Форт Дюкэн - Эмар Густав - Страница 6

• Предыдущая
• 6/67
• Следующая

— Да, господин майор, — отвечал пылко прапорщик, — очень много!

— И вы злы за это на них?

— Как и каждый настоящий англичанин.

Сардоническая улыбка снова появилась на устах молодого офицера. Может быть, он думал в эту минуту про себя, что если англичане считают себя вправе ненавидеть французов, то американцы, со своей стороны, имеют также полное право ненавидеть англичан.

Старый прапорщик, между тем, продолжал:

— Я поклялся в непримиримой ненависти к этим проклятым любителям супа и надеюсь исполнить свою клятву на днях.

— Когда? — спросил Вашингтон, не изменяя своего равнодушного тона.

— Черт возьми! Как только будет объявлена война.

— Что вы сказали, мистер Уард?

— Я говорю: как только война…

Молодой человек не дал докончить фразу Уарду, совершенно сбитому с толку восклицанием своего начальника, и прапорщик тщетно ломал себе голову: какую глупость мог он сказать.

— Да разве не объявлена еще война между Францией и Англией? — с прекрасно разыгранным удивлением спросил Вашингтон.

— Насколько я знаю, пока еще нет, — пробормотал Уард, — и я не понимаю, каким образом в мирное время или, по крайней мере, во время перемирия я буду иметь возможность…

— Мирное время, сэр, это дело совсем другое… но теперь у нас война в полном разгаре!

— Война в полном разгаре?!

— Конечно.

— Вот так штука! Клянусь честью! Значит, все это произошло в то время, пока я рыскал по лесам… Вы простите меня, я ровно ничего не знал о настоящем положении дел.

— Я извиняю вас; хотя совершенно не понимаю вашего неведения и удивления.

— Итак, война объявлена?

— Да.

Уард весело потер себе руки.

Начальник смотрел на него одним уголком глаза. Он раздумывал с минуту, затем с неуловимым оттенком иронии в голосе продолжал.

— Любезный прапорщик, — сказал он, — я с сожалением вижу, что у вас совсем нет памяти.

— Я, майор, ничего не забываю… из того, что я знаю, — отвечал Уард, самолюбие которого было сильно задето этими словами.

— Этого недостаточно, — продолжал Вашингтон в том же тоне. — Нужно уметь угадывать и то, что вам неизвестно.

— Но я вас не понимаю, майор.

— Зачем мы здесь?

— Зачем?

— Да.

— Клянусь моею душой и совестью, майор, я этого не знаю.

— Не может быть.

— Клянусь честью, я говорю правду!

Вы не понимаете меня, мистер Уард, только потому, что

не желаете меня понять, — сказал молодой человек с плохо скрытою досадой.

— Я смиренно прошу у вас в этом прощения, сэр, но привсем моем желании не могу понять ваших слов — вы слишком высокого мнения о моей прозорливости.

— В таком случае я вам все сейчас объясню. Прапорщик Уард с любопытством вытаращил глаза и вытянул шею.

— Надеюсь, вы согласитесь со мною, мистер Уард, что мы находимся на французской территории?

— В этом не может быть ни малейшего сомнения.

— Хорошо. Теперь скажите мне, каким образом попали мы сюда — по приглашению или же вторглись сами, рассчитывая на свою силу?

— Но… — колебался старый офицер.

— Я жду вашего ответа.

— Мне кажется, что нас не приглашали…

— И вы совершенно правы. Затем, не делали ли мы несколько времени тому назад попытку построить форт на Огио и прочно водвориться там?

— Это тем более верно, что командование над этим фортом вы поручили мне.

— Французы напали на вас?

— Да, майор.

— Уничтожили ваш форт?

— Совершенно.

— И взяли в плен вас и бывших с вами солдат?

— Я не могу отрицать этого.

— Ну? — холодно спросил Вашингтон.

— Очевидно, что… — отвечал смущенно Уард.

— По моему мнению, этим самым положено, и весьма определенно, начало неприязненным действиям.

— Начало, да.

— Надеюсь, вы теперь и сами убеждены, что Англия ведет в Америке войну с Францией, хотя формального объявления войны и не было.

Уард подумал несколько времени и затем сказал:

— Война ведется ведь только с нашей стороны.

— Как только с нашей стороны? — вскричал майор. — Разве мы первые начали неприязненные действия?

— Нет.

— В таком случае…

— Но мы, не имея на то никаких прав, захватили владения наших соседей…

— Вы думаете?

— И даже пытались водвориться там вопреки их желанию, — продолжал Уард, который, изменяя своему слову и закрывая глаза на свою личную обиду, умел отличить ложь от истины, когда дело касалось других и в особенности его начальников.

Вашингтон на минуту как бы смутился. Он не ожидал подобного ответа от человека, на которого он смотрел, как на грубого солдата, привыкшего преклоняться перед приказаниями и мнением начальства. Но такое смущение продолжалось недолго, и вскоре он опять вернул себе свой самоуверенный тон.

—Милейший прапорщик, — сказал он иронически, — вы — храбрый солдат, прекрасный офицер, но… вы, я думаю, и сами согласитесь со мной, вы ровно ничего не смыслите в дипломатии и в политике.

— Я никогда не занимался этим, майор, — отвечал просто прапорщик.

— И вы сделали большую ошибку, иначе вы поняли бы, что для Англии очень важно отнять эти богатые страны у французов.

— Я отлично понимаю это, майор.

— И что для достижения такого важного результата хороши все средства.

— Гм! — пробурчал Уард.

— Поверьте мне, — это так.

Старый офицер молча опустил голову и ничего не ответил. Вашингтон, притворяясь, что принимает его молчание за знак согласия, продолжал:

— Наконец-то, вы согласились со мною, сэр, как поступил бы на вашем месте и всякий настоящий англичанин. А теперь позвольте мне сообщить вам новость, которая несомненно доставит вам большое удовольствие.

— Какую новость?

— А вот какую: мои разведчики и лесные бродяги сообщили мне, что из форта Дюкэна вышел французский отряд.

— А! а!

— Отряд этот, состоящий из сорока человек, поднимается вверх по Огио и направляется в эту сторону.

— Это просто невероятно.

— Однако, это так.

— Что же заставляет их отправлять на верную гибель людей в эти места, которые, как им известно, заняты превосходящими неприятельскими силами?

— Я ничего не могу ответить вам на это. Они хорошо хранят свою тайну. Нашим шпионам не удалось узнать этого.

• Предыдущая
• 6/67
• Следующая