Семиотика культуры повседневности - Махлина Ася - Страница 39

Знаменитый ученик и соперник Фрейда Карл Густав Юнг, был создателем второго мощного ответвления психоанализа, в котором сновидение уже рассматривается полностью в духе XX века. По Юнгу — происхождение снов — это та почва, из которой произрастает большинство символов, к сожалению, трудных для понимания. Трудность толкования снов заключается в том, что каждый из нас воспринимает абстрактные и общие положения индивидуально. Поэтому разница в смыслах значительна для людей с разным социальным, политическим, и психологическим опытом. Каждое понятие в нашем сознающем разуме имеет свои психические связи, ассоциации. Понятно, что во сне они приобретают совершенно отличный смысл, разный для разных людей. К. Юнг привел несколько сравнений, существенных для понимания символических склонностей современного человека и дикаря. То, что психологи называют психологической идентичностью или «мистическим участием», из предметного мира современного человека устранено. А поэтому ореол бессознательных ассоциаций, характерный для красочного и фантастического смысла первобытного мира, отсутствует у современного человека. «Мы утратили его до такой степени, что при встрече совершенно не узнаем. В нас самих подобные вещи умещаются ниже порога восприятия; когда же они случайно выходят на поверхность сознания, мы считаем, что здесь уже не все в порядке».[200]

Сон компенсирует личные недостатки и в то же время предупреждает об опасности неадекватного пути. Сны могут иногда оповещать о некоторых ситуациях задолго до того, как те произойдут в действительности. Это связано с тем, что многие кризисы в нашей жизни имеют долгую бессознательную историю.

Следующая психоаналитическая концепция сновидения связана с именем Эриха Фромма. Фромм соглашается с Юнгом, что большинство сновидений имеют много общего с мифами как по форме, так и по содержанию. Мы сами, считая мифы странными и чуждыми днем, ночью обретаем способность к мифотворчеству. Сновидения древних и современных людей созданы на том же языке, что и мифы. Это тот же язык, со своей собственной грамматикой и синтаксисом. Но современный человек уже не помнит этот язык.

В конце XX — начале XXI вв. интерес к сновидениям повысился. Связано это в первую очередь с тем, что повысился эффект телевизионных, кинематографических, компьютерных мифов, объектом воздействия которых оказался современный человек.

Теории Фрейда и Юнга на современном этапе сегодня оказались уже недостаточными. Ясно, что во сне мы, как правило, не удивляемся самым фантастическим явлениям, достаточно редок во сне смех, и, наконец, мы его быстро забываем. Связывают это с тем, что, по выражению Андрея Платонова, «сторож ума» во время сна бездействует. Сон представляет собой то смысловое пространство, где перед нами раскладывается пасьянс возможностей — предпочтений и антипатий, которые не проходят двойной проверки удивлением и смехом дневной жизни.

Но во сне мы сталкиваемся со всей нашей прожитой жизнью. Сон и явь дополняют друг друга. Понять одно без другого невозможно. Английский философ Джон Уильям Данн (1875–1949) считал, что во сне «каждому человеку дана толика индивидуальной вечности, которая позволяет ему увидеть ближайшее прошлое и недалекое будущее. Все это сновидец окидывает одним взглядом, точно Бог, наблюдающий за космическим процессом».[201] Сам он не заметил, что такая точка зрения была предвосхищена еще Боэцием, «последним римлянином». Идеи Данна оказали большое влияние на Борхеса. Однако Борхес понял Данна глубже, чем тот сам себя понимал. Хорхе Луис Борхес считал, что сны — «это художественные произведения, возможно, наиболее архаичный из способов художественного выражения». Но тогда произведение искусства — это пойманный сон. Традиционная интерпретация сновидения как внутреннего театра человека не может объяснить вещие (проскопические), креативные сны, ясновидение (характерные, например, для шаманизма).

Шаман считается предшественником таких видов широко распространенных сегодня видов деятельности, как ясновидение, оккультизм, пророчество и психоанализ, связь с инопланетянами. Шаманизм сегодня связывают со многими парапсихологическими явлениями — контактами с внеземными цивилизациями, с космическим разумом, деятельностью экстрасенсов, исследованиями уфологов.

Шаманы — это люди, причастные к сфере сакрального, что недоступно остальным членам сообщества. Как правило, приобщение к этой сфере чаще всего связано с языком сновидений, которым в шаманизме придается чрезвычайно большое значение. «Именно в снах они воссоединяются с подлинной святой жизнью и восстанавливают непосредственные контакты с богами, духами и душами предков. В сновидениях также упраздняется историческое время и восстанавливается время мифологическое, что позволяет будущему шаману присутствовать при начале мира и благодаря этому стать современником как космогонии, так и первичных мистических откровений».[202] Примеров значения сна в инициации шаманов достаточно много. Так, в обряде рождения нового шамана у якутов сон оказывается важным этапом посвящения. «Перед тем, как стать шаманом, человек видит во сне, что сверху и снизу собираются духи шаманов… и начинают рассекать его тело, черпать колотушкой его кровь».[203] И совсем в другом, далеком регионе, у племен Скалистых Гор Северной Америки передача шаманских возможностей также осуществляет через сон. «Передача осуществляется в сновидениях и содержит сценарий посвящения».[204] М. Элиаде описывает сон одного шамана из племени павиотсо, который в пятидесятилетнем возрасте захотел стать «лекарем», ибо его «народ болен» и он хочет ему помочь. Все инструкции он получил во сне.[205] Причем, такая форма инициации присутствует у многих шаманов — юроков, винту, шастов (племена Северной Америки). Часто существуют учителя, инструкторы, которые обучают нового шамана. Посвящение все равно происходит через сны. Во время непосредственного посвящения кандидат поет шаманские гимны. «Это знак, что контакт с тем светом уже налажен».[206] Именно сновидения часто становятся средством передачи духами дара. «Выдающийся казахский поэт и певец Джамбул верил, что его оберегает дух в облике тигра… Незадолго перед смертью Джамбул сказал навестившим его казахским поэтам: «Перед вашим приходом ушел от меня мой тигр. Я хотел воротить его, звал, но он не обернулся. Скрылся за холмом. Значит, я умру».[207] Сновидение часто становится средством передачи духами дара — в описываемом Басиловым случае — дара музыканта.

В большинстве случаев в период приобщения к высшим силам человек испытывает разные тяжелые испытания во время сна, которые имеют определенную закономерность. Сначала — расчленение тела, после которого происходит его обновление. Затем общение с богами или духами на Небесах (т. е. вознесение на Небо) и разговор с душами умерших шаманов и богами Преисподней (т. е. нисхождение в Ад). В результате шаман получает разного рода откровения, которые дают возможность постичь тайны ремесла. Расчленение может длиться от 3 до 7 дней, во время которого кандидат в шаманы почти не дышит, находится в уединенном месте, и выглядит почти как мертвый. (3 и 7 — мистические числа, которую играют существенную роль в разных религиозных представлениях, в шаманизме они довольно широко распространены). У якутов существует представление, что при этом Мать — Хищная — Птица забирает его душу, заносит ее в преисподнюю до достижения шаманской зрелости и затем возвращает на землю, где духи разрывают тело на части, которые пожирают злые духи болезней и смерти. После съедения эта символическая птица складывает кости, и кандидат пробуждается от сна, но теперь все те духи, которым достался кусочек тела будущего шамана, обеспечивают ему способность лечить соответствующие болезни. Существуют и другие представления. Но мотив Птицы имеет довольно широкое распространение в североазиатском шаманизме. Это может быть Орел, интерпретируемый бурятами как признак шаманского призвания. Но всегда при инициации происходит расчленение тела, которое испытывает страшные мучения. У бурят его тело варят, у эскимосов обновляют органы, у ненцев тело испытывает долгие мучения в течение трех лет, когда ему откусывают голову, а тело, разделенное на куски, варят в котле. У австралийских шаманов духи внедряют в тело кандидата горные кристаллы (горные кристаллы — символы уранической, небесной силы), у австралийских племен лунга и джара магические силы возникают после того, как будущий знахарь входит в пруд, где обитают ужасные змеи, которые «убивают» его и т. д. Как правило, символика смерти и воскрешения происходит во сне или болезни, но чаще всего с представлением о расчленении тела — четвертовании, разрезании, вскрытии живота, сведении до состояния скелета. При этом женское существо помогает в успешном прохождении инициации.