Франклин Рузвельт. Человек и политик (с иллюстрациями) - Бернс Джеймс Макгрегор - Страница 39
- Предыдущая
- 39/202
- Следующая
Президент сохранял хорошую мину, даже когда знал, что дело движется неудовлетворительно. Приведя в начале апреля на пресс-конференции ряд обнадеживающих цифр относительно финансирования оборонных нужд, он принял участие в поединке с прессой.
Репортер. Насколько, по вашему мнению, производство продукции военной промышленности должно быть увеличено? Вы говорите, оно растет медленно.
Президент. Намного.
Репортер. Что для этого нужно сделать?
Президент. Слишком долго перечислять.
Репортер. Но все-таки, что можно сделать?
Президент. Ну, нам нужно постоянно пользоваться «колючками от каштанов». Вы знаете, что их применяют для того, чтобы заставить мула двигаться вперед.
Репортер. Не могли бы вы указать, кто именно является мулом?
Президент. Вам следует это сделать самому, вы ведь из штата Миссури, Фрэнк.
Репортер. Я из Миннесоты, сэр. (Взрыв смеха.) Господин президент, каковы основные причины того, что производство растет, как вы сказали, слишком медленно?
Президент. О, тысяча, тысяча причин.
Репортер. Я имел в виду основную причину.
Президент. Люди, главным образом человеческие существа.
Репортер. Вы сможете переломить это?
Президент. Нет.
Репортер. Господин президент, вы согласны... что предстоящие сто дней будут решающими в реализации нашей производственной программы?
Президент. Да, и следующие сто дней после этих (смех) и, вероятно, сто дней после следующих. Не могу заглядывать так далеко...
Президент дал импульс росту производства простым учреждением новых ведомств. В марте, столкнувшись с увеличением вдвое забастовок по сравнению с минувшим декабрем, он создал Посреднический совет оборонной промышленности (ПСОП), включавший трех сотрудников для связи с общественностью и по четыре человека — для связи с профсоюзами и промышленными предприятиями. Их задача — обеспечивать урегулирование трудовых конфликтов посредством согласования интересов, добровольного арбитража и расследования обстоятельств. В апреле президент учредил Бюро ценового регулирования и гражданского обеспечения (БЦР) — он предпочитал термин «ценового корректирования» — под руководством Леона Хендерсона, который становился наиболее громогласным выразителем интересов потребителей. В мае создано Бюро гражданской обороны во главе с даже более ревностным приверженцем «нового курса» и динамичным городским администратором Фьорелло Ла Гардиа из Нью-Йорка для координации усилий по защите граждан в чрезвычайных условиях на уровне государства, штата и местных органов. Ни одно из этих бюро не располагало большой властью. БЦР затаив дыхание ожидало вызовов в суды за свои «графики» максимальной цены, но угроза придать огласке деятельность бюро и отказ от правительственных заказов заставляли Хендерсона импровизировать каждый день, до тех пор пока не будет принят закон о контроле над ценами. Ла Гардиа Рузвельт сделал ответственным за гражданскую оборону больше благодаря его способностям составлять речи и карьеризму, чем административному таланту.
В этот период помощников Рузвельта по оборонным мероприятиям подстерегали на каждом шагу конфликты и скандалы. Консервативные правительственные чиновники, привыкшие к административной этике и размеренным процедурам, постоянно конфликтовали с новичками, не прошедшими обкатку на административной службе и склонными к более быстрым и резким действиям. Хотя четкого различия между военными и гражданскими чиновниками не было, военные под яростным давлением начальников по инстанции стремились заполучить основную долю промышленной продукции, в то время как гражданские — отстоять интересы трудовых коллективов, потребности в поставках необходимой продукции фермерам и предпринимателям. Снабженцы армии и флота конкурировали друг с другом и даже между собой в борьбе за дефицитную продукцию. Споры возникали не только между бюро, но даже подразделениями одного и того же учреждения и начальниками одного подразделения.
Наиболее громкие требования раздавались из известной сферы — противоборства профсоюзов и предпринимателей, — но сюда примешивались эмоциональные призывы к патриотизму и победе над врагом. Большую часть апреля бастовали 400 тысяч шахтеров угольных и битумных предприятий под руководством профсоюзного лидера Джона Л. Льюиса. Понадобились объединенные усилия министра г-жи Перкинс, ПСОП и президента, чтобы урегулировать не только проблемы зарплаты, но также вопрос о 40-процентной надбавке к зарплате для рабочих северных регионов. Споры между владельцами шахт и шахтерами Льюиса настолько прочно вошли в сферу жизни Рузвельта, что стали для него нормой. Гораздо более неприятной оказалась несанкционированная забастовка в начале июня на заводах Североамериканской авиационной компании в Лос-Анджелесе, производившей боевые самолеты.
Сообщения о забастовке вызвали на следующий день негодование в вашингтонской администрации. Стимсон требовал жестких мер; Халл предложил, чтобы министерство юстиции преподало урок профсоюзным агитаторам; Джексон поднял вопрос о том, каким образом депортировать граждан иностранного происхождения — в том числе российских, — если их не в состоянии принять на родине. Рузвельт предложил сажать самых злостных забастовщиков на корабли и высаживать на определенное время на отдаленных пляжах, снабжая продуктами. Даже Хиллмэн, знавший, что коммунисты подстрекали членов профсоюза бастовать, несмотря на возражения профсоюзного руководства, добивался жестких мер. Президент 9 июня приказал министру обороны, чтобы завод заняли солдаты. Вскоре солдаты выстроились перед заводом, выставили штыки и разогнали рабочие пикеты, не оказавшие сопротивления. Но штыками самолеты не делаются; прошло время, прежде чем в конце июня производство возобновилось. Действия Рузвельта вызвали поток благодарственных писем в Белый дом, но раздалось и много протестов, особенно со стороны профсоюзов, расценивших эти действия как шаг к фашизму. За инцидентом последовали обвинения Льюисом Хиллмэна в том, что тот профсоюзный ренегат, и более настойчивые требования от конгресса ужесточить профсоюзное законодательство.
Большинство конфликтов в Вашингтоне зарождались на пограничной линии между старыми идеологическими разногласиями и новыми настоятельными проблемами — обеспечивать обороноспособность: конфликты между экспансионизмом и «обычным бизнесом», как его называли либералы. Сторонники «нового курса» — некоторые работали в учрежденных Рузвельтом оборонных бюро и даже в самом Белом доме — обвиняли большой бизнес в том, что он преднамеренно сдерживает производство в оборонных отраслях, чтобы нажиться на гражданском секторе, разбухшем за счет ассигнований на оборону. Они утверждали, что монополисты и саботажники мешают росту оборонного производства. Бизнесмены указывали со своей стороны: происходит широкая конверсия производства, а профсоюзы не желают поступаться своей ограничительной практикой; сторонники же «нового курса» не хотели жертвовать политикой социального обеспечения и урегулирования трудовых отношений, которая съела средства на оборону. Автомобилестроение демонстрировало остроту проблемы. При растущем дефиците стали, алюминия и других металлов ведущие автомобильные компании производили в середине года легковые и грузовые автомобили на уровне 4-5 миллионов единиц в год. Кнудсен, как символ «Дженерал моторс», стал самой доступной мишенью для либералов и экспансионистов, — не могли же бизнесмены-новобранцы пойти против своего бизнеса.
В конце весны мобилизационная программа, казалось, начала давать сбои. Ученый-экономист Джон Мейнард Кейнс, будучи в Вашингтоне, рекомендовал администрации решительно переводить экономику на военные рельсы, даже если это и вызвало бы на два-три месяца рост безработицы. Ощущалась нехватка таких существенных видов вооружений, как стрелковое оружие и боеприпасы, зенитные орудия и боеприпасы, противотанковые орудия. Один приватный доклад президенту производил безрадостное впечатление. Скорость размещения контрактов на производство материальной части артиллерии: из программы стоимостью 8 миллиардов долларов контрактами охвачена половина этой суммы, оплачены заказы наличными менее чем на 1 миллиард долларов. Ленд-лиз: из программы стоимостью 7 миллиардов долларов заключено контрактов примерно на 2 миллиарда. Программа производства тяжелых бомбардировщиков: пик производства — 500 самолетов в месяц — ожидается в соответствии с текущим графиком не раньше 1943 года. Даже подготовка матросов для коммерческих судов отстает более чем наполовину. Каждую из этих цифр, указывалось в докладе, подтверждают документы. Доклад озаглавлен просто: «Могло быть и лучше».
- Предыдущая
- 39/202
- Следующая
