Если бы я был вампиром - Кош Алекс - Страница 62

• Предыдущая
• 62/101
• Следующая

Ромиус усмехнулся:

— Не радуйся, долго тебя тут не продержат. Слушание твоего дела назначено на завтра.

— Нет, правда, мне здесь нравится, — не сдавался я. — Только не кормили пока что.

— И чем ты ему приглянулся? — спросил Ромиус, проходя мимо меня в спальню. — Я видел в коридоре официанта, который нёс тебе мясо лично от тюремщика.

Мне оставалось подивиться своей догадливости. Я пожал плечами, забыв о том, что Ромиус стоит ко мне спиной. Когда пауза затянулась, я нехотя ответил.

— Хороший он дядька, вот и всё.

— А то! Как-никак мой родственник, — кивнул Ромиус.

— Родственник? — удивлённо повернулся к нему я.

Хотя, должен признать, это объясняет его столь быстрое появление. Понятное дело, родственник впустил его без всяких вопросов.

— Ну да, по матушке. Что, не похожи?

— Да не очень, — честно сказал я.

Ромиус встал напротив зеркала, крутанулся на месте, а потом произнёс изменившимся голосом, выдающим тревогу:

— Теперь нас не прослушают, я поставил защиту. Дела наши совсем плохи, и, должен признаться, виноват в этом частично я. — Он предупреждающе поднял руку. — Подожди с вопросами. Дело в том, что я пригрел змею на своей груди. Это я настаивал на принятии Зикериула в Академию, хотя Ассамблея и не хотела принимать человека из дворца. Мы давно решили не допускать в Академии интриг и подлости, столь обыденных в стенах Императорского дворца. Но я поступился правилом, потому что Зикериул был очень талантлив. Я понадеялся, что он всецело отдастся Ремеслу, а он внёс в наши стены разрозненность и обман. Так что во всём, что происходит сейчас, виновен так или иначе я.

Я во время этого признания со смесью удивления и страха смотрел на своё отражение, скачущее вокруг отражения Ромиуса, ставящее ему рожки и делающее прочие пакости. Неужели я и вправду сошёл с ума?

— Мм… можно вопрос? — протянул я.

— Конечно, — сокрушённо ответил Ромиус.

— А у вас не бывает таких странных отражений, которые делают то, чего вы не делаете?

До Ромиуса не сразу дошло, что я спрашиваю его о чём-то совершенно не касающемся его угрызений совести.

— Чего? — переспросил он, оглядываясь на зеркало.

В зеркале было два отражения: его и моё. Они мирно стояли и смотрели на нас. Самое обидное, что моё отражение теперь не извивалось и не корчилось. В общем, вело себя, как самое обычное культурное отражение, то есть повторяло все мои движения.

— Ну это… — Я слегка смутился. — Не бывает у вас таких магических зеркал, в которых отражения живут собственной жизнью, говорят с тобой?

Ромиус покачал головой.

— Я о таком не слышал. Если только кто-то другой в нём появится, у нас сейчас есть новые виды разговорников, которые передают изображение.

— Нет, отражение как раз моё.

— Тогда, можешь мне поверить, если я об этом не слышал, значит, вряд ли такое может быть.

Я не стал говорить, что о двигателе внутреннего сгорания и синхрофазотроне он тоже наверняка не слышал, однако они определённо существуют. Ведь это его мир, а в пределах своего мира, скорее всего, он действительно знает почти все.

Но что же я тогда видел в зеркале? Признак окончательного помутнения рассудка? Вообще-то, может быть, это и к лучшему, что рассудок помутился. Лучше уж так, тихо, мирно беседовать со своим отражением, чем глупо пускать слюни и смотреть в одну точку, каковыми представляются мне настоящие психи.

— Значит, показалось, — махнул я рукой. — Так что там об Императорском суде?

Ромиус тяжело вздохнул:

— Что тут сказать, суд будет лишь видимостью. Всё уже решено. Тут была проведена очень тонкая работа. Император искренне считает, что ты не кто иной, как подлый Вельхеор, копающий под его трон. Объяснять ему, что вампирам его трон задаром не нужен, бесполезно, здесь угадывается рука Зикера. Он уже подкапывал под некоторые академические группы, но такой полномасштабный «подкоп» произведён впервые. Причём проведён он с профессионализмом, достойным уважения, видимо, у Зикера это в крови. Я, конечно, тоже из знатного рода, но от подлостей успел отвыкнуть. Эх-х… возможно, и зря.

— Не-э, не зря. Лучше честно проиграть, чем подло выиграть, — процитировал я чьё-то высказывание.

На лице Ромиуса промелькнула улыбка.

— Это, безусловно, правильно, но если на кону стоит жизнь человека? Как быть тогда?

До меня наконец-то начало доходить.

— А на кону стоит именно жизнь?

— Ни больше, ни меньше.

— Беру свои слова обратно — жизнь важнее всего, — исправился я.

Ромиус усмехнулся:

— Быстро же ты меняешь точку зрения.

— Кстати, а где обещанный официант?

Я всегда умел ловко менять тему разговора.

— Стоит за дверью. Я не хотел, чтобы он нам мешал.

— У меня неожиданно проснулся аппетит…

Под столь удачным предлогом я покинул комнату с зеркалом и поспешил открыть дверь. Действительно, за дверью стоял и терпеливо ждал типичный чопорный официант в чёрном фраке, держащий перед собой поднос с чем-то просто обалденно пахнущим. Я смущённо поблагодарил его, пытаясь вспомнить, где видел до этого столь похожую одежду, и забрал поднос. Едва не уронив ценную ношу, я нехотя вернулся в спальню.

Ромиуса в ней не оказалось.

Я нашёл его на балконе, смотрящим на город с высоты нескольких сотен метров. Вид, если честно, открывался просто умопомрачительный. Сверху город был похож на огромный сад из золотых цветов, хотя я, помнится, об этом уже говорил. Вот только, по секрету, золото мне начало надоедать. Даже жёлтые обои моей тюрьмы не так резали глаза, как золотые крыши домов.

— Правда красиво? — простёр над городом руку Ромиус.

— Красиво, — согласился я.

Было действительно красиво, вот только всё хорошо в разумных пределах. Даже золото.

— А ведь раньше всё выглядело иначе. Когда ещё не было Академии, вся наша страна была серой и тусклой.

— В смысле культуры? — уточнил я.

— Нет, в смысле, всё было построено из обычного серого камня.

— А-а-а.

— Так вот, до появления Академии не было известно заклинания о превращении камня в золото…

— Камня?!

Может, ещё не поздно поступить и научиться всяким полезностям вроде превращения камня в золото.

— Именно камня.

— Простого камня? — на всякий случай уточнил я.

— Простого, простого. Не отвлекай меня, — отмахнулся Ромиус. — Ты думаешь, почему все дома, кроме Школы Искусств, в Лите золотые? Потому что, когда здесь появились первые Ремесленники, всяк богач, узнав о таком заклинании от учеников, хотел превратить свой дом в золотой дворец. Золота у нас хватает, и оно не так ценно, как качественное железо, но дома из него строить всё же дороговато. То ли дело купить заклинание. Ремесленники же, подсчитав всё, решили первый и последний раз извлечь выгоду из своих знаний. Ремесло в то время было в упадке, все предпочитали заниматься Искусством, и Ремесленникам того времени это нужно было для продвижения дальше. И лучшим местом для этого была столица Империи Элиров Лита. Ремесленники не искали никаких выгод для себя, нашим законом всегда было «знания ради ещё больших знаний». В течение нескольких лет Ремесленники продали достаточно заклинаний, чтобы начать строительство оплота Ремесла — Академии. Оставалось только получить разрешение Императора, они получили его в обмен на позолочение всей внешней части дворца. Так и была создана Академия. Причём Академию-то как раз они создали не из золота, а из камня. Теперь Академия одно из немногих строений из камня. Императорский дворец золочён лишь снаружи, но об этом уже практически никто не знает, кроме нынешнего Императора да Ремесленников.

Он замолчал.

Мне оставалось только ждать и не перебивать рассказ. Наверняка он мне сейчас всё разжуёт и сделает из всего этого вывод, да ещё и урок преподнесёт. Все люди возрастом постарше обожают это делать. Сам такой бываю с детьми и женщинами.

Пауза затягивалась.

— И что? — наконец не выдержал я.

• Предыдущая
• 62/101
• Следующая