Искатель искомого ( Цель только одна – вопрос) - Пирс Энтони - Страница 15

• Предыдущая
• 15/94
• Следующая

Дело шло к вечеру.

— Хорошо бы поискать место для ночлега, — сказала Мари-Анна.

Проще всего было бы вскарабкаться на подходящее дерево и там и заночевать, но вряд ли она имела в виду такой ночлег. Что касается меня, то я привык к неудобствам.

— Я, пока шел сюда, приметил домик у дороги. Может быть, хозяева позволят нам переночевать на полу.

— Можно попросить подушки и одеяло, — добавила она.

Мы вскочили на единорогов, и весьма быстро преодолели расстояние, на которое я потратил днем не меньше часа. Домик стоял посреди небольшого поросшего сорной травой пустыря и имел такой мирный вид, что я невольно заподозрил неладное.

— Больно уж он безобидно выглядит, — сказал я.

— Дом как дом, — возразила она. — Не съест же он нас, в конце-то концов!

Пристыженный ее беспечностью, я спешился и, подойдя к двери, постучал. Дверь открылась сама собой, явив уютное жилище, где было все, что нам необходимо: стол, стул, а главное — кровать с кипой подушек и одеял. Меня это несколько насторожило. Раскидистая тенистая путана, свесившая щупальца над тропинкой, тоже кажется безвредной до тех пор, пока беспечный путник не попадет в ее объятия. Дом, конечно, не дерево, и тем не менее...

— Где же хозяева? — подойдя ко мне сзади, спросила Мари-Анна. Мне стало приятно, что она стоит у меня за плечом. Честно говоря, мои отношения с ней были такими же таинственными и замысловатыми, как с этим вот домом, правда, причина была другая.

— Пусто, — сказал я. — Хозяевами даже и не пахнет.

Я мог это утверждать с полной уверенностью после купания в целебном источнике мое обоняние стало куда острее.

— Стало быть, дом ждет жильцов, — беззаботно заметил она. — Нам ведь только ночь переночевать.

Она отодвинула меня и вошла внутрь. Я последовал за ней — ведь не мог же я оставить ее одну! Впрочем, ничего страшного не произошло. Дом действительно ждал жильцов. Да, но с какой целью? Я был далеко не уверен в том, что цели эти совпадают с нашими.

Мари-Анна сказала единорогам, что до утра в них нужды нет, и животные умчались. Хорошо, когда есть магический талант. Ах, если бы я тоже умел что-нибудь такое!

Я взглянул на кровать и сказал:

— Я возьму несколько одеял и постелю себе на полу.

— Да не будь ты глупеньким! Ляжем на кровати вдвоем.

Я не возражал. Оказывается, иногда бывает даже приятно, когда тобой помыкают. Впрочем, тут все зависит от того, кто помыкает. У Мари-Анны, например, это выходило просто замечательно.

Она мигом переоделась в ночную сорочку, извлеченную из мешочка — скорее всего, магического, потому что в нем не поместилась бы и половина извлекаемых из него вещей. Я старательно отводил взгляд от ее штанишек, хотя видывал ее во время купания и совершенно обнаженной. Но нагота наготой, а штанишки штанишками. Тот, кто постиг Тайны Взрослой Жизни, обязан весьма тонко различать эти понятия. Я переоделся в сухие шорты, и мы залезли под одеяло.

Затем Мари-Анне пришла в голову новая мысль.

— Кстати, ты не знаешь, как вызывают аиста с младенчиком?

— Нет, — сказал я.

— Это хорошо. А то единороги этого терпеть не могут. Я тоже не тороплюсь узнать.

К несчастью, любопытство — моя страсть. Я хотел знать все о Ксанте, в том числе и то, как аисты приносят младенчиков. Однако лежать рядом с нежной и теплой Мари-Анной было так хорошо, что ради этого стоило пожертвовать даже любопытством. Я решил, что тоже не буду интересоваться аистами и прочим. Во всяком случае, сейчас.

— Расскажи мне о себе, — сказала она.

Я удивился.

— Но разве ты не хочешь спать? Ты что, не устала?

— Устала, конечно. Но должна же я знать, с кем сплю.

Резонно. И я начал рассказывать о моей тусклой жизни и о желании узнать в один прекрасный день (если повезет, конечно) все-все-все о Ксанте.

Странно, но она выслушала меня с интересом.

— Я думаю, что это весьма похвально, Хамфри. Я уверена, что когда-нибудь тебе это удастся. — Она прижалась ко мне, и так это было чудесно, тепло и мягко!

— А... могу ли я узнать что-нибудь о твоей жизни?

Она засмеялась.

— Почему бы и нет, Хамфри, если тебе это интересно! Но рассказ будет коротким: я сбежала из дому.

— Но ты кажешься такой красивой девушкой!

— А я и есть красивая девушка! В том-то все и дело. Мой отец сказал, что я уже достаточно взрослая, чтобы выйти замуж и начать вызывать аиста. Меня хотели выдать за тупейного мастера. Он мне не понравился. От такой работы быстро тупеют. Кроме того, от меня сбежали бы единороги. Правда, я могла бы заняться и другими копытными, но единороги — мои любимцы. Вот поэтому я и сбежала.

И я был очень раз за нее.

— Спасибо, Хамфри, — сказала она.

— Но я же ничего не сказал!

— Сказал. Ты дернул ухом, совсем как единорог. Я почувствовала это щекой.

Кажется, я и впрямь освоил язык копытных. И, возможно, причиной тому было не только общение с единорогами, но и нечаянное купание в целебном источнике. Ушными мышцами я теперь владел в совершенстве.

— Да, скорее всего, так оно и есть, — шепнула мне Мари-Анна и поцеловала меня с нежностью, с какой могла бы поцеловать единорога.

Сколь чудесные плоды подчас приносит магия!

Тревожные события начались, стоило лишь сумеркам сгуститься. Внезапно дом накренился.

— И-и-и-и! — в чисто женской манере закричала Мари-Анна, вцепляясь в меня.

Первым моим побуждением было спрыгнуть с кровати и бежать, но в меня, как я уже упоминал, вцепилась Мари-Анна, и я оказался пригвожден к краю постели. Кроме того, первое побуждение все равно было неправильным: не мог же я бросить девушку в доме!

Пол качнулся в другую сторону, и это еще было только начало. Дом начал приподниматься! Я видел, как движутся за окном озаренные луной деревья. Как будто некий гигант подхватил и понес куда-то наше жилище.

Затем пол выровнялся.

— Пойду взгляну, — шепнул я, освобождаясь от ее хватки. Я был в восторге от нашей близости, но так уж складывались обстоятельства.

— Какой ты храбрый! — шепнула она в ответ.

Храбрый? Ну нет! Я просто делал то, что должен был делать. Выкарабкался из-под одеял и подобрался к окну. Дом все время раскачивался и словно пытался сбить меня с ног. Наконец я схватился за подоконник. Сзади, на кровати, чисто по-женски взвизгивала Мари-Анна.

• Предыдущая
• 15/94
• Следующая