Кожаные капюшоны - Басов Николай Владленович - Страница 39

• Предыдущая
• 39/44
• Следующая

В башне на детинце снова взревел Киноз. Его голос стал слабее, в нем появились тоска, боль, недоумение. Это были почти человеческие чувства. Лотар не смог припомнить, когда Киноз ревел последний раз, но сейчас это было не важно. Расправа Ди с охотником на путников шла своим чередом.

Внезапно Сухмет резко, во весь голос закричал:

– Хо!

Лотар проследил, чтобы все орденцы рассыпались, и лишь потом сам шагнул назад, хотя что можно сделать, если бы кто-то не понял приказания Сухмета, он не знал.

На долгий-долгий удар сердца Логир остался один в центре распавшегося круга орденцев, один на мощеной площадке перед воротами во двор детинца. Он оглянулся, не понимая, что происходит. И тогда Сухмет поднял руки в заключительных пассах заклинания. Брусчатка под цахором обсыпалась, и Капюшон с диким ревом рухнул в глубокую яму, образовавшуюся на том месте, где он только что стоял.

Потом камни мостовой обсыпались уже по цепочке, пока вся яма не обозначилась с точностью до полушага. Орденцы собрались на ее краю.

Яма была глубиной в три сажени и сужалась на дне до крохотного пятачка не более чем двух футов в диаметре. Из центра этого пятачка торчал огромный сосновый кол, острый, как пика, и мощный, как таран, которым можно расколоть ворота любой крепости. На этом колу, застряв примерно на его середине, полусидел-полулежал Логир. Залитый пузырящейся смесью крови цахора и какой-то черной мази конец кола торчал из его груди, прошив все тело.

Шарона всхлипнула. Ее тошнило, она вдруг дала волю своей усталости.

Сзади, тихонько постукивая посохом Гурама по брусчатке, подошел Сухмет. Едва расслышав этот стук, Лотар понял, что, пока длилась эта драка, он плохо слышал из-за колокольчиков, звоном затопивших сознание.

Сухмет заглянул вниз, вздохнул.

– Черная смазка на колу – что это? – спросил Стак.

– Яд мантикоры. Не настоящий, конечно, его не достать, а синтезированный. Я пару лет назад вычитал в одном трактате, как его изготовить, и мы с Кнебергишем с удовольствием последовали всем необходимым правилам. Я решил, это лучшее, что у нас сейчас есть для данного случая. – Он кивнул на цахора, который еще слабо шевелился на колу.

– Да, это лучше, чем ничего, – согласился Лотар.

Вдруг на сигнальной башне, где Мало оставила Рубоса, вновь раздался хлопок. Лотар повернулся. Смотреть в ту сторону немного мешало солнце, но ничего разглядывать и не потребовалось. Рубос просто закричал:

– Двое шагают по дороге к главным воротам!

Лотар протянул свое магическое видение в указанную сторону. Это был Камазох, Великий Магистр цахоров, прозванный Повелителем Черных Мечей. Рядом с ним вышагивал еще один Капюшон, которого он выбрал себе в напарники.

Чудовищная сила этого цахора теперь, когда он снял все маскировки, пробивала расстояние, которое их разделяло, словно луч Солнца пробивал глубины космоса, словно меч пробивал воду, словно камень пробивал время. От ощущения этой силы слабели ноги, кружилась голова и в сознании возникала слабая человеческая молитва: только бы не столкнуться с испытанием, которое невозможно выдержать…

И тогда Рубос закричал снова:

– Еще двое с запада, со стороны реки!

Лотар отвлекся от оценки силы Камазоха, рядом с которой даже чудовищный Логир казался лишь крысой, случайно выбежавшей на открытое пространство, и обратил магическое видение на запад.

Да, там тоже было двое. Рукинар, командир восточной группы, со своим напарником. Тоже сила, тоже агрессия, тоже неостановимый напор.

– Правильно, – спокойно проговорил вдруг Стак. – Если нападут одновременно, у них больше шансов. Сразу нужно было так сделать.

– Шансов у них и без твоих комментариев немало, – зашипела Шарона. – Ты бы о нашей победе думал.

Стак развел руками:

– А никто и не сомневается в нашей победе.

Но шутка не удалась. Почувствовав это, Мало вдруг твердо и очень спокойно произнесла:

– Скорее, в ее сомнительности, если мы будем тут стоять истуканами.

Рубос, гулко топая по ступеням сигнальной башни, вдруг выкатился к отряду орденцев.

– Ты ранен, – сдержанно сказал ему Лотар.

Но больше удерживать мирамца от драки было невозможно. Рубос серьезно ответил:

– Как думаешь, если цахоры победят, это соображение спасет мне жизнь?

Снова раздался треск и грохот в башенке детинца, потом опять раздались вопли Киноза. Они стали едва различимыми. Хоть тут все шло как надо.

– Тоже довод, – согласился Лотар.

Колокольчики в его сознании звонили не переставая, усилием воли их пришлось пригасить, хотя полностью выключить так и не удалось.

– Стак, – приказал Лотар, – удержи Камазоха с его напарником у ворот хотя бы десять минут. Жилос и Скрепол, за мной!

Вместе с двумя орденцами он побежал к дальней стене города, спускавшейся к реке. Лотария превратилась в какой-то ад. В городе, где Желтоголовый жил последние пятнадцать лет, вдруг стало тесно, а воздух наполнился враждебностью и дикой ненавистью к людям, от которой было трудно дышать. Лотар только подивился таким неожиданным переменам. Стены почему-то напоминали камеру, в которой томятся тысячи заключенных, башни стали походить на злобных великанов, и даже мостовая под ногами заблестела, словно омытый дождем оскал черепов, бесчисленных черепов…

Лотар тряхнул головой, остановился и стал молиться, потому что идти в бой с таким настроением было невозможно. Это, конечно, помогло. Солнце сверху уже не казалось насмешкой судьбы, а мир снова стал похожим на прежний.

– Где Вафраш? – спросил он у ребят. – Кто-нибудь чувствует его?

Жилос сосредоточился, даже глаза у него стали узкими, как иногда бывало у Сухмета, но лишь покачал головой. Значит, инженер уже укрылся под завесой одной из магических ловушек. Ведь сложность не в том, чтобы придумать и соорудить ловушку, сложно защитить ее так, чтобы ни один демон не почувствовал угрозу в простых и неприглядных предметах… Пока не станет слишком поздно. Может быть, в том, как неожиданно изменилась атмосфера в Лотарии, виновато то огромное количество магических хитростей, которыми они напичкали город?

– Учитель, они уже перебираются через стены.

Лотар нашел Рукинара и его приятеля. Оба действительно перебрались через стену, используя самые обычные крюки. Ничего не скажешь, двигались они хорошо – быстро и уверенно. Лотар вычислил ту точку, где они должны были встретиться, с точностью до нескольких саженей.

– Так, вы остаетесь сзади, будете только добивать, понятно? Только добивать, остальное пусть делают пока инструменты…

Скрепол не понял, он хотел было задать вопрос, но промолчал, потому что Лотар уже понесся вперед, высматривая Вафраша.

– Учитель, они уже идут Конюшим проулком, – дальноречью информировал его Жилос.

«Кросс, – подумал Лотар, начиная злиться, – куда подевался Вафраш?» И тут же, словно в ответ на это обращение к богу, отозвался инженер. Он спросил в полный голос, на нормальном человеческом языке:

– Ты не меня ищешь?

Он расположился в нише стены, забранной фантомным покрывалом того же цвета и фактуры, что и сама кладка. Рядом с ним стояла какая-то машина. Ее хищные прорези были нацелены на узкий проулок, действительно ведущий в ту сторону, откуда должны были показаться цахоры.

– Ты почему не отзываешься?

– Я ничего не слышал, – удивился Вафраш.

«В самом деле, – сообразил Лотар, – если он стоял в этой нише под магическим покрывалом, то никакие ментальные зовы не доходили до инженера». Потом он еще раз смерил взглядом машину, проулок…

Стены домов уходили вверх на три этажа, оставляя вверху такую узкую полоску неба, что невозможно было даже понять, какого оно цвета.

– Нет, если они будут просто идти, ты их не накроешь. Они должны плохо видеть твой удар, должны… Вот что мы сделаем. – И Лотар сказал Вафрашу, что ему предстоит устроить. Тот сначала не поверил, потом расстроился и сказал, что это очень опасно и он не сможет, потом азарт загорелся в его глазах, и он согласился.

• Предыдущая
• 39/44
• Следующая