеплении вокруг непонятно чего – это выглядело как место высадки пришельцев из американских фантастических боевиков, которые он любил, и для себя он решил, что так оно и есть: прибыли космические пришельцы… стоял долго и вдруг понял, что ему нужно сию минуту отойти и отлить, потому что иначе – всё… Валах предупредил напарника и побежал через дорогу в тыл к толстым тополям. Автомат он закинул за плечо.

Зайдя за дерево в тень, Серёга стал торопливо расстёгиваться – и вдруг уловил краем глаза какое-то медленное движение. И всё же, не в силах отвлечься от процесса, он выпустил в темноту долгую шумную струю – и только потом повернул голову. Глаза как раз привыкли к темноте…

В пяти шагах от него из-под земли выбиралось что-то невозможное. Он видел две пары напряжённых лап локтями – или коленями – высоко кверху, этакая двойная М… он видел тусклый глаз и знал, что этот глаз видит его и что счёт идёт на доли секунды… Серёга успел перехватить автомат из-под локтя, сбросить предохранитель и выпустить в упор – короткими очередями, он был хороший умелый стрелок – весь магазин. Во вспышках выстрелов проклятая тварь была прекрасно видна, сразу и во всех подробностях, но сознание не могло воспринять их – эти шипы, эти закруглённые щитки на морде и шее… пули высекали искры и отлетали, как от гранита. И всё же одна-две-несколько – нашли свои дырочки…

Тварь издала страшный шипящий рёв и прогнулась назад, вскинув передние лапы высоко над головой. И Серёжа, успев перевернуть магазин, всадил в открывшееся горло и брюхо – ещё с десяток пуль. Ребята бежали на рёв и выстрелы, метнулись прожекторные лучи…

Он увидел свою тень и рядом – ещё одну чужую, но развернуться уже не успел.

К рассвету кольцо оцепления сильно раздвинулось и имело радиус больше километра. В него попали с десяток мелких и средних предприятий, в том числе две продовольственные базы, квартал полуразвалившихся бараков, формально принадлежащих железной дороге, но населённых неизвестно кем, и довольно много – сотни три – частных гаражей. Вся городская милиция была стянута сюда, солдаты гарнизона, военное училище… Хотя людей из зоны оцепления попытались вывести всех, случались и несчастья: панически бегущих принимали за нападающих.

Если на уровне рядовых исполнителей какая-то дисциплина и доблесть ещё удерживались, то начальство пребывало в панике.

К полудню ожидались спецрейсами какие-то чины из МВД и ФСБ. На них и была вся надежда…

Колонна танков – полк подняли по тревоге в четыре утра – была остановлена у въезда в город до особого распоряжения. От дизельной гари выпавший ночью снег вдоль дороги тут же стал чёрным. Полковник Эсакия – маленький, лысый, с длинными прямыми усами – почти захватил пост ГАИ и вёл переговоры сразу по двум телефонам и рации. Наконец из расположения полка прибыли два грузовика со снарядами, танкисты начали погрузку боекомплекта…

– Это что же, война, товарищ полковник? – толстый краснолицый майор-гаишник был почти белым.

– Хуже, – подкрутил обвисшие усы полковник. – Черти вдруг побежали из ада…

Где-то

Отрада приподнялась. И Аски под её боком тоже наконец зашевелилась и тоже приподняла голову. Правда, глаза её оставались бессмысленные. Пыльный свет проникал со всех сторон, тиранил веки.

Отрада ещё никогда не чувствовала себя столь несчастной. Это было предельное отчаяние.

Она почему-то сразу и безоговорочно – и беспричинно – поверила себе, что никогда не выйдет отсюда…

Это была точная копия того замкнутого мира, из которого её вынес Диветох, только – очень уж маленькая. И страшно запылённая. Наверное, здесь десятки лет не двигался воздух, и этот обвал поднял вверх всю мельчайшую муть, которая теперь не осядет много дней.

Свет шёл непонятно откуда. Золотой мягкий свет. Чем-то очень знакомый. И… и что-то ещё…

Впервые она отпустила Аски. Та пробормотала неразборчиво. Жива. Пока – это главное. Отрада пошла вперёд, желая выйти из плавающей в воздухе гущи.

Шагов через сорок – она не считала, они сами считались – видимость стала относительно чёткой.

Всё было как там: возвышение в центре и амфитеатром восходящие к каменному небу террасы. Только здесь не тьма обнимала землю – мягкий золотой свет. Он исходил от четырёх столбов, окружающих возвышение.

На возвышении же лежал, устремив перед собой невидящие глаза, Белый Лев.

У него, как и у Аски, было грустное человеческое лицо.

Кузня

– Никто не тревожил? – первым делом поинтересовался Алексей. – А то тут народ разный…

– Шумело за окнами… – кажется, за это время снайпер стал не то чтобы темнее, а – слился с сумерками. Глаза без белков… трудно было понять, куда они смотрят. Уже сейчас приходилось напрягаться, чтобы смотреть на него, а пройдёт часа три – и снайпер станет почти недосягаем глазу. Равно и в ночной прицел покажется он чем-то вроде большого кома рыхлой серой ваты – и даже всяческие активные средства обнаружения наподобие радиолокаторов не задержатся на нём… Бог знал своё дело туго.

– Тогда пойдём. Одевайся вот… – он подал снайперу чёрный спортивный костюм. Тот натянул штаны и замер.

– Слышишь?

Снаружи доносился урчащий смех и мокрые шлепки. Алексею совершенно не хотелось знать, что это такое.

А ещё – дождь…

– Здесь нехорошее место, – сказал Алексей.

– Там же моя Натулька… – прошептал снайпер. – Ты что, не слышишь? Зовёт…

Алексей сглотнул.

– Это у тебя глюк, – сказал он твёрдо. – Тут что угодно можно услышать. По большому счету это всё, – он обвёл рукой, – один большой глюк. Оно у тебя вот здесь, – согнутыми пальцами он стукнул по лбу. – Понимаешь?

– Ты мне… – угрожающе начал снайпер, но вдруг замолчал. Лицо его как-то сразу разгладилось. – И ты, падла? Тоже глюк?

– Подозреваю, что да.

Снайпер коротко хохотнул, выразительно посмотрел на чертёжный тубус в руках Алексея – и стал натягивать куртку. Потом – чёрные мягкие кроссовки. Плотно, на оба плеча, надел принесённый Алексеем рюкзак, взял винтовку.

– Готов.

– Вставай за мной в затылок и шагай сразу…

Алексей повернулся к двери, сложенными ладонями провёл по воздуху быструю вертикальную черту, а потом как бы развёл края образовавшегося разреза, разорвал…

В дыру хлынул свет.

Это был всего лишь придуманный Богом трюк – для внешнего эффекта, для создания впечатления. Площадная магия… Но – подействовало отменно: снайпер судорожно вздохнул.

Алексей шагнул в пустую ещё квартиру Вики. Посторонился, пропуская снайпера. Закрыл за ним дыру.

– Теперь – сюда.

Мочала в коридоре стало много больше. И запах… да. Тот самый запах якобы духов. Он усилился…

• Предыдущая
• 63/77
• Следующая