Торговцы жизнью - Басов Николай Владленович - Страница 45

• Предыдущая
• 45/69
• Следующая

На этот раз их пальба была более результативной. Три или четыре удара пришлись по лодке, а одна из разорвавшихся огненных бомбочек накрыла кабину Кима, да так, что он чуть не свалился в штопор, и несколько дырок образовались даже вокруг Ростика, правда, его не задело. Следующий раз на разборку с этими дураками полечу в доспехах, решил Ростик и ударил в ответ. Снова в высшей степени прицельно, даже делая небольшую паузу перед самым выстрелом, отчасти чтобы патроны зря не жечь и чтобы не дать нервам расходиться больше необходимого. Эта пауза была старым трюком, он его давно заприметил, еще с боев за завод, и часто к нему прибегал, когда не был уверен, что из ситуации можно выпутаться.

Лишь когда менял обойму, стало ясно, что клин бегимлеси подошел еще ближе, вероятно, они пытались грамотно использовать свое превосходство в огневой мощи.

– Ким, дружище, они приближаются… Эх, нам бы еще пару стрелков, – прошептал Ростик, думая про неиспользуемую пушку на корме, даже не сознавая, что говорит в полный голос.

При этом он понял, что и бакумур, который работал на котле, рычит от напряжения, и даже Ким орет что-то маловразумительное, мол, победа будет за нами и враг будет разбит! При этом он кидал лодку из стороны в сторону, не давая противнику пристреляться, но и изрядно мешая Ростику вести ответный огонь…

Потом Ростик выпуливал по очереди обоймы, заготовленные в сапогах, и сбил еще пятерых… Он даже не сразу поверил своим глазам, настолько точно ложились иные его выстрелы, настолько безошибочно он попадал в непонятного противника. Лучше он не смог бы палить и в тире, в самой спокойной и безопасной обстановке.

Меняя очередную обойму, он даже успел посмотреть на «Калошу», с нее тоже стреляли, и даже с лодки Хвороста кто-то неумело пытался сбивать пернатых скользящими выстрелами, которые проходили под лодкой Кима… Значит, они были уже так близко, что бежать больше некуда. Значит, тут и придется их останавливать, иначе они навалятся на «Калошу», на ребят, которые вообще останутся с одним стрелковым оружием против массированной атаки страшно маневренного и очень умелого противника.

Ростик представил на миг, как их лодка отваливает в сторону, потом, конечно, возвращается, нанеся удар сбоку… Нет, выходить из боя нельзя ни на мгновение. Только слитный ответный огонь, только плотная группа…

Он перезарядился и снова попытался бить прицельно, автоматически, без участия сознания выбирая тех, кто оказывался быстрее всего в прицельной рамке. И вдруг никаких бегимлеси в ней больше не осталось…

Выяснилось, это Ким, не меняя курса, лишь чуть-чуть сбросив скорость, развернулся практически на месте и, продолжая лететь к «Калоше» задом наперед, ударил из носовых пушек, установленных под днищем лодки. Разумеется, это был истеричный, неприцельный огонь, но он-то вдруг и заставил иных птичек отвалиться в сторону, выходить из клина. К тому же еще и стрелок на машине Хвороста приноровился, или неумеху на пушках заменил кто-то более для такой работы приспособленный, но оттуда начали попадать… Еще и Рост вдруг каким-то шестым чувством научился угадывать, какой из стрелков противника наиболее опасный, и опережал иногда его выстрел всего-то на мгновение…

А может быть, эти страусы, или как их там, слишком далеко ушли в море и начали нервничать. Все-таки они были живыми, следовательно, могли проявлять неповиновение, а любому бойцу с самыми стальными нервами, если его скотинка не желает что-то делать правильно, приходится несладко – он теряет прицельность и веру в победу.

В общем, сначала один, потом второй, потом уже все левое по отношению к центру атаки крыло старусов повернуло назад, и почти тотчас все кончилось. Бегимлеси уходили…

Ростик осмотрелся. От их лодки остались ошметки – оба задних блина болтались при каждом повороте Кимовых рычагов так, что, казалось, вот-вот оторвутся, вся их машина то и дело проваливалась вниз, в пике, из которого так трудно было выйти…

– Ким, у тебя задние блины…

– Неужели не видишь, что я их и не нагружаю? – последовал ответ. – На передних же иду.

Это была та проблема, с которой пилот умел справляться, так что нервничать по этому поводу не стоило. Ростик посмотрел на гравилет Хвороста. Из его правого борта валили клубы дыма, но там кто-то копошился, и почему-то Ростик не сомневался, что с пожаром справятся.

Вот в «Калоше» дела обстояли хуже всего. Она была пробита и определенно набирала воду. Но трое людей уже вычерпывали ее… Кстати, почему только трое? Ростик достал бинокль, навел на посудину. Так и есть, работали трое, один, перевязанный от пояса чуть не до макушки, сидел на руле, время от времени делая странные движения, словно засыпал. А на передней банке… Да, там лежали, плотно свернутые, чтобы не мешали откачивать воду, два неподвижных тела.

Потом все как-то наладилось. Ким приноровился к своему полуоторванному хвосту, пожар на гравилете Хвороста погас, самые большие дыры в «Калоше», по-видимому, сумели залатать. По крайней мере, вычерпывать воду оставили лишь одного, на руль посадили более крепкого рулевого, а скорость движения смогли поднять.

И все-таки вернуться до темноты они не успели. Зато едва стало темно, из города в воздух поднялись и тревожно засветились над водной гладью три красных ракеты. Это был сигнал отозвать всех, кто еще не вернулся.

Из «Калоши» пальнули в ответ, но лишь для того, чтобы соблюсти установленный порядок. Ходу домой оставалось менее часа. И пролетел он довольно быстро, потому что после драки с пернатыми все как-то отупели и не замечали времени.

Зато едва они приземлились, тот самый мрачный бородач, который командовал добытчиками, доложил, что пропали обе лодки, ушедшие собирать градины, и таким образом в Одессе осталась одна «Калоша».

Это было плохо, очень плохо. И потому, что теперь, как бы ни хотелось начальникам в Белом доме, добыча металла стала невозможна, и потому, что последнему новобранцу стало ясно – они ввязались в новую войну.

Пропавшие лодки искали неделю, в три гравилета, и облазили почти всю западную часть залива. Но ничего не нашли, даже обломков. После этого самые рьяные поборники добычи металла из ракушек как-то притихли, и на «Калоше» в море больше никто не ходил. Наоборот, ее, как последнюю из оставшихся посудин, вытащили на берег и накрепко заякорили, словно что-то или кто-то мог ее угнать даже с охраняемой территории города.

К концу этой недели поисков неожиданно прибыла новая партия переселенцев. Их привел Эдик. И хотя переход этот обошелся не без попыток шакалов напасть на излишне беспечных, словно туристы на Земле, новичков, особых драм не случилось. Вероятно, даже Эдик учился быть осмотрительным.

Новые руки были кстати, хотя на первых порах, как водится, пользы от новичков не было. Наоборот, их пришлось обустраивать, выставлять новые посты, расширять столовые, общежития, которые в итоге заняли чуть не четверть жилой части города, создавать более сложную, но в итоге оказавшуюся более продуктивной систему учета и организации работ, в том числе и по самообеспечению. Потому что люди эти прибыли не на месяц и даже не на зиму. Как Ростик понял последние распоряжения Председателя, переданные колонии в виде довольно пространного документа, с которым обязан был ознакомиться каждый из одесситов, они прибыли сюда навсегда.

Но для этого предстояло решить проблему неожиданных нападений, выяснить их характер и найти способы защиты. И тут-то оказалось, что об этом голова начальников уже озаботилась, хотя и довольно специфично. А именно: на заводе, ставшем единственным в городе, для определения которого теперь не нужно было даже прежнее название вспоминать, начали строить… нечто. Причем слухи об этом возникли в Одессе, вероятно, одновременно с началом работ. Новым одесситам неясно было лишь, что это такое.

• Предыдущая
• 45/69
• Следующая