Прохождение Венеры по диску Солнца - Крапивин Владислав Петрович - Страница 9
- Предыдущая
- 9/40
- Следующая
Вовка рассказывал это, повернувшись лицом к стене. Положил под щеку с синяком ладонь. Сейчас мне показалось, что в горле его заскреблись слезинки. Я виновато молчал. Вовка тоже молчал. Потом я услышал, что он дышит ровно и спокойно. Присмотрелся. Вовка спал.
Я тихонько вышел из комнаты.
6
Утром Лидия торжественно вручила Вовке новую зубную щетку. Затем обследовала его синяк на щеке. Синяк был теперь бледным и не очень заметным. Однако Лидия все же припудрила его.
– Чтобы ты не выглядел драчуном и хулиганом…
Вовка и не выглядел. Вполне нормальный мальчишка. Особенно когда Лидия своим гребнем расчесала его соломенные вихры. Он даже пальцы не вытирал о штаны, когда завтракали творогом и яичницей.
Лидия сказала, что придет на обед, и чтобы мы в это время были дома. Вовка отозвался уклончиво:
– Это как получится. Дела ведь…
– Какие сегодня дела? Это лишь несчастные вроде меня работают по субботам, а нормальные люди отдыхают.
– А мы не нормальные, – суховато сказал Вовка (или он имел в виду «ненормальные»?).
Делами мы занялись, как только Лидия отправилась в свой салон. Вовка сел к столу с компьютером и сказал слегка насупленно:
– Иван, иди сюда.
Я подошел. Вовка слегка поднял над столом прямую ладошку. Между ней и лакированным деревом возникла пачка прямоугольных бумажек. Вовка убрал руку, я замигал.
– Вов… откуда это?
Он хмыкнул:
– «Оттуда»… Командировочный резерв. Пришлось потратить еще одну защиту.
– Здесь же обалдеть сколько баксов…
– Не бойся, настоящие. А без них сегодня не обойтись. Ты сейчас позвони адвокату Семейкину, пообещай ему, сколько запросит… Конечно, в конторе Махневского уже пошла кой-какая раскрутка, но, если Семейкин со своей стороны подтолкнет, будет еще лучше…
– Вов, а какая раскрутка?
Он весело крутнулся на стуле.
– А я и сам не знаю! Знаю только, что онапошла. Куда надо…
Почему-то я вдруг сразу успокоился, поверил Вовке.
– Слушай, а что это за защиты у тебя? Ты уже не раз их вспоминал.
Он ответил и дурашливо, и серьезно:
– Вот такие «защиты». Вроде как патроны в твоем нагане. Только там в патронах сжатый воздух, а в защитах сжатая энергия. Для всяких полезных дел.
– И много их у тебя… этих патронов?
Вовка посопел слегка озабоченно.
– Не очень. Мне дали с собой двенадцать, сказали, что хватит.
Я вдруг спохватился:
– Вовка, а когда ты все это успел? Собраться, защиты получить и… даже инструктаж какой-то? Я ведь только подумал… про ангела-хранителя… и ты – сразу…
– Я же говорил: там время не такое…
– А… сколько защит осталось-то? – не сдержал я беспокойства.
Он виновато почесал припудренный синяк.
– Вот смотри… Две я сразу потратил на компьютеры: чтобы сперва влезть в твой, а через него – в сеть Махневского. Одну когда из осколков бокалы склеивал, чтобы доказать тете Лидии. Ты же сам просил… После этого еще две – сперва когда внешнюю охрану у офиса «Дешевых рынков» обходил, потом внутреннюю.
– И еще небось когда вы с Егором сцепились.
– Не-е! Мы без этого, по-честному. Да и нельзя, потратили бы оба все, что есть… Видишь, уже пять. А шестая – вот… – он кивнул на доллары.
«Значит, осталось еще полдюжины? Хватит ли на все дела?» – опасливо мелькнуло у меня. Но сказал я другое, от души:
– Спасибо тебе, Вовка.
Он заулыбался и ответил тоном пройдохи-сантехника:
– «Спасибо» – это чересчур, а вот…
– Чего? – с готовностью вскинулся я.
– Можно я возьму из холодильника помидор? Самый большой? Я их страсть как люблю…
– Ну, что ты спрашиваешь! Ешь хоть все!
– Нет, я один. Он во какой!.. Хорошо, что футболка красная, не страшно закапать. – Вовка ускакал на кухню.
– Вымыть не забудь! – крикнул я вслед.
– Ты совсем как тетя Лидия! – радостно отозвался он. – Звони давай Семейкину, не тяни!
– А ты откуда знаешь про Семейкина?
– Здрасте! Я здесь зачем, по-твоему?
Я услышал, как он хлопнул дверцей и зачавкал (конечно, не помыл помидор).
Семейкин был знаменитый адвокат. О нем упоминал другой юрист, не такой известный и дорогой – тот, к которому мы кинулись, когда началось разорение журнала. Он честно сказал: «Дело кислое, ребята, я ничего не обещаю. Вам бы связаться с Ильей Рудольфовичем, он бы, возможно, справился…» Но Илья Рудольфович Семейкин брал такие гонорары, что всей нашей оставшейся казны не хватило бы на первый взнос.
Я оглянулся на Вовку, который с помидором в зубах возник в комнате.
– Слушай, а может, я привлеку к делам Костю Травкина? Он у нас как бы менеджер, продюсер, генеральный директор, завхоз и прочая, прочая. Больше меня в курсе всех дел…
Вовка взял помидор в измазанные соком пальцы.
– Не надо, Иван. Я ведь твой хранитель, а не ихний. Не Кости Травкина, не Лены Терещенко, не Глеба Перевалова… – Он перечислил всю бывшую журнальную компанию. – И они уже думают не о том. Знают, что журнала больше не будет. Всего вам теперь все равно не вернуть… Да и не нужен журнал, ты сам понимаешь…
«Тоже мне, провидец! – внутренне ощетинился я. – Опять, что ли, влез в мои мысли?» Но злиться не имела смысла, Вовка был прав. Если говорить честно, ведь еще до всех бед, после второго номера, я чувствовал: выходит не то, что хотели. Развлекать читателей получалось, да, а вот пошевелить их души, постараться, чтобы задумались всерьез о добре и зле в нашей жизни… Конечно, мы надеялись на будущее, но сейчас я чуял: не вышло бы. Ни у меня, ни у всех остальных. Ребята хорошие, да опыт не тот… И кроме того, ну да, хорошие, пока только вместе были, пока увлекались общим делом. А как поняли, что «кранты», сделались сами по себе, лишь бы выплыть. Нет, не ссорились, не подставляли друг друга, но скисли и глядели мимо друг дружки…
Я ничего не ответил, стал набирать на телефоне справочное, чтобы узнать номер Семейкина.
Вовка сказал мне в спину:
– Ноль-ноль четыре, сорок семь, семьдесят семь…
Илья Рудольфович откликнулся тут же. Суть вопроса уяснил сразу.
– Да, я слышал о вашей проблеме. Должен сказать, что она непростая, вы затянули дело. Но я попробую… Надеюсь, вы сможете перечислить мне сегодня через «Экстра-юнион»… – И назвал сумму, от которой меня пошатнуло. Вовка сказал одними губами:
– Не торгуйся…
Я и не стал. В конце концов, пачка банкнот была солидная…
– Хорошо, Илья Рудольфович. Займусь этим сейчас же.
– Весьма признателен… Однако встретиться с вами я смогу лишь послезавтра утром, сейчас уезжаю на дачу. Будьте добры продиктовать мне ваш телефон…
Я продиктовал, и мы с Вовкой (он все еще жевал помидор – на ходу, как мороженое) пошли на улицу Добролюбова в «Веста-банк». Там было почти пусто, прохладно и строго, все пространство простреливалось взглядами охранников. Так и казалось, что сейчас спросят: «Откуда у вас, господин Тимохин, эта валюта?» Не спросили. Я с полчаса под руководством терпеливой кассирши, возился с заполнением бланка. Наконец расплатился, и мы с Вовкой выкатились под жаркое солнце.
– Может, по стаканчику пломбира? А?
– Ага!
– А… потом что?
– Вань, а потом… пока ничего. Надо ждать. Ты займись всякими своими делами, а я погуляю до вечера.
Я сразу напрягся. Вовка сбоку быстро глянул на меня:
– А можно вместе… если хочешь.
Я хотел! Во-первых, все еще сидел во мне страх: а вдруг он уйдет и больше не появится? А во-вторых… мне просто было хорошо с Вовкой. Независимо от всех дел. Словно оказался у меня младший брат, приехал на каникулы…
С детских пор я мечтал о братишке, маме говорил, однако появилась Лёлька. Тоже неплохо, но девчонка все-таки, да к тому же теперь большая. Не сестренка, а сестра (кстати, надо позвонить в Тальск, узнать, как сдает экзамены).
Мы купили пломбир, посидели в сквере у фонтана с большущим гранитным глобусом. Я вдруг заметил, что Вовка стал какой-то неуверенный.
- Предыдущая
- 9/40
- Следующая