Философия и логика времени или О неполноте сознания - Юрченко Сергей Борисович - Страница 22

Математически действием гамильтониана формализуется физическое измерение. Унитарность его следует из вероятностного толкования волновой функции, которое требует, чтобы норма функции, т.е. квадрат ее модуля |Ψ|² , выражающий полную вероятность, был равен единице. Но вместе с тем алгебраический формализм предписывает по определению унитарным операторам быть обратимыми. Физически же это связано с тем, что время в КМ изначально является мнимым, т.е. симметричным и при этом квантовым по смыслу унитарного модуля (речь не идет о спектре собственных значений функции, который отсылает нас к проблеме континуума), и поэтому фаза не имеет физического смысла. Он появляется только у билинейных сопряженных комбинаций Ψ Ψ^*. Т.о. все начинается с мнимого симметричного времени.

Необратимость реального времени в КМ объясняется технически, а именно тем, что сам процесс измерения, который не может быть «мнимым», оказывается несимметричен. По отношению к прошлому он дает вероятностную информацию о состоянии объекта. По отношению к будущему он сам создает новое состояние. Но время не может объясняться «технически», оно действует без нашего вмешательства, в том числе и на самих нас. Описывая энергию системы, оператор Н как физическая величина не включает самого себя в это описание, что было бы противоестественным. В логике именно такие непредикативные процедуры приводят к парадоксам.

Т.о. векторный формализм линейной алгебры приобретает фундаментальный физический и/или психический смысл. Релятивизм и классическая механика появляются постфактум. Но КМ, будто добросовестный оракул, желает по-настоящему предсказывать будущее во всех мелочах. И лишь идея изотропии позволяет считать процедуру предсказаний простой инверсией прошлого в будущее. Мы всегда видим позади себя детерминированный мир, но это никогда не помогает нам точно установить будущее. Между тем вся наука есть продукт мозга, а мозгу познание реальности необходимо лишь для того, чтобы правильно предсказывать себе будущее, которое ему неизвестно. Очевидно, если бы мозг знал будущее так же хорошо, как и прошлое, наук была бы тавтологией, которая известна каждому ребенку. Будущее существенно нелокально, а детерминизм – это свобода, прошедшая регистрацию. Недаром принято говорить, что каждый человек умен задним числом.

Представим, что не мозг движется «спиной» по стреле времени, а время проходит сквозь него, т.е. стрела времени движется в том же направлении, что и его собственное действие (можно тогда понять, почему природа следует принципу наименьшего действия, положенному в Лагранжев формализм: квантовое действие всегда минимально, сумма таких минимумом тоже минимальна). Поскольку физическое прошлое D₀ уже есть в настоящей дхарме D₁, а физического будущего D₂ еще нет, но оно возникает спонтанно с непрерывным движением времени, то опережающая волна в динамике сдвигается назад (гасится в электродинамике Уилера-Фейнмана), образуя вместе с отстающей волной временную петлю вокруг мгновенного настоящего.

Рис.10

Радиус этой петли равен нормированному вектору состояния , а гамильтониан Н движет петлю по стреле времени. Мозг подобен эквилибристу на шаре. Он не видит будущее, он видит прошлое, которое всегда для него детерминировано, поскольку волна уже схлопнута им самим. В этом заключается анизотропность времени (и пространства, которое расширяется в будущем и сжимается в прошлом). В этом смысле волновую функцию можно считать тем, что описывает не реальность, а мозг.

Квантовая теория поля, в которой Т-инверсия требует соблюдения полной СРТ-инверсии, подразумевает, что недостаточно обратить время. Обратить нужно и мозг наблюдателя (что превращает материю в антиматерию, меняя заряд и спин). Если библейскому Навину достаточно было бы остановить время, чтобы уничтожить всех своих врагов и Вселенную вместе с ними, то Архимеду достаточно было бы увидеть будущее, чтобы перевернуть мир. Точнее, этого было бы достаточно, чтобы вывернуть мир наизнанку как перчатку, ибо именно таков физический смысл зеркальной симметрии. Это предполагает точку преобразования (выворачивания) как фокус симметрии и возвращает нас к световым конусам с новой догадкой.

Мы знаем абсолютно точно, что будущего еще нет. По крайней мере, прошлое нам известно. Но где оно? Где хранится это прошлое? Во Вселенной или всего лишь в нашей памяти? Последнее – совершенно очевидно. Первое – весьма сомнительно. Вряд ли Вселенная подобна контейнеру для мусора, даже если он бесконечно дорог нашему мозгу. Пусть мозг его и хранит. Так как же устроена Вселенная? Ответ лежит на поверхности. В физической реальности световая точка разделяет не будущее и прошлое в детерминированном времени релятивизма, а Вселенную и анти-Вселенную в мнимом и симметричном времени квантовой теории. Мы не можем вернуться в прошлое, ибо там уже находится анти-Вселенная. Можно сказать, что антимир гонится за нами по пятам, отрезая нашему мозгу путь к отступлению в каждой дхарме. И только благодаря памяти мы сохраняем иллюзию, что прошлое все еще существует.

Лемма 9. W ^– > D < W ⁺

Эта лемма делает все наши предыдущие рассуждения об анизотропии времени, вообще говоря, пустыми. В самом физическом мире нет смысла противопоставлять прошлое будущему, поскольку ни того, ни другого физически нет. Будущее лишь поэтически «грядет», а прошлое без всяких метафор уничтожено и стерто из Вселенной. Глубинный смысл СРТ-теоремы заключается в том, что прошлого больше нет, ибо по отношению к нашему миру W ⁺ оно мгновенно переходит в антимир W ^–. И поэтому оператор, зависящий от физического времени, не может быть обратимым в принципе. Это буквально значит, что та Вселенная, о которой мы говорим, существует только в наших (человеческих и мышиных) мозгах и нигде больше. Протяженной во времени реальности попросту нет. Мы и наши эволюционные предшественники всегда стоим на острие бритвы нулевой толщины. С другой стороны, релятивизм как будто позволяет нам видеть пространственно протяженную Вселенную, по крайней мере, видеть ее прошлое благодаря конечной скорости света, которая доносит до нас это всегда локальное прошлое. Правильнее сказать, что это прошлое догоняет нас.

Лемма 4 говорит нам, что пространство Минковского, традиционно трактуемое как континуальное, в действительности должно быть дискретно-неотделимым. Но этого не достаточно для того, чтобы свести вместе релятивизм и квантовую физику. Событие, представленное световой точкой в этом пространстве, не описывается релятивизмом, уравнения ОТО там распадаются именно потому, что они не имеют дискретную метрику, тогда как КМ выражает это в нормированном векторном пространстве. Еще одно несоответствие между этими теориями заключается в том, что время в релятивизме вещественно и, как мы выяснили, анизотропно, а в КМ оно мнимое и уже поэтому симметричное. Именно лемма 9 дает нам ключ к проблеме их математической несовместимости.

Нам остается лишь признать тот факт, что в дискретной метрике световой конус в пространстве Минковского является лишь асимптотическим приближением к реальной картине. Фактически же этот конус должен быть единичным, равнобочным гиперболоидом. Его также называют циркулярным гиперболоидом, поскольку он получается вращением гиперболы вокруг той или иной оси. Гиперболоид допускает две формы: однолистную и двулистную.

Рис.11

Если в пространстве Минковского за ось вращения принимается стрела времени, то мы получаем 2-листный гиперболоид, поскольку именно он в этом случае является t-подобным. При этом его внешность есть 1-листный s-подобный гиперболоид, полученный вращением вокруг пространственной оси, ассоциированной с расслоением Вселенной по стратам W.