Гопники - Козлов Владимир Владимирович - Страница 10

• Предыдущая
• 10/32
• Следующая

– Безобразие это, конечно, – говорит Ленина. – Буржуазная музыка, да еще вдобавок и на иностранном языке. О чем поют – мы не знаем. В зале практически темно…

– И не говорите. Дали свободу, что называется, – подлизывает ей задницу Сухая. – «Темнота – друг молодежи». Это же надо додуматься до такого!

– А если сейчас свет включить, разойдутся по углам, будут стоять, надувшись, а потом кто-нибудь в районо бумагу накатает – не организовываем культурный отдых учащихся. Они сейчас все ушлые стали. Вон, написали же анонимку в районо на Клима Яковлевича – матом ругается, часто выходит куда-то во время урока. Потом выяснилось, что это Букаев из 8-го «а» написал. И что вы думаете – извинился он? Ничего подобного. «Я и под своей фамилией могу это повторить», – говорит. В результате – проверка приезжала, осматривали мастерские, нашли нарушения. Ну, сами знаете, есть еще слабые места у нас, но у кого их нет? Представляете, как мне трудно было все это дело… ну, так сказать, чтобы все было нормально…

– Да, представляю.

– Так что, свет сейчас так просто не включишь. Вы уж, будьте добры, следите, чтобы все было нормально, а если заметите, что что-то явно не то, то можно и свет включить.

– Хорошо.

Вэк выходит из туалета, и мы все вместе поднимаемся по лестнице.

– Здравствуйте, Вера Алексеевна, – слишком весело и громко кричит Вэк.

– Здравствуйте, ребята, – отвечает Классная без улыбки. Как же, мы – «нежелательный элемент» на дискотеке, от нас только и жди, что неприятностей.

Свет в зале выключен, только моргают четыре фонаря цветомузыки – красный, зеленый, синий и желтый. Играет «Модерн токинг» – третий альбом, песня «Луи-Луи». Народ танцует, собравшись в кружки человек по пять-шесть.

– Пошли бухнем, – говорит Вэк. – Клок пузырь самогона где-то надыбал.

Мы смотрим на Клока. Он довольно улыбался.

– А чего сразу не сказал?

– Чтоб слюной не захлебнулись.

Мы опять спускаемся вниз, выходим на улицу и заворачиваем за угол школы.

– Закуски нет, надо голову нюхать, чтоб потом не шлифануть, – говорит Вэк.

Делаем по глотку, потом нюхаем головы друг друга.

– У меня еще одеколон есть, – Клок показывает маленький пузырек. – Так что, если кому мало…

– Ты что, серьезно? – спрашиваю я.

– Не-а, – ухмыляется он. – Я пока не ебанулся – одеколон пить. Вот намазаться можно, чтоб запаха не было.

– Ну, на хуй, – говорит Вэк. – Подумают еще – и правда одеколона напились.

– А может, выпьем его? – спрашивает Быра.

– Хочешь – пей, – говорит Вэк.

Возвращаемся в школу, снова заходим в актовый зал.

– Ну, что, пошли танцевать? – спрашивает Быра.

– Нет, давай посидим сначала, – отвечает Вэк.

Деревянные стулья с откидными сиденьями сдвинуты к стенам, и на них сидят несколько баб. Среди них – накрашенная Анохина в джинсовой юбке. Волосы начесаны и залиты лаком. Быра подсаживается к ней и начинает что-то трындеть. Она – явно без охоты – отвечает. Быра говорит что-то еще, встает и возвращается к нам.

– Ладно, давайте лучше танцевать, – говорит он.

– Что, опять послала? – Вэк смотрит на него и ржет. Мы тоже.

– Пошли танцевать, хули мы стоим, как лохи? – говорит Клок.

Встаем в круг. Сейчас играет первый альбом «Модерн токинга», песня «Ю май хо, ю май со». Потом ставят «медляк», и мы садимся на стулья.

После «медляка» снова встаем подрыгаться. В середине по залу идет какая-то тусовка. Некоторые перестают танцевать. Мы подходим поближе, посмотреть, что там такое.

Гриб пиздит какого-то «старого» мужика» – ему лет двадцать пять, усатый. Подскакивает Обезьяна и тоже несколько раз дает ему по морде. Мужик падает.

Включается свет, приходят Ленина и Сухая. Мужик сидит на полу и вытирает рукавом кровь из носа. Цыган подходит к Ленине:

– Ленина Сергеевна! Он сам виноват. Вязался к нашим девушкам. А все из-за чего – пускают кого попало на дискотеки. Надо только учеников и бывших учеников, чтоб пример показывали, – он громко смеется.

– Ладно, Остапчук. Ты бы уж лучше помолчал – нашелся мне тут пример. Бывшим ученикам на дискотеках тоже делать нечего. Как ты сюда прошел?

– Места надо знать, Ленина Сергеевна, места надо знать.

– Отведите его в туалет, пусть умоется, – она показывает на мужика.

Он поднимается и сам выходит из зала.

– Кто это? Ты его знаешь? – спрашиваю Вэка.

– Да. Это сестроеб Куцого. Я его пару раз видел на районе.

Свет потушили, и дискотека продолжается. Опять «медляк» – «Тайм» Скорпионсов.

– Ну, пошли кого-нибудь пригласим. Хули сидеть? – говорит Вэк.

Я рассматриваю толпу в поисках нормальной бабы, чтоб пригласить. Всех самых красивых уже пригласили. Недалеко стоит Кнопка из нашего класса, и я подхожу к ней.

– Привет. Можно тебя пригласить?

– Привет. Можно.

– Я, правда, не очень умею.

– Ну и я не очень. Не бойся.

Она прижимается ко мне, но грудей я не чувствую, только лифчик, твердый какой-то. Танцевать медляки я вообще не умею. Мы топчемся, переминаясь с ноги на ногу.

– Ты меня веди, – говорит Кнопка.

– Куда?

Она смеется.

– Так говорят, когда танцуют. За собой веди, чтобы я делала шаги за тобой.

– А, понятно.

Мы топчемся так до конца медляка – мне показалось, что он длился минут десять.

– Спасибо, – говорит Кнопка. Я улыбаюсь. Думаю, что если бы она не была такой мелкой и некрасивой, то, может быть, можно было бы…

Иду искать своих. Бык сидит на стуле в углу.

– Ну, как Кнопка?

– Как, как? Я, может быть, первый раз в жизни с бабой танцевал.

– Так я и спрашиваю – как?

– Никак. Я же не умею.

– Ну, позажиматься все равно можно. Правда, у Кнопки там ничего нет.

– А видел, какую пилу Клок снял? Не с нашей школы. Курить пошли.

– А Вэк?

– Тоже курит, наверное. Подошел к какой-то козе, а она его послала, как щенка. Ну, он психанул и ушел.

– А ты?

Бык не отвечает.

Приходят Вэк и Клок с какой-то накрашенной бабой в облегающих джинсах. Ей на вид лет семнадцать или даже больше.

– Знакомьтесь, – говорит Клок. – Это Люда. А это Андрей, Вова и Саша.

– Очень приятно, – говорит она блядским голосом и улыбается.

• Предыдущая
• 10/32
• Следующая