Кинжал и яд - Бенцони Жюльетта - Страница 19
- Предыдущая
- 19/89
- Следующая
— Это пустое дело, милая, оно не заслуживает нашего внимания. Филиппу все это скоро надоест. К тому же Лузиньян, по слухам, собрался жениться, так что все образуется само собой.
Услышав эти слова, Изабелла невольно побледнела. Неужели Гуго женится?! В глубине души она полагала, что он всю жизнь будет любить только ее одну и никогда не взглянет на другую женщину. Внезапно она поняла, что прошлое никуда не исчезло и память о былом оказалась слишком жестокой. На мгновение ей показалось, будто она вновь видит высокую фигуру и красивое лицо Гуго, слышит его грубый голос, который становился таким нежным, когда он произносил ее имя… Как же он любил ее! А теперь он будет шептать страстные слова другой женщине, этой другой достанутся его ласки, тогда как английская королева, словно рабыня из гарема, должна безропотно сносить надоедливую похоть мужа! С каждым днем воспоминания терзали ее все сильнее и все труднее становилось ей обманывать себя.
Терпению Изабеллы пришел конец, когда Иоанна вновь вызвали на суд за убийство юного племянника — Артура Бретонского. Английский король и на этот раз отказался прибыть в Париж. Даже известие о том, что Филипп II Август объявил ему войну и водрузил знамя французских королей в графстве Овернь, не побудило его к действию. Вскоре Капетинг отобрал у него владения на севере Франции, а в 1204 году пала крепость Шато-Гайар, которой так гордился Ричард Львиное Сердце. Вся Нормандия перешла под власть французского монарха.
— Вы не король! — бросила мужу взбешенная Изабелла. — Вы даже не мужчина!
— Эти французские земли Филипп раньше или позже все равно бы захватил, — равнодушно ответил Иоанн. — Какое нам дело до них? Разве мало у нас осталось для счастья?
Подобные речи никак не могли понравиться дочери Эймара Тайфера. Несмотря на все свои недостатки, Изабелла обладала подлинно мужской отвагой, которой так недоставало ее супругу. И в этот вечер она впервые закрыла дверь спальни на ключ.
Впрочем, не только Изабелла страдала от недостойного поведения короля: бесхарактерность Иоанна приносила жестокие муки еще одной женщине. Его мать Элеонора Аквитанская, которую некогда прозвали «орлицей двух королевств», не вынесла позора и скончалась от горя, обретя покой рядом со старшим сыном Ричардом Львиное Сердце под сводами анжуйского аббатства Фонтевро. Однако Иоанна это не опечалило, ибо все его помыслы были устремлены к постели Изабеллы!
Каждый вечер в королевских покоях разыгрывалась трагикомическая сцена.
— Откройте, мадам, иначе я прикажу взломать дверь!
Побледнев от бессильной ярости и содрогаясь от неутоленного желания, Иоанн заходился в крике перед спальней жены. Он угрожал и молил, но Изабелла из-за тяжелой двери отвечала ему с холодной невозмутимостью:
— Потребуйте, чтобы Филипп Французский вернул ваши земли! Лишь тогда я открою вам.
— Я же сказал, что прикажу взломать дверь!
— Как вам будет угодно. Вы только выставите себя на посмешище и ничего этим не добьетесь. Я скорее умру, чем позволю вам взять меня силой!
Удрученный король уходил, признав свое поражение по крайней мере на эту ночь, однако на следующий день все повторялось сначала. Порой Иоанн пытался урезонить Изабеллу другими доводами:
— Вы не смеете отказывать мне, Изабелла. Я ваш супруг, вы дали обет перед богом!
— Мой супруг — король английский и герцог Нормандский! Он владел и другими землями, которых у вас больше нет. Вы не мой супруг!
Подобные споры были совершенно бесплодными, но Иоанн тем не менее продолжал упорно осаждать спальню жены. И тогда Изабелла решила уехать. В одну прекрасную ночь она отплыла во Францию в сопровождении нескольких верных слуг, оставив лишь камергера, которому поручено было известить короля, что его супругу отец вызвал в Ангулем, а оттуда она отправится в Бордо, где и будет держать свой двор.
В Ангулеме Изабелла воспряла духом. Возвращение в родной дом было радостным: граф Эймар слишком любил свою дочь, чтобы затаить на нее обиду из-за истории с похищением. В честь молодой женщины весь город украсился цветами, были устроены пиршества, на которые собралась вся пуатевинская знать — за исключением одного человека, хотя именно его втайне мечтала увидеть английская королева.
Но жизнь все равно была прекрасна. Изабелла чувствовала себя молодой, свободной… и такой красивой, как никогда прежде! Дважды став матерью, она обрела совершенство зрелых форм, а лицо ее сохранило ослепительный блеск юности. Мужчины влюблялись в нее до безумия, и она вскоре выделила среди них Жоффруа де Ранкона, который в былые времена добивался ее руки.
Ранкон был молод и хорош собой — во всяком случае, гораздо лучше Иоанна и бесконечно его храбрее. Впервые познав в объятиях Жоффруа сладость неверности, Изабелла сказала себе, что такой мужчина, как Иоанн, вполне заслуживает своей участи — отныне она будет наслаждаться всеми радостями любви.
Утвердившись в этом решении, Изабелла приблизила к себе и других молодых сеньоров — в частности поэта Совари де Молеона, который умел с таким изяществом воспевать даму своего сердца. К несчастью, дальнейшие завоевания мужских сердец пришлось прекратить, поскольку Изабелле сообщили, что Иоанн находится в Бордо и просит ее немедленно приехать к нему.
Одно дело — обманывать мужа, но совсем другое — порвать с ним. На кону стояла английская корона, расставаться с которой молодая женщина совершенно не желала. Кроме того, надо было считаться с мнением отца: граф Ангулемский полагал, что дочь несколько увлеклась в своем стремлении жить свободно. Поэтому Изабелла отправилась в Бордо… недели через две после страстного призыва Иоанна.
Она не сомневалась, что избрала верную тактику, и оказалась права. Иоанн так боялся потерять жену навсегда и был так счастлив вновь увидеться с ней, что принял ее с распростертыми объятиями, не упрекнул ни единым словом, хотя имел на это полное право, и попросил прощения за все доставленные ей огорчения. На сей раз великодушная Изабелла соблаговолила впустить его в спальню, и опьяневший от счастья Иоанн забыл обо всем, кроме своей обожаемой королевы.
Вернувшись с мужем в Англию, Изабелла решила продолжить приятные опыты, столь удачно начатые в Ангулеме. Она давно уже осознала свою власть над мужчинами, но находила особое наслаждение в том, чтобы вновь и вновь подчинять их себе. Супруга своего она теперь допускала в спальню довольно часто, но решительно пресекала все его любовные поползновения, если ей хотелось остаться на ночь одной. Иоанн, превратившись в покорного раба, подчинялся безропотно, поскольку больше всего на свете страшился ее бегства. Все, что угодно, лишь бы не эта мучительная разлука! Он готов был молиться на Изабеллу — единственную отраду своей жизни.
Среди тех, кого пленила ее красота, королева выбрала прекрасного графа Ковентри и без всякого труда сделала его своим любовником. Иногда они встречались в маленьком замке в окрестностях Лондона, но бывало и так, что верная служанка открывала потайную дверь в королевскую спальню, куда монарху на это время вход был запрещен.
Опасаясь пробудить неистовую ревность Иоанна, Изабелла старалась действовать с величайшей осторожностью, но это не помогало. Однажды вечером королеву поджидал крайне неприятный сюрприз: у себя в спальне она обнаружила графа Ковентри — со связанными за спиной руками он висел на крюке, вбитом прямо над ее ложем…
Изабелле пришлось проглотить это оскорбление. Она была готова отразить все упреки Иоанна, однако король сделал вид, будто ничего не произошло. Он вполне удовлетворился тем, что избавился от соперника.
На некоторое время Изабелла притихла, но отказывать себе в удовольствиях не могла. На смену Ковентри пришел смазливый трубадур из Гиени… который в один прекрасный вечер оказался на том же самом крюке. Третьего любовника постигла сходная участь, но Иоанн по-прежнему был ласков и нежен с женой.
Озадаченная Изабелла сочла за лучшее родить ему еще одного ребенка…
Между тем злополучное царствование Иоанна близилось к своему концу. Вступив в конфликт с папой Иннокентием III, король в 1213 году был отлучен от Церкви, а в 1215 году мятежные английские бароны вырвали у него обещание подписать Великую Хартию Вольностей — этот прославленный документ не утратил силу и по сей день. От пережитого унижения король впал в состоянии полной апатии, которая порой сменялась вспышками дикой ярости. И теперь уже Изабелла делала вид, будто ничего не случилось, хотя гордость ее была безмерно уязвлена и она страдала куда больше, нежели слабовольный монарх.
- Предыдущая
- 19/89
- Следующая
