Разоблаченная Изида. Том II - Блаватская Елена Петровна - Страница 63

• Предыдущая
• 63/205
• Следующая

Далее «Сефер Толдос» сообщает, что не будучи в состоянии сдвинуть кубический камень святилища, Иисус изготовил такой же камень из глины, который потом показывал народам, выдавая его за настоящий кубический камень Израиля.[218]

Эта аллегория, как и остальные в таких книгах, написана «изнутри и снаружи», т. е. она имеет сокровенный смысл и должна читаться двояко. Каббалистические книги объясняют ее мистическое значение. Далее тот же талмудист говорит, в основном, следующее: Иисус был брошен в тюрьму, и там его держали сорок дней; затем его пороли как мятежного бунтаря; потом бросали в него камнями, как в кощунствующего, на месте, называемом Луд, и наконец, предоставили ему медленно умирать на кресте.

«Все это потому», – объясняет Леви, – «что он раскрыл людям истины, которые они (фарисеи) хотели сохранить только для своего собственного пользования. Он овладел оккультной теологией Израиля, сопоставил ее с мудростью Египта и нашел тем причину для всеобщего религиозного синтеза» [158, с. 37].

Как бы ни осторожным следует быть в принятии чего-либо об Иисусе из еврейских источников, надо признать, что в некоторых вещах они кажутся более правдивыми в своем изложении (когда это не касается их прямой заинтересованности в освещении фактов), чем наши добрые, но слишком рьяные отцы. Одно несомненно, Яков, «Брат Господень», сохраняет молчание по поводу воскресения. Он нигде не называет Иисуса «Сыном Божиим» или даже Христом-Богом. Только один раз, говоря о Иисусе, он называет его «Господом Славы», но так поступают и назареи, когда пишут о своем пророке Иоанане бар Захарии или о Иоанне, сыне Захарии (Св. Иоанне Крестителе). Их излюбленными выражениями в отношении своего пророка являются те же самые, которые употребляет Яков, говоря о Иисусе. Человек «от человеческого семени», «Посланец Жизни и Света», «мой Господь-Апостол», «Царь, возникший из Света» и т. д.

«Разве не вера в нашего Господа ИИСУСА Христа, Господа Славы», и т. д., – говорит Яков в своем послании (II, 1), по-видимому, имея в виду Христа как БОГА. «Мир тебе, мой Господь, ИОАНН Або Сабо, Господь Славы!» – говорит «Кодекс назареев» [II, 19], обращаясь только к пророку. «Вы осудили и убили Праведника», – говорит Яков [V, 6]. «Иоанан (Иоанн) – праведник, он идет путем справедливости», – говорит Матфей (XXI, 32, сирийский текст).

Яков даже не называет Иисуса Мессией в том смысле, какой придают этому титулу христиане, а намекает на каббалистического «Царя Мессию», который есть Господь Саваоф [478, т. 3, с. 61], (V, 4) и повторяет несколько раз, что «Господь» придет, но нигде не отождествляет последнего с Иисусом.

«Будьте терпеливы, поэтому, братья, до пришествия Господа… будьте терпеливы, ибо пришествие Господа приближается» (V, 7, 8). И добавляет: «Берите, братья, пророка (Иисуса), который говорил от имени Господа, в качестве примера страдания, огорчения и терпения».

Хотя в нынешней версии слово «пророк» стоит во множественном числе, все же это умышленная фальсификация оригинала, цель которой слишком очевидна. Яков, немедленно после того как приводил «пророков», в качестве примера, добавляет: «Внимайте… вы слышали о терпении Иова и видели конец Господа», – объединяя примеры этих двух, вызывающих восхищение характеров и ставя их на одном уровне. Но у нас есть еще что-то в поддержку нашего аргумента. Разве Иисус сам не прославляет пророка Иордана?

И от кого родился тот, кто так говорит? Это только римские католики сделали из Марии, матери Иисуса, богиню. В глазах всех других христиан она была женщиной, независимо от того, было ли его собственное рождение беспорочным или нет. По строгой логике, Иисус тогда признал, что Иоанн превосходит его самого. Заметьте, как этот вопрос полностью разрешается теми словами, какие произносит ангел Гавриил, когда он обращается к Марии: «Благословенна ты среди женщин». Эти слова недвусмысленны. Он не преклоняется перед нею как перед Матерью Бога и не называет ее богиней, он даже не употребляет при обращении слова «Дева», но называет ее женщиной и лишь отличает ее от других женщин тем, что она через свою чистоту удостоилась лучшей судьбы.

Назареи были известны как крещенцы, сабеяне и Иоанновы христиане. Они верили, что Мессия не Сын Божий, но просто пророк, который последует за Иоанном.

Должно быть Павел имел в виду секту назареев, когда он сказал: «А после всех [Иисус] явился и мне, как некоему извергу [родившемуся до срока]» [1 Коринф., XV, 8], напоминая, таким образом своим слушателям о высказывании, обычном для назареев, которые называли евреев «недоносками или родившимися до срока». Павел гордится тем, что принадлежит к ереси.[219]

Когда метафизические концепции гностиков, которые видели в Иисусе Логоса и помазанника, начали получать признание, то ранние христиане отделились от назареев, которые обвиняли Иисуса в извращении доктрин Иоанна и изменении крещения в Иордане [257, т. II. с. 109].

«Как только», – говорит Милман, – «оно (Евангелие) перешло границы Палестины, и имя «Христа» приобрело святость и почитание в восточных городах, он стал чем-то вроде метафизического олицетворения, тогда как религия теряла свой чисто нравственный склад и приняла характер спекулятивной теогонии» [422, с. 200].

Единственным наполовину подлинным документом, дошедшим с первоначальных апостолических дней до наших времен, является «Logia» Матфея. Действительная, подлинная доктрина осталась в руках назареев, в этом «Евангелии от Матфея», содержащем тайную доктрину, «Афоризмы Иисуса», упомянутые Папиасом. Эти афоризмы, несомненно, были того же рода, что и небольшие рукописи, выдаваемые на руки неофитам, которые являлись кандидатами на посвящение в мистериях, и в которых содержалась «Апоррета», раскрытие каких-либо важных ритуалов и символов. Ибо зачем было Матфею прибегать к таким предосторожностям, чтобы сделать их «тайными», если было бы иначе?

Первоначальное христианство имело свои особые рукопожатия, пароли и степени посвящения. Бесчисленные гностические геммы и амулеты являются вескими доказательствами этому Это есть целая наука символики. Каббалисты были первыми, украшавшими вселенского Логоса[220] такими названиями как «Свет Света», Посланец ЖИЗНИ и СВЕТА,[221] и мы находим, что христиане in toto приняли эти выражения и вдобавок почти все гностические термины, например, плерома (полнота), архоны, эоны и т. д. Что же касается «Первородного», Первого и «Единородного», то они так же стары, как мир. Ориген показывает, что слово «Логос» существовало у брахманов.

• Предыдущая
• 63/205
• Следующая