Философская пропедевтика - Гегель Георг Вильгельм Фридрих - Страница 24

Причинность по законам природы не единственная причинность в явлениях мира, существует еще и причинность из-за (aus) свободы.

Доказательство. Допустим, что нет никакой иной причинности, кроме причинности по законам природы; тогда все, что происходит, предполагает предшествующее состояние, за которым оно неизбежно следует согласно правилу. Но предшествующее состояние само должно быть чем-то таким, что произошло, так как если бы оно существовало всегда, то и следствие его не возникло бы во времени, а существовало бы всегда. Следовательно, причинность, благодаря которой нечто происходит, сама есть нечто происшедшее, опять-таки предполагающее предшествующее состояние и его причинность, и т.д. до бесконечности. Итак, всегда имеется лишь относительное, а не первое начало, и потому вообще нет никакой полноты ряда у происходящих друг от друга причин. Между тем закон природы состоит именно в том, что ничто не происходит без достаточно определенной a priori причины. Следовательно, утверждение, будто всякая причинность возможна только по законам природы, противоречит само себе, и потому нельзя допустить, что причинность по законам природы есть единственная причинность.

Нет никакой свободы, все совершается в мире, только по законам природы._{114}

Доказательство. Допустим, что существует свобода, а именно способность безусловно начать некоторое состояние, а стало быть, и ряд следствий его. В таком случае благодаря этой спонтанности должен безусловно начинаться не только некоторый ряд, но и определение самой этой спонтанности, так что ничто не предшествует, посредством чего определилось бы это происходящее действие по постоянным законам. Однако всякое начало действования предполагает состояние еще не действующей причины, а динамически первое начало действия предполагает состояние, не находящееся ни в какой причинной связи с предшествующим состоянием той же самой причины, т.е. никоим образом не вытекающее из него. Следовательно, свобода противоположна закону причинности и представляет собой такое соединение последовательных состояний действующих причин, при котором невозможно никакое единство опыта и которого, следовательно, нет ни в одном опыте, – пустое порождение мысли.

Эта антиномия, если ее рассматривать абстрактно, покоится на противоречии, присущем отношению причинности. А именно, причина означает 1) нечто первоначальное, первое, само себя движущее; 2) но она есть нечто обусловленное тем нечто, на которое она действует, и ее деятельность переходит в действие. В этом смысле ее нужно рассматривать не как истинно первоначальное, а саму опять-таки как нечто положенное. Если держаться первой точки зрения, то нужно допустить абсолютную причинность, причинность через свободу; со второй же точки зрения, сама причина становится чем-то происшедшим, и тем самым начинается прогресс в бесконечность.

Истинное решение данной антиномии состоит во взаимодействии, в том, что причина, переходящая в дей_{115}ствие, в последнем снова имеет обратное причинное действие, благодаря которому первая причина в свою очередь превращается в действие, т.е. в нечто положенное. Эта взаимность означает, следовательно, что ни тот, ни другой из моментов причинности не являются абсолютными сами по себе, но только этот замкнутый внутри себя круг тотальности существует в себе и для себя.

К миру принадлежит безусловно необходимая сущность.

Доказательство. Чувственно воспринимаемый мир как целое всех явлений содержит в себе также некоторый ряд изменений. Но всякое изменение подчинено своему условию, которое делает его необходимым. Далее, всякое обусловленное предполагает в отношении своего существования полный ряд условий вплоть до абсолютно безусловного, которое одно только абсолютно необходимо. Следовательно, абсолютно необходимое должно существовать, если существует изменение как следствие. Но это необходимое само принадлежит к чувственно воспринимаемому миру; в самом деле, если предположить, что оно находится вне чувственно воспринимаемого мира, то это означало бы, что весь ряд изменений в мире получает от него начало, в то время как сама эта необходимая причина не принадлежит к чувственно воспринимаемому миру. Но это невозможно, ибо поскольку начало временнóго ряда может быть определено только тем, что предшествует по времени, то высшее условие начала того или иного ряда изменений должно существовать в мире, когда этого ряда еще не было; следовательно, это высшее условие принадлежит ко времени, т.е. к [области] явлений, к самому чувственно воспринимаемому миру. Следовательно, в самом мире содержится нечто безусловно необходимое._{116}

Нет никакой абсолютно необходимой сущности – ни в мире, ни вне мира – как его причины.

Доказательство. Предположим, что сам мир или в мире есть необходимая сущность; в таком случае в ряду его изменений было бы или безусловно необходимое начало, стало быть, без причины, что противоречит динамическому закону определенности всех явлений, или же сам этот ряд не имел бы никакого начала и тем не менее был бы в целом абсолютно необходимым и безусловным, хотя все его части случайны и обусловлены, что противоречит самому себе, так как существование определенного множества не может быть необходимым, если ни одна часть его не обладает сама по себе необходимым существованием. Предположим, далее, что безусловно необходимая причина мира находится вне мира, в таком случае она должна была бы первой давать начало существованию мировых изменений и их ряда; если бы она начинала действовать, ее каузальность должна была бы находиться во времени, а значит, в совокупности явлений, следовательно, находилась бы не вне мира. Итак, ни в мире, ни вне его нет абсолютно необходимой сущности.

Эта антиномия содержит в общем ту же противоположность, что и предыдущая. Вместе с обусловленным полагается условие, и притом условие как таковое, т.е. абсолютное условие, не имеющее своей необходимости в чем-либо другом. Но именно потому, что условие связано с обусловленным, вернее, потому, что обусловленное содержится в понятии условия, условие само принадлежит к сфере обусловленного, т.е. представляет собой нечто обусловленное. С одной стороны, положено абсолютно необходимое существо, с другой же – только относительная необходимость и тем самым случайность._{117}

Учение о понятии, или субъективная логика, имеет своим предметом уже не категории и определения рефлексии, а понятие. Категория полагает бытие в некоторой определенности как в границе; рефлексия полагает сущность в некотором определении, опосредствованном предположением некоторого другого определения. Понятие же – это нечто в себе и для себя существующее, простая тотальность, из которой вытекают все ее определения.

Содержание субъективной логики составляют три главных предмета: 1) понятие, 2) цель, 3) идея; а именно: 1) формальное понятие, или понятие как таковое; 2) понятие в связи с его реализацией, или его объективностью, – цель; 3) идея как реальное или объективное понятие.

Содержание формальной логики составляют 1) понятие как таковое, 2) суждение и 3) умозаключение.

1) Понятие содержит моменты единичности, особенности и всеобщности. – Единичность есть отрицательная рефлексия понятия внутрь себя, то, благодаря чему нечто есть в себе и для себя, и то, чему эти определения присущи как моменты. – Всеобщность есть положительное, не исключающее других моментов единство _{118}понятия с собой, она содержит в себе противоположное ей, оставаясь безразличной к нему и поэтому неопределенной. – Особенность есть соотнесение единичности и всеобщности друг с другом. Она представляет собой всеобщее, низведенное до некоторого определения или, наоборот, единичное, возведенное до своей всеобщности.