Мертвые милашки не болтают - Кин Дей - Страница 6

• Предыдущая
• 6/28
• Следующая

Квартирка выглядела точно так, как и ожидал Харт: две комнатки, ванная и маленькая кухонька в одной из старых отремонтированных вилл, что были разбросаны по склонам холмов к северу от Бульвара.

Попивая вторую порцию мартини, Харт должен был отдать должное девушке. Она отлично готовила коктейли, хотя они были немного крепковаты и подавались в рюмках для виски.

Встреча проходила по определенной схеме. Пэгги объявила, что она должна переодеться во что-нибудь более легкое и свежее. Но вместо того, чтобы предстать перед ним в обязательном в таких случаях неглиже, она возникла в прекрасном шелковом халате, который не прикрывал ее коленок, а находился на ладонь выше. Затем она уселась сбоку на кушетку и с кокетливой улыбкой и даже немного вызывающе взглянула на него.

Харт обтер влажные ладони о брюки и захотел произнести что-нибудь остроумное. Но ему ничего не приходило в голову. С каким-то торжественным видом «русалка» Пэгги придвинулась немного ближе.

– Сейчас вы раздумываете как раз об этом, не так ли?

– Над чем?

– Что на мне надето под халатом.

– Угадали, – сознался Харт.

Неожиданно хриплым голосом она сообщила:

– Кроме меня самой, ничего под халатом нет.

В следующий момент ее губки прилипли к его губам.

В машине Харт сказал, что заедет к ней разве что на рюмку мартини. Теперь он должен был бы вспомнить об этом, когда перегнулся через нее, чтобы быстренько достать из пачки сигареты.

– Что ж, после того, как ты меня заполучила, ты, наверное, скажешь мне причину? – осведомился он.

Пэгги взяла сигарету и вздохнула.

– Скажем так… Я не хотела оставаться одна.

Харт затянулся сигаретным дымом.

– Но почему именно я?

Пэгги долго смотрела ему в лицо.

– Ты поверил бы мне, если бы я сказала, что ты был единственной причиной, по которой я посещала судебные заседания? Два месяца и два дня я сидела и думала, как хорошо было бы быть с тобой вместе.

– Разумеется, не поверил бы, – ответил Харт. Годы, прожитые на бульваре Сансет, заставили его отказаться от многих иллюзий. – Мне почему-то кажется, что речь тут не в одиночестве, а в упрямстве. – Он приподнял пальцем ее подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза. – Кому ты отомстила, Пэгги?

– Еще в машине ты сказал, что сегодня чудесная ночь.

Харт провел рукой по ее волосам.

– Ночь чудесная, но это не ответ на мой вопрос.

– А ты думаешь, что я должна тебе ответить?

– Мне бы этого хотелось.

Какое-то мгновение она молча лежала, а потом, пошатываясь встала.

– Извини меня, мне бы хотелось выпить водички.

Когда она вернулась, походка ее была еще более неуверенной, а от нее самой попахивало джином.

– Ты уверена, что ходила пить воду?

– Нет, я пила джин, – честно ответила она и снова легла, посматривая на него.

– Как насчет того, чтобы объяснить мне, что все это значит?

– Ты обозлишься на меня.

– Возможно…

– И Гарри тоже.

Харт почувствовал, как на его лбу выступили капельки пота. Но несмотря на это, он все же заставил себя спросить:

– Какой Гарри?

– Гарри Коттон.

– Не может этого быть.

– Тебе обязательно нужно было знать.

– Ты его хорошо знала?

Губы девушки скривились в горькой усмешке.

– Я его законная жена. Мы поженились в Техасе, когда у него еще было предприятие по борьбе с вредителями. – Девушка упрямо смотрела на Харта. – Ну а теперь можешь залепить мне пощечину.

Харт вынужден был взять себя в руки, чтобы подавить горькое чувство, поднимавшееся в нем. Вероятно, Коттон причинил ей огромное горе, раз упрямство и горечь завели ее так далеко. И не удивительно, что защита побоялась вызвать ее в качестве свидетеля.

– Почему ты считаешь, что я должен залепить тебе пощечину?

– Гарри не стеснялся!!! Он не стеснялся путаться с любой женщиной и это началось уже на первой неделе после свадьбы… Теперь я это знаю. В короткие паузы он возвращался ко мне, а поскольку у него была дурная совесть, он ревновал меня к первому встречному мужчине и устраивал сцены с побоями. Иногда он меня так избивал, что я не могла выйти на работу. – Постепенно ее голос стал звонким и пронзительным. – И теперь он получил то, что заслужил! Вы слышите? То, что заслужил!

– Слышу, – спокойно проронил Харт.

Одно, по крайней мере, было ясно: это была ночь, когда он получил благодарность. Горечь и боль заставили Пэгги не только рассчитаться со своим осужденным на смерть мужем, но и отблагодарить Харта за то, что он внес свою лепту – ровно двенадцатую часть – в его осуждение. Да, по всей вероятности, она испытывала от него адские муки, раз готова была на что-то подобное.

– Сколько тебе лет, Пэгги?

– Двадцать один.

Ее миленькое личико было покрыто капельками пота. Харт достал платок и смахнул с нее пот.

– Ты уж не такая старенькая, чтобы плакать, – дружелюбно произнес он. – Хотя выплакаться тоже полезно. Но необходимо поставить точку на этом деле.

Пэгги кивнула головкой.

– Я уже пыталась.

– Он знал, что ты присутствуешь на процессе?

– Наверняка видел. Именно из-за этого я туда и ходила.

Казалось, ей было трудно говорить об этом, и говорила она с хрипотцой. Харт спросил себя, сколько же ей понадобилось влить в себя джина, чтобы решиться на то, что она сделала. Даже в таком состоянии в ней просматривалось что-то благородное.

Харт сел и загасил сигарету.

– После того, как я выполнил роль инструмента в твоей мести, ты могла бы рассказать мне о себе и Коттоне.

– А чего тут рассказывать?

Пэгги подтянула к себе колени.

– Он был для меня всем.

Действие крепкого желтого джина, который она глотнула, начало сказываться, и она хихикнула.

– Ты меня понимаешь: всем, всем на свете! Но я с ним жестоко расплатилась.

Харт пожал плечами.

– Боюсь, что я не совсем тебя понимаю.

Пэгги довольно повторила еще раз:

– Но я с ним рассчиталась, – ей было трудно выразить свои мысли. – Расплатилась, потому что сидела в зале суда и держала ротик на запоре.

– О чем ты говоришь, Пэгги?

– Я говорю о Гарри.

– А что именно?

– Он этого не делал.

– Чего не делал?

Пэгги посмотрела на него заплаканными глазами, точно удивляясь его непонятливости.

– Он не убивал Бонни Темпест… Он не мог этого сделать… Я знаю это…

Губы Харта сковало параличом, он едва смог вымолвить:

– Откуда ты это знаешь?

– Потому что она не убита… Я сама видела ее четыре месяца назад в Энзенаде.

– Ты совсем пьяна.

Пэгги согласно кивнула головой.

– Это правда. Мне сейчас кажется, что я лечу в космосе. Но когда я видела Бонни, я не была пьяной. Она выкрасила волосы в черный цвет, – Пэгги положила руки на свои маленькие груди. – А здесь она туго затянулась, чтобы выглядеть более плоской, хотя на самом деле у нее потрясающая грудь. Она живет под именем сеньоры Альверадо Монтес и выдает себя за богатую вдову из Венесуэлы. Что вы на это скажете?

История показалась ему фантастической, настолько фантастической, что это не могло быть правдой. Харт закурил и отвернул голову, чтобы не пускать дым ей в лицо.

– Видимо ты повстречала девушку, похожую на Бонни Темпест.

Пэгги энергично затрясла головкой.

– Нет, это была она, я ее знаю. Наша контора одно время заключила с ней договор. Она часто заходила в бюро и жаловалась, что получает только дешевые ангажементы. Затем она всем настолько надоела, что ее спровадили в агентство.

Харт сделал вид, что поверил ей. Во всяком случае, он надеялся, что это шутка.

– А что тебе понадобилось в Энзенаде?

– Я была там с мистером Саттоном.

Харт облегченно вздохнул. Эти слова были как дуновение свежего ветерка. Уж этому он никак не поверил. Он слишком хорошо знал Бена Саттона.

Веселый шеф конторы любил хорошие вина и предпочитал играть в покер, но он не был бабником, ему это не было нужно. Он был женат на одной из самых красивых женщин Голливуда и супруги очень любили друг друга.

• Предыдущая
• 6/28
• Следующая