Констанция. Книга четвертая - Бенцони Жюльетта - Страница 29

• Предыдущая
• 29/55
• Следующая

Король медленно повернулся и негромко насвистывая, двинулся по длинной мрачной галерее к своим покоям, туда, где находился его кабинет. Он вошел, сел за стол и принялся просматривать бумаги, принесенные одним из министров. Он быстро читал приказы, ставил свою подпись, что-то подчеркивал, кое-какие листы откладывал в сторону, оставляя решение на будущее. От многих сообщений лицо короля делалось мрачным, лоб бороздили глубокие морщины, и король Витторио, отложив перо, сжимал и разжимал кулаки.

» Дьявол! Неужели дело дойдет до войны? Неужели я ничего не смогу предпринять?«Он внимательно, уже в который раз перечитывал сообщение одного из своих военачальников.

Среди ночи король Витторио вдруг открыл глаза, резко вскочил и опираясь локтем о высокую спинку кровати, посмотрел на Констанцию. Та, казалось, спит, ее лицо, выхваченное из темноты золотистым светом трепещущей свечи, было прекрасно и безмятежно. Король долго смотрел, облизывая пересохшие губы.

» Как она хороша и как тяжело мне все это ей сказать!«Констанция почувствовала, что король смотрит на нее имедленно обернулась. Но на ее лице не было ни радостной улыбки, ни огорчения.

— Я должен уехать отсюда, не могу же я вечно сидеть в Риволи. Ведь все мое правительство находится в Турине, и я устал туда-сюда мотаться. А если мое правительство в Турине, то и я должен быть там.

Король не смотрел на Констанцию, он отвернулся и, щуря глаза, всматривался в яркие язычки пламени свечей.

Констанция все это время молчала, и король явно нервничал, продолжив:

— Эти поездки туда-назад меня совершенно измотали.

— Я не вернусь в Турин никогда и ни под каким предлогом, — вдруг как-то буднично, будто уже о давно решенном и не требующем никакого обсуждения, сказала Констанция. Король Витторио тяжело вздохнул.

— Констанция, я люблю тебя и поэтому ты останешься там, где я посчитаю нужным.

— Ты даже себя не любишь, — вдруг резко бросила Констанция, — ты знаешь только, что такое власть и обладание. Власть и обладание — больше ничего тебе не известно. Я не твоя лошадь, что ты вот так можешь распоряжаться моей жизнью.

— Ты мой дом, — спокойно сказал король Витторио и, повернув голову, посмотрел в глаза Констанции.

— Так пусть тогда твои министры приезжают сюда, где твой дом, и они, я в этом уверена, будут уважать тебя больше. Король Витторио улыбнулся. Он слушал слова Констанции с таким видом, как взрослый мужчина слушает рассуждения ребенка. — Чем меньше они тебя будут видеть, тем больше будут уважать.

— Нет, Констанция, ты преувеличиваешь.

— Ничего я не преувеличиваю! — горячо заговорила Констанция. — Вот, смотри, у меня есть список твоих министров, — Констанция ловко из-под подушки достала несколько сложенных вдвое листков бумаги и устроившись поудобнее, начала читать и передавать листки королю. — А вот это список ненадежных людей.

Король с удивлением взял список в руки и принялся просматривать, поднеся список к свече.

— Ты знаешь, кстати, что граф Треве за твоей спиной ведет переговоры с французами. Знаешь ли ты, король, что Треве на жаловании у французов?

Король вновь улыбнулся, и эта улыбка снова была как у взрослого, многоопытного человека, слушающего рассуждения ребенка.

Констанцию эта улыбка обозлила.

— Это абсурд, Констанция, Треве слабоумный.

— Нет, Витторио, ты ничего не понимаешь. А вот это список надежных людей, — Констанция подала лист, — это твои министры и советники, которым можно доверять.

— Не очень много, — скептично усмехнулся король.

— Да, не очень много, но это верные тебе люди. Остальных тебе придется заменить.

— Заменить? — король вновь улыбнулся.

— И не улыбайся так, я говорю правду.

— Тогда заменим Треве, если ты, дорогая, настаиваешь.

— Нет, не только Треве, но и всех остальных, — натягивая одеяло к подбородку, бросила Констанция.

Король Витторио отбросил листки бумаги на пол и обнял Констанцию. Женщина лежала абсолютно спокойно.

— Хорошо-хорошо, дорогая, заменим. Что-нибудь еще? — задал свой обычный вопрос король Витторио.

— Пока все, — так же как и раньше, ответила ему Констанция.

Король начал стаскивать с Констанции одеяло, стараясь как можно скорее добраться губами до ее груди. Женщина схватила короля за плечи и попыталась оттолкнуть его, но силы были неравными. Тогда она прикрыла лицо руками и затрясла головой.

— Что такое? — изумленно приподнявшись на локтях, спросил король Витторио.

— Не надо, не хочу, я сегодня все сделала прекрасно и так.

— Что ты сделала? — не понял король Витторио.

— Свою работу.

Король Витторио с изумлением посмотрел на Констанцию.

— Я не совсем понимаю, Констанция, о чем ты говоришь?

— Не надо, Витторио, все ты понимаешь, я выполняю свой долг, я служу королю.

— Мы занимались любовью, — немного растерянно произнес король Витторио, забрасывая руки под голову.

— Это ты занимался любовью, а я выполняла работу.

Король Витторио несколько мгновений лежал, глядя на потолок, по которому бежали трепетные тени. И вдруг до него дошел смысл сказанного Констанцией. Он резко вскочил, навалился на женщину, схватил ее за плечи и стал трясти.

— Ты! Ты, сука! Сука! — выкрикивал король прямо в лицо Констанции. — Зачем? Зачем ты это сказала? Зачем ты меня оскорбляешь?

— Ну, говори, говори, — шептала Констанция в лицо королю, — не стесняйся, не стесняйся, не сдерживай себя, можешь сказать все, что хочешь, все, что обо мне думаешь и все это будет правдой!

Глаза короля Витторио налились кровью, губы дергались, он продолжал трясти Констанцию за плечи.

— Ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Понимаешь?

— Да, я все понимаю, все понимаю! — выкрикивала Констанция.

— Кто ты? Неужели ты камень, неужели ты меня не любишь?

Констанция затрясла головой.

— Я королевская шлюха, шлюха, вот кто я! На несколько мгновений король Витторио замер, будто его окатили холодной водой. Затем он оттолкнул от себя Констанцию и начал хлестать ее по щекам.

— Сука! Сука! — выкрикивал он, стаскивая с женщины одеяло. — Ты дрянь! Мерзость! Неужели в твоем сердце нет ни капли жалости? Ни капли, хотя бы вот настолько?

Констанция испуганно вжалась в подушки и пыталась прикрываться от рук короля.

— Вон! Вон отсюда! — король вытащил Констанцию из постели, затем схватил на руки, бросил на пол и стал толкать в спину и хлестать по плечам.

— Уходи! Уходи отсюда, чтобы я тебя не видел! Ненавижу! Мерзость! Сука! Уходи!

Он дотащил Констанцию до двери, широко распахнул створки и вышвырнул в холодный коридор. Обнаженная, она лежала на полу, и ее тело сотрясали рыдания.

— Но ведь это правда, чистая правда, — шептала Констанция, скребя ногтями ворс ковра. — Правда, правда, правда! — пробовала сама себя убедить женщина. — Я не люблю короля, не люблю, я даже его ненавижу! Но так уж все сложилось, что я вынуждена стать его любовницей, вынуждена выполнять свой долг, а он требует от меня любви. Но ведь любовь так просто не дается, она приходит откуда-то оттуда, от Бога! А он, завладев мною силой, требует еще любви. Никогда! Никогда я не буду его любить и единственное, чего он добьется, это моей ненависти. В конце концов он доведет меня до того, что я покончу с собой или убью его. Ненавистный мучитель!И только сейчас Констанция почувствовала, как ей холодно. Она подошла к двери, повернула ручку и переступила порог. Король лежал, отвернувшись. Она тихо, как побитая собака, подошла к постели и забралась под одеяло. Она тяжело дышала, по щекам бежали слезы.

Она чувствовала, насколько она унижена, чувствовала всю глубину своего падения и так же прекрасно понимала, что сейчас не в состоянии как-либо изменить свою жизнь. Она почувствовала и осознала, что ее падение будет продолжаться, она еще не достигла дна пропасти.

» Боже, помоги мне, пусть это все кончится как можно скорее, — прошептала Констанция, понимая, что Бог давным-давно отвернулся от нее, превратив в машину для удовлетворения чувств короля. — Неужели я могла когда-нибудь подумать, что дойду до такой жизни? Но уж если все так сложилось, буду пытаться взять, воспользовавшись предоставленной мне властью все, что только возможно. Я ненавижу сама себя и страстно желаю, чтобы все вокруг ненавидели и презирали меня. И еще, я страстно желаю, чтобы меня все боялись — все «. Это была уже не та Констанция, робкая и застенчивая, это была жестокая женщина, понимавшая всему цену и знающая, как можно добиться всего, пользуясь лишь своим телом. И она понимала, что сейчас она уже ни перед чем не остановится. Она медленно повернулась набок и уткнулась в плечо Витторио. Король сбросил ее руку. Тогда Констанция прильнула к нему всем своим разгоряченным телом.

• Предыдущая
• 29/55
• Следующая