Великий ум Марса - Берроуз Эдгар Райс - Страница 22

• Предыдущая
• 22/34
• Следующая

Я и Хован Дью прыгнули, и фортуна улыбнулась нам, хотя гигантская обезьяна с трудом дотянулась до крюка протянутой лапой. Мои мускулы землянина донесли меня до цели очень легко. Вместе мы стали подниматься, как условились заранее – он по правому борту, я – по левому. Пусть я и был более проворным прыгуном – Хован Дью превосходил меня в искусстве лазания. В результате он достиг поручней и карабкался выше, в то время как мои глаза были еще ниже уровня палубы, что, возможно, было счастьем для меня, так как я случайно лез на палубу там, где один из экипажа, не зная обо мне, стоял у абордажных принадлежностей. Не будь его внимание отвлечено в сторону одного из товарищей, первым увидевшего свирепую морду Хован Дью, он мог бы уничтожить меня одним ударом прежде, чем я даже смог бы поставить ногу на палубу.

Обезьяна появилась перед тунолианским воином, и этот парень издал крик удивления и попытался вытащить меч, но обезьяна всей громадой надвинулась на него, и когда мои глаза очутились вровень с перилами, я увидел, как могучий антропоид схватил несчастного за доспехи, подтащил к краю палубы и швырнул вниз. Моментально мы оба очутились на палубе и приготовились к защите. Остальные члены экипажа, оставив свои места, ринулись к нам, чтобы сбросить нас с палубы. Однако, думаю, что вид огромного антропоида, свирепость которых они знали, оказывал деморализующий эффект на них, потому что они колебались – каждый, казалось, желал предоставить товарищу честь первым встретить его и умереть. Но, хотя и медленно, они приближались. Я с удовлетворением наблюдал эти колебания, так как они полностью совпадали с разработанным мною планом, существенно зависящим от того, смогут ли достигнуть палубы патрульного корабля Гор Хаджус и Дар Тарус, когда наш корабль подойдет достаточно близко к неприятельскому, чтобы они могли ухватиться за абордажные крючья, использовав их подобно нам.

Гор Хаджус предупредил меня, чтобы я уничтожил человека у приборов управления возможно быстрее, так как самым первым его побуждением в случае нашего успеха, будет повредить их. Поэтому я ринулся на него и до того, как он успел что-либо сделать с ними, зарубил его. Теперь их было четверо против нас двоих, и мы ждали, выигрывая время, чтобы наши товарищи добрались до палубы.

Четверо двигались медленно и были уже почти на расстоянии удара, когда я увидел голову Гор Хаджуса, показавшуюся над поручнями, а за ним голову Дар Таруса.

– Смотрите, – крикнул я врагам. – Сдавайтесь сейчас же!

Один из них повернулся, чтобы посмотреть, и то, что он увидел, вызвало у него восклицание изумления.

– Это Гор Хаджус! – вскричал он и затем обратился ко мне. – Каковы ваши намерения по отношению к нам, если мы сдадимся?

– Мы не имеем вражды к вам, – ответил я. – Мы лишь хотим покинуть Тунол и мирно продолжить наш путь. Мы не причиним вам вреда.

Он повернулся к своим товарищам, а трое моих компаньонов продолжали молча ждать. Несколько минут четверо воинов негромко беседовали между собой, затем тот, кто говорил первым, обратился ко мне.

– Мало есть таких тунолианцев, которые не мечтали бы служить Гор Хаджусу, о котором мы думали, что он давно мертв, но сдача корабля означает для нас несомненную смерть, когда мы доложим о нашем поражении в штаб. С другой стороны, продолжая оборону здесь, на палубе этого флайера, мы будем непременно убиты. Если ты гарантируешь нам, что твои планы не касаются безопасности Тунола, я могу сделать предложение, которое обеспечит каждому то, что нужно: бегство для вас, безопасность для нас.

– Мы только жаждем покинуть Тунол, – сказал я. – От того, что я хочу делать, никакого ущерба Тунолу не будет.

– Хорошо! И куда вы собираетесь лететь?

– Этого я не могу вам сказать.

– Если примешь наше предложение, можешь верить нам, – сказал он. – Оно заключается в том, что мы на этом корабле переправляем вас к вашей цели, после чего возвращаемся в Тунол, и докладываем, что вступили с вами в бой, и после долгого преследования, в котором двое из нашего экипажа были убиты, вы ускользнули от нас в темноте и скрылись.

Следующей ночью тунолианская команда высадила нас внутри городской стены Фандала, следуя указаниям уроженца этого города Дар Таруса, который был воином гвардии джеддары, а до того служил в крошечном флоте этой страны. То, что он был знаком с каждой деталью фандалианской обороны и системы воздушных патрулей, помогло нам приземлиться необнаруженными. Тунолианский корабль поднялся и улетел, очевидно, тоже незамеченным.

Нашей посадочной полосой была крыша низкого здания, построенного у внутренней стороны городской стены. С этой крыши наклонным коридором Дар Тарус повел нас вниз на улицу, которая в этом месте была совершенно пустынной. Она была узкой и темной. С одной стороны она граничила с невысокими постройками у городской стены, с другой – застроена зданиями, многие из которых не имели окон и не были освещены. Дар Тарус объяснил, что выбрал это место для проникновения в город, так как это был район складов и, будучи людским муравейником днем, ночью почти всегда пустынен, даже сторожей не требовалось ввиду полного отсутствия на Барсуме воровства. Окольными путями он довел нас в конце концов до секции магазинов второго сорта, столовых, часто посещаемых простыми солдатами, ремесленниками и рабами, где мы, естественно, могли привлечь внимание лишь благодаря любопытству, вызванному присутствием Хован Дью. Так как мы не ели с момента отлета из дворца Мью Тала, первым нашим замыслом было плотно закусить. Мью Тал снабдил Гор Хаджуса деньгами, поэтому средства удовлетворить наши потребности у нас были. Первую остановку мы сделали у небольшого магазинчика, где Гор Хаджус приобрел фунтов пять мяса для Хован Дью. Затем мы отправились в трактир, который знал Дар Тарус. Сначала хозяин не хотел разрешать нам ввести внутрь Хован Дью, но в конце концов, после долгих убеждений, он позволил нам запереть его во внутренней комнате. И там Хован Дью вынужден был остаться со своим мясом, пока мы сидели у стола во внешней комнате.

Я сказал Хован Дью, что свою роль он сыграл хорошо, и никто, ни хозяин гостиницы, ни многочисленная толпа, собравшаяся послушать перебранку, не смогли угадать, что тело огромного свирепого животного одушевлено человеческим мозгом. Действительно, только во время еды или драки обезьяний мозг проявляет, казалось, некоторое влияние на него, но все же, несомненно, он окрашивал его поведение, объясняя в некоторой степени молчаливость и быстроту, с которой он раздражался, а также то, что он никогда не улыбался и, казалось, не понимал юмора ситуации. Он уверял меня, что никогда не улыбался, но все же человеческая половина мозга не только понимает, но и наслаждается веселыми эпизодами и происшествиями нашей авантюры, остроумными рассказами и анекдотами, которые выдавал нам Гор Хаджус, наемный убийца, но его обезьяний рот был свойственен только антропоиду, и анатомия не развила мускулов, которыми можно было бы физически выразить это.

Мы пообедали с аппетитом, хотя пища была простой и грубой. Мы были рады избежать назойливого любопытства болтливого, любящего посплетничать хозяина, который засыпал нас настолько большим количеством вопросов о наших прошлых подвигах и будущих планах, что Дар Тару, бывший у нас здесь первым говоруном, вынужден был давать быстро сфабрикованные ответы, заботясь об их последовательности и правдоподобии. Однако, поев, мы сбежали от его любопытства на улицу. Дар Тарус повел нас в меблированные комнаты, ему известные. По дороге мы проходили мимо здания удивительной красоты, в который и из которого постоянно лились потоки людей, и когда мы оказались перед ним, Дар Тарус попросил нас подождать, пока он не вернется. Я спросил его, почему. Он сказал, что это храм бога Тура, бога, почитаемого всем народом Фандала.

– Я долгое время был далеко, – сказал он, – и не имел возможности оказать почтение моему богу. Я не заставлю вас ждать долго. Гор Хаджус, не одолжишь ли ты мне несколько кусочков золота?

• Предыдущая
• 22/34
• Следующая