Сказки о рыбаках и рыбках - Крапивин Владислав Петрович - Страница 29

• Предыдущая
• 29/50
• Следующая

– Смотри, Дём, что получилось из созвездия Мельницы! Будто длинная шея и два глаза – белый и розовый. Как дракон Тор-Дуур… Знаешь сказку про Тор-Дуура и принцессу Наннут?

– Ага… А вот там, рядом с белым глазом, что за светлое пятнышко? Может, опять тарелка с пришельцами?

– Нет, что ты! Это целое скопление, завихрение такое из миллионов звезд. Просто оно очень далеко и кажется пятнышком… Это галактика Гельки Травушкина.

– Чья?

– Мальчик такой был в далекой стране. Он спасал от беды друзей, а сам погиб: сорвался с высоты и разбился. Но кое-кто говорит, что не разбился, потому что его не нашли. Будто бы, когда он ударился о Землю, вспыхнула вот эта галактика…

– Значит, он как Юхан Трубач? – тихонько спросил Дём.

– Юхан ведь не падал и не исчезал. Он до старости дожил, – подал со стороны голос Юкки. Он про Юхана все знал.

– Да я не про то… Я про то, что этот Гелька тоже спасал друзей…

– Многие спасали, Дём… А вот смотри. – Юр-Танка ладонями осторожно повернул голову Рожка. – Видишь три яркие звезды? Они называются Щит Великана. А левее верхней еще одна переливается, поменьше. Это – Яшка…

– Я знаю! Говорят, если поглядеть в увеличительную трубку, видно, что она двойная… Правда?

– Правда… Если в сильную трубу смотреть. В такую, что была у старого Учителя, а сейчас в Главной школе, в городе…

Дём повозился под боком и спросил нерешительно:

– Юр, а правда, что ты велел повесить за ноги одного наставника в школе, который нарушил твой приказ?

Юр-Танка засмеялся.

– Никто его не вешал. Просто я сказал Смотрителю всех школ, чтобы этого дурака прогнали. И вовсе не мой приказ он нарушил. Еще отец запретил наказывать в школах детей палками и прутьями…

– Старики говорят, что без битья учить нельзя, – робко вставил Вашура.

– На то они и старики, – заметил Тэник. – Они не слыхали о гранях и Меридианах. Сейчас другое время…

Дём опять повозился под боком у Юр-Танки.

– Я только не понимаю… Почему, если звезда двойная, имя такое… единичное: Яшка и только…

– Говорят, у этого Яшки был еще друг, это их общая звезда. Но имя одно, потому что Яшка зажегся первым…

– Значит, все люди потом превращаются в звезды, да?

Тэник сообщил издалека:

– Не все. Вредные и приставучие превращаются в козявок.

Дём показал брату язык, но это осталось незамеченным.

Совсем невысоко по сравнению со звездами – ниже, чем долетает арбалетная стрела, – прошли над головами два светящихся тела. Розовато-оранжевые. Снизу казалось – размером с дыню. На миг выбросили расходящиеся яркие лучи, высветили круглыми пятнами траву и стреноженных коней. Кони всхрапнули. Потом загадочные «летучки» быстро унеслись во тьму, и вдали посыпался в степь искристый дождик.

– Это звездные лодки? – прошептал Дём Рожок. – В них нездешние люди, да?

– По-всякому бывает, – вздохнул Юр-Танка. – В некоторых люди. Например, бывают совсем как мы. Приземлялись у «Сферы» и там в футбол играли с местными… А бывает, что на людей не похожи ничуть и не ясно, чего хотят… А есть, что это и не лодки вовсе, а живые светящиеся шары… Или вовсе непонятно что… Тысячи разных «летунов» бывают, ими все межзвездное пространство засеяно.

– Космический микромир, – сказал Тэник.

– Как это? – не понял Дём Рожок.

– Ну, вот спросил у Вашуры, сколько в траве всяких мошек, личинок, жучков-червячков. Называются одним словом «букашки», а на самом деле их тысячи не похожих. Так и в пространстве…

– Но букашки, они ведь бестолковые. А летучие пришельцы – разумные, – очень толково заспорил Дём.

Вашура сказал:

– Букашки, они тоже всякие. Бывают поумнее человека.

Тут Дём спорить не стал: Вашуре виднее. И спросил Рожок о другом:

– А вот это имя, Гелька Травушкин, оно что значит?

– Юкки, скажи, – попросил Юр-Танка. – Ты нездешние языки лучше всех знаешь.

Юкки родился не в этих местах. Он пришел в Юр-Танка-пал год назад, много побродив по сопредельным граням и всякого навидавшись на Дороге. Но сразу прижился и скоро полюбился трубачам и всему окружению князя… Сейчас он сидел близко от костра и казался медным в отсветах пламени. Тонкоплечий, светловолосый, полуголый – в одном только вышитом хоро-чопе вокруг бедер да с широкой перевязью трубы через плечо. Он помусолил палец, тронул укушенное случайной искрой плечо и, глядя в огонь, объяснил негромко:

– Гелька… ну, это будто «Капелька Солнца». А Травушкин… вроде как «Сын травы», только еще с ласковым таким оттенком…

– Как «Кукушкин»? – обрадованно вспомнил Дём про общего приятеля Филиппа, что частенько наведывался сюда из сопредельного Лугового.

– Н-ну… не совсем, – неуверенно сказал Юкки.

– Ты, Дёмище, помирился бы с Филькой-то, – вмешался Тэник. – Что вас мир не берет? До чего скандальные оба…

– Вспомнил! – возмутился Дём Рожок. – Да мы еще в том месяце помирились! Когда я ему рыжего петушка подарил, породы береговой сторож… Ой, вы слышите? Скачет кто-то!

– Небось Варг решил проведать… – сказал Юр-Танка, тоже уловив мягкие толчки копыт.

Вашура озабоченно заметил:

– Не с той стороны…

Заржали лошади – те, что паслись. Им ответили издалека кони незнакомцев. Топот становился отчетливей…

И вот неподалеку от огня остановились трое. Отблески заиграли на шлемах и панцирях, на медных бляшках сбруи.

У костра выжидательно молчали. Дём теснее прижался к Юр-Танке. Тот накрыл его плечи своей курткой-капитанкой, подаренной мальчишками из Реттерберга. С курткой Юр-Танка не расставался: там в боковом кармане, укутанная во влажную тряпицу, всегда лежала Золотинка…

Двое всадников остались на границе света, третий подъехал ближе. Шлем с медной щипастой опояской и кольчужным назатыльником заблестел сильнее. Лицо всадника было узкое, тонкие усы шнурками висели ниже подбородка. На концах их качались жемчужные шарики – это была мода богатых степных жителей.

Наклонив шлем, всадник сказал голосом высоким, но не чистым, с сипловатостью:

– Не лгут ли мои глаза? Сам верховный владыка Юр-Танка-пала со други своя?

– Не лгут твои глаза, Сатта-Нар, – отозвался Юр-Танка с еле заметной ноткой неприязни. – Давно ли в здешних краях? Не слыхать было о тебе…

– Давно, князь, давно… Твоя конная разведка плохо рыщет по степи, не доносит вовремя, что творится в округе.

Юр-Танка чуть зевнул:

– Моя разведка вообще не рыщет… Зачем? Степь велика, место есть всем, пусть живет кто хочет…

– Ты добр, князь…

– Просто я стараюсь не быть жадным, Сатта-Нар, – усмехнулся Юр-Танка. – Учитель говорил: желать земли больше, чем надо для жизни, – это желать крови…

– Учитель был мудр, – согласился Сатта-Нар (а конь его нервно переступал, будто чуял тревогу). – Говорят, он и тебя, князь, научил многим хитростям. В том числе и нездешним. А?

Тэник нетерпеливо двинулся в ответ на дерзость, Юр-Танка движением ладони удержал его.

– Многому научил, дэк…

Дэк – это было вроде титула. Так называли князьков, которые уходили за пределы Юр-Танка-пала и основывали независимые поселения. Или жили в кочевых станах. Сатта-Нар прежде был вассалом Рыжего Медведя, потом ушел…

– Оно и видно, – продолжал Сатта-Нар. – Видно и слышно. Много слухов ходит о всяких чудесах в Юр-Танка-пале. Говорят, что и обычаи стал забывать князь…

– Смотря какие, – зевнул Юр-Танка.

– Всякие… Отменил налог со свадеб и обучения грамоте. Простым людям позволил волосы стричь, как именитым, и одеваться по-пестрому да по-иноземному…

– Ну и кому худо стало? – засмеялся Юр-Танка.

– Кой-кому худо, коли ропщут… Вот и сам, гляжу, не по-нашему обряжен, князь. В сорочке без ворота да с голыми ногами, будто простой мальчишка с приморской деревни…

Юр-Танка был в шортах и майке с рисунком парусника, купленных в поселковой лавке, в Луговом. Тэник и Дём, кстати, выглядели почти так же. Только Вашура – в холщовой рубахе…

• Предыдущая
• 29/50
• Следующая