Нечаянный поцелуй - Беннет Сара - Страница 6

• Предыдущая
• 6/64
• Следующая

Он не Мортред, напомнила себе Дженова. Он не обладает легкой самоуверенностью ее покойного мужа. Но второй Мортред ей и не нужен. Она любила своего мужа, оплакивала его, а он ее предал. Мужчины типа Мортреда, мужчины типа Генри без зазрения совести манипулируют сердцем женщины, ее податливым телом. Такие ей больше не нужны.

Дженова сделала глубокий вдох.

Не по этой ли причине выходила она замуж за Алфрика? Чтобы отомстить памяти Мортреда? Но это был ее секрет. Даже Генри не должен знать, какую боль ей причинил Мортред. Он не поймет ее. Эмоции для него – это одно, а дела – совсем другое. А что такое брак, если не деловое соглашение?

Продолжая водить гребнем по волосам, Дженова вспомнила выражение лица Генри в тот момент, когда ее рассмешила идея об их любовной связи. Ей не следовало смеяться. С ее стороны это было невежливо. Но мысль о них как о любовниках представилась ей столь нелепой, что она не могла сдержаться. Они совершенно не подходили друг другу. Он выглядел обиженным всего несколько мгновений, хорошее настроение вновь взяло верх. Генри был на редкость уравновешен и практически никогда не терял самообладания.

Дженова очень дорожила дружбой с Генрихом. Гораздо лучше иметь его как друга, чем любовника. Она всегда сочувствовала его женщинам, хотя они, похоже, ничуть не сожалели о полученном опыте. И ряды тех, кто хотел бы занять место ушедших, отнюдь не редели.

Неужели он и впрямь такой завидный любовник?

Едва в голове мелькнула эта мысль, как она представила себе его золотистую кожу и сверкающие фиалково-синие глаза. Его красота во всем великолепии лишь для нее одной. Дженова покачала головой. Нет, нет и нет. Генри – один из ее немногочисленных друзей, и она не намерена пожертвовать их дружбой. Однажды, когда они были еще детьми, они поцеловались на лугу. Дженове очень понравилось. Но с тех пор много воды утекло. Об этом лучше не вспоминать.

Если она и впрямь обидела его, то завтра постарается загладить вину. Пригласит его на верховую прогулку! Долина Ганлингорн и окружающие холмы были белым-белы от снега. Генри всегда нравилось кататься верхом по окрестностям Ганлингорна.

Дженова понимала, что он наверняка скучает по двору с его слухами и сплетнями, без которых он жить не мог. Верховая прогулка развеет скуку.

Решено, завтра они отправятся кататься.

Вдвоем.

Окрестности Ганлингорна были укрыты белым покровом. Свежий слой снега припорошил поля. Заливные луга и болота наполовину замерзли. Голые ветви деревьев в лесу заиндевели и покрылись льдом. Видневшееся за скалами на юге море было серым и ненастным. В таком же сером и мрачном небе носились отважные чайки.

Дженова встала рано, умылась, надела теплое платье и отороченные мехом сапожки, после чего торопливо спустилась в зал. Генрих, как она и предполагала, уже завтракал. Увидев ее, он улыбнулся. Приблизившись к нему, Дженова испытала некоторую неуверенность. Как странно. Она впервые заметила, какие белые и крепкие у него зубы! И то, что от его голубых глаз разбегаются лучики морщин, когда он улыбается.

В какой-то момент она даже забыла, что собиралась сказать, но быстро овладела собой. И все же в этот момент Генри показался ей незнакомцем. Красивым, желанным незнакомцем.

– Я подумала, что сегодня с утра мы могли бы отправиться на верховую прогулку, Генри, – произнесла Дженова. – Я давно не выезжала за ворота. Погода холодная, но хорошая. По крайней мере, пока.

Улыбка Генри стала еще шире.

– Буду очень рад, Дженова. – Он замолчал в нерешительности, и, хотя по-прежнему улыбался, из его улыбки ушла легкость. – Алфрик тоже с нами поедет?

Дженова покачала головой:

– Нет, мы поедем вдвоем, Генри, ты и я.

Генрих кивнул и помолчал некоторое время, словно обдумывал что-то, после чего разразился речью, показавшейся ей заранее подготовленной:

– Я долго размышлял над твоим браком, Дженова. Король может не одобрить твой союз с Болдессаром. Не лучше ли тебе подождать, когда он вернется из Нормандии, и посмотреть, что…

Дженова подняла руку:

– Нет, Генри. Не сегодня. Мы поговорим о моем замужестве, но не сегодня. Я хочу забыть обо всем и просто отдохнуть. Пожалуйста, – добавила она.

Генрих сделал паузу. Он долго думал ночью над ее предстоящим замужеством, и чем больше размышлял, тем меньше оно ему нравилось. Но еще более важным представлялось ему то, что король Вильгельм с неодобрением отнесется к этому браку. Впрочем, Дженова права, эти дела могут подождать.

– Разумеется, – согласился он и поднялся на ноги. – Давай покатаемся вместе.

– Мама, мама, а можно мне поехать с вами?

Навстречу им бежал мальчик с копной кудрявых волос, такого же цвета, как у Дженовы. Дженова, смеясь, прижала его к себе. «Как же его зовут? – силился вспомнить Генри. – Как зовут сына Дженовы?»

– Раф, ты с каждым днем становишься все сильнее и сильнее, – проворчала Дженова, разрешив проблему Генри.

Раф широко улыбнулся ей и перевел взгляд на Генриха. В его глазах появилось выражение легкой настороженности, словно он догадывался, что Генриху не очень интересно его общество. Генрих догадался, что Дженова предупредила сына, чтобы тот не докучал гостю, за что проникся к ней благодарностью.

– Доброе утро, Раф, – сказал он нарочито веселым тоном.

Мальчик вежливо поклонился:

– Лорд Генрих, желаю доброго здравия вашему телу и духу.

Губы Генриха тронула улыбка. Дженова быстро наклонилась к мальчику и что-то прошептала ему на ухо. Он поначалу было заупрямился, но потом с покорным вздохом кивнул. В дальнем углу зала стояла в ожидании пухленькая молодая женщина, она, видимо, должна была увести ребенка. Мальчик повернулся и нехотя двинулся в обратном направлении, на прощание бросив на Генриха умоляющий взгляд. Генри уже готов был окликнуть ребенка, сказать, что он, конечно же, может составить им компанию. Но он подавил порыв. Мальчики, подобные Рафу, напоминали ему его самого, когда он сам был юным и невинным.

Он верил, что действительно был когда-то таким же невинным. Или почти таким. Жизнь порой оказывалась очень грудной, большую часть времени он проводил в одиночестве. Но он был смелым и сильным, исполненным решимости с наибольшей отдачей использовать свои возможности. Откуда он мог знать, что ему придется общаться со столь порочными созданиями и жить по их законам?

Прикосновение теплых пальцев Дженовы прервало его размышления.

– Идем, – позвала она мягко, словно прочла его мысли. – Поедем, пока погода не испортилась.

Застоявшиеся в стойле лошади были рады возможности подышать свежим утренним воздухом не менее Генриха и Дженовы. Поначалу они просто скакали. Отряд солдат во главе с Рейнардом следовал за ними по пятам. Достигнув вершины Ганлингорнского холма, они остановились, запыхавшись, и оглядели раскинувшийся перед ними ландшафт. В такой ясный холодный день видно было на многие мили вокруг. Генрих не без чувства удовлетворения осмотрел богатую долину Ганлингорн с ее широкой рекой и заливными лугами, над которой возвышалась могучая твердыня оборонных укреплений замка. Это, конечно, не Лондон, но, по мнению Генри, лучшее после столицы место. Если бы ему пришлось жить в деревне, если бы обстоятельства вынудили его стать помещиком, привязанным к своему имению, он выбрал бы Ганлингорн.

Но тут он вспомнил, что очень скоро хозяином Ганлингорна станет Алфрик, и он, Генри, перестанет чувствовать себя здесь желанным гостем. Перспектива появления в Ганлингорне этого надутого мальчишки вдруг показалась Генриху такой отвратительной, что он решил больше не приезжать сюда, если свадьба все же состоится.

Генриху раньше даже в голову не приходило, как сильно он будет тосковать по Ганлингорну.

По Дженове.

Он искоса на нее взглянул. Не думает ли она о том же, о чем и он? Понимает ли, что вскоре их встречи прекратятся? Но Дженова улыбалась, окидывая взглядом свои владения.

Ее мысли явно были далеки от его собственных. Она перехватила его взгляд, и он увидел в ее глазах ту же неукротимость, что жила в ней, когда они были детьми.

• Предыдущая
• 6/64
• Следующая