Философская пропедевтика - Гегель Георг Вильгельм Фридрих - Страница 40

Всякое чувственное наличное бытие связано через свои определения, собственно говоря, с другим наличным бытием. Но как только продуктивной памятью некоторое представление сделано определением какого-нибудь наличного бытия, последнее становится в этой связи по сути дела в отношение представлений с другими представляющими существами, с чего и начинается теоретическое общение этих существ друг с другом.

2) Язык. Высшим созданием продуктивной памяти является язык. Он бывает не только звуковым, но и письменным. Поскольку его источником является продуктивная память, или Мнемозина, то о каком-то другом его источнике речь может идти лишь в отношении изобретения определенных знаков.

Звук есть мимолетное явление внутренней сущности, которая в этом своем проявлении вовне не _{192}остается чем-то внешним, а выражает себя как нечто субъективное, внутреннее, реально о чем-то извещающее. Особенно важно, что с помощью членораздельного произношения звуков могут быть обозначены не только образы в своих определениях, но и абстрактные представления. Конкретное представление по сути дела превращается словом-знаком в нечто безóбразное, отождествимое со знаком.

(Образ умерщвляют, и слово заменяет собой образ. Это – лев; имя становится равнозначным сути дела. Логос; и сказал бог... и т.д. Язык – величайшая сила в человеческом обществе. Адам, говорят, дал всем вещам (животным) их имена. Язык – это умерщвление чувственного мира в том виде, каков он непосредственно, и преобразование его в некоторое наличное бытие, представляющее собой такое звучание голоса, которое находит отклик во всех представляющих существах.)

Что касается изобретения определенных знаков, то, естественно, что в звуковые знаки звучащих явлений (шума, свиста, звона, жужжания и т.д.) превращают непосредственные подражания им. Знаки других чувственных предметов или изменений являются, собственно говоря, произвольными. За обозначение абстрактных отношений и определений отвечает главным образом способность символизировать, дальнейшее же постепенное развитие языка принадлежит силе всеобщности – рассудку.

Письменность бывает иероглифической или буквенной. Иероглифическая письменность – это такое обозначение предметов, которое никак не связано с их звучащими знаками. Созданию всеобщего философского письменного языка, мыслью о котором задавались многие, препятствует неисчислимое множество знаков, которые пришлось бы специально изобретать и заучивать. Буквенная письменность разлагает знаки-слова на их простые звуки и обозначает последние._{193}

3) Репродуктивная память. Репродуктивная память состоит в запоминании единичных знаков в связи с тем, чтó они обозначают, и прежде всего – в удержании их безóбразных рядов, которые не соединены друг с другом ни образной, ни рассудочной взаимосвязью, а существуют в совершенно произвольной, случайной последовательности и удерживаются вместе только внутренней, независимой от них силой.

Мышление – это деятельность духа в его независимой, себе самой равной простоте, самопроизвольно вносящей в себя самое определения, обладающие характером равенства самим себе и характером всеобщности.

Рассудок есть способность мысленно определять вообще и фиксировать в мысленных определениях. Его содержание как объективного рассудка составляют категории – мысленные определения бытия, образующие внутреннее единство многообразия созерцаний и представлений. Он отличает существенное от несущественного и познает необходимость и законы вещей.

Судить о чем-нибудь – значит соотнести некоторый единичный предмет с понятием. Суждение, собственно говоря, определяет единичный предмет всеобщим образом, т.е. подводит его под всеобщее. Оно имеет следующие ступени:_{194}

a) Всеобщее, под которое подводится единичный предмет, само является здесь лишь одним из качеств этого предмета.

b) Рефлектирование есть выход за пределы единичного определения, его сравнение с другими и соединение их в одно определенное определение. Всеобщее здесь составляет внутреннюю природу и сущность предмета. Эта всеобщность не является просто общностью, а представляет собой всеобщность, присущую этому предмету, как таковому, наряду с присущими ему определениями особенности и единичности.

c) В строгом смысле слóва судить о каком-либо предмете – значит сравнить его природу – его истинную всеобщность с его единичностью, с характером его наличного бытия; сравнить то, что он есть, с тем, чем он должен быть.

(В этих суждениях скрывается та диалектика, что нечто дурное, нечто не соответствующее своему понятию, вместе с тем и соответствует ему. Плохой дом обладает наличным бытием, которое не соответствует понятию дома. Но если бы он только не соответствовал понятию дома, он не был бы домом. Нужно, чтобы понятие могло быть познано еще в наличном бытии. Так, если о каком-нибудь поступке судят, что он дурной, то у его неразумия есть еще и сторона соответствия с разумом, и т.д.)

Здесь можно упомянуть также и остроумие, которое, однако, скорее относится к характеру суждения, нежели является его действительной ступенью. Оно состоит главным образом в том, чтобы схватить различия, которые не лежат на поверхности, и посредством _{195}рефлексии заметить более тонкие и более глубокие связи. Острóта соединяет представления, внешне совершенно чуждые друг другу, с той стороны, с какой они обнаруживают неожиданное сходство. Остроумное является аналогом разумного и выражает преимущественно какое-нибудь определение или отношение в том виде, в каком они противоположны либо непосредственному представлению о них, либо внутри самих себя.

(Во время восхода солнца небо превращается из черного в красное, как рак. Le misérable, qu’il est heureux! Il a faim. Exul mentisque domusque. Под этим камнем лежит моя жена; здесь она покоится, покоен и я. На своих постелях мечтают жирные судьи усыпить свой кашель и свою совесть и т.д.)

a) Разум называется негативным или диалектическим, так как он показывает переход всякого рассудочного определения бытия в противоположное. Обычно это диалектическое проявляется таким образом, что об одном субъекте утверждаются два противоположных предиката. Более чистая диалектика состоит в том, что относительно какого-нибудь рассудочного определения-предиката показывается, как в нем самом оно столь же есть и противоположность себя самого, что оно, следовательно, упраздняет себя внутри себя.

b) Рассуждающий разум старается найти основания вещей, т.е. их положенность другим и внутри другого. Это другое и является пребывающей внутри себя сущностью этих вещей, но вместе с тем оно представляет собой лишь нечто относительно безусловное, так как обоснованное, или следствие, имеет содержание, отличное от содержания основания._{196}

с) Умозаключающий разум совершает опосредствование содержания, выступающего соответственно определениям понятия в виде единичного, особенного и всеобщего. Особенное по отношению к единичному есть нечто всеобщее, а по отношению к всеобщему – нечто определенное; оно представляет собой средний термин, содержащий в себе крайние термины единичности и всеобщности и потому связывающий их. Умозаключающий разум – это: