Рука в перчатке - Эберхарт Миньон Гуд - Страница 29
- Предыдущая
- 29/47
- Следующая
14
– Мой отец?
– Ну, я знаю Джонни. Но это кольцо...
– Если бы мой отец ничего не знал, я никогда, бы не дала согласия на брак. – В голосе Дафны звучал смертельная усталость. – Он не подталкивал меня к нему, но поддерживал Бена. Надеялся, что Бен станет хорошим мужем, как был и хорошим дельцом. – Она отрицательно помотала головой. – Нет, нет, отец Бена не убивал. Даже если бы он это только задумал, он сделал бы меня несчастной на всю жизнь. Он любит меня по-настоящему. Но он...
– Не говори, я знаю.
– Джонни был прирожденным эгоистом. Он не любил решать проблемы. И причин убивать Бена у него не было. Дафна же от смерти Бена в чем-то выигрывала. И Роули тоже, если бы дела пошли по плану Гертруды. Однако все пошло не так, во всяком случае, по части материальных интересов.
– Ты уверена, что обе тетушки были согласны со свадьбой?
– Да, конечно. Разумеется, они с отцом меня не уговаривали, но где-то в глубине души, я думаю, соглашались, что мне следовало поступить именно так. Они как бы подталкивали меня в этом направлении.
– А Роули? Ему-то вроде это было ни к чему?
– Ну, я... не знаю. Я не думала.
– Ладно, – улыбнулся Деннис, – но ведь Роули сам мог в тебя влюбиться?
– Ну, случись такое, он бы побоялся ко мне сунуться. Так что вряд ли. Планы Гертруды стали для него сногсшибательным сюрпризом.
– Ах да, опять Гертруда!
В дверь постучали; послышался голос Роули.
– Деннис! Там опять полиция.
Деннис открыл дверь.
– Они, видишь ли, хотят снять у нас отпечатки пальцев. Да они не имеют права! Но чертов Уэйт требует от каждого как минимум формального отказа. Разумеется, делать этого никто не собирается. О чем вы беседовали?
– О подозреваемых, – ответил Деннис.
Глаза Роули стянулись в узенькие щелочки.
– Вы что-нибудь говорили полиции про садовый домик?
– Ничего. А ты?
– Тоже ничего. Только почему-то ко мне пристают все с одним и тем же: что я делал той ночью, выходил ли из дома, кого видел. Вопросы, вопросы...
– Вероятно, хотят знать, ты убил Бена или не ты, – заметил Деннис.
– Вечно твои шуточки! Но ведь это вовсе не смешно...
– Ты, конечно, прав. А ты сжег рубашку и жилет?
– Ну, в общем, да. То есть, я пытался, но все было слишком мокрое.
– Боже! – вскричал Деннис и шагнул к нему. – Что же ты теперь собираешься делать?
– Хочу пойти к реке, сделать прорубь во льду и спустить все в нее. Надеюсь, никто меня не заметит. Это лучшее, что можно предпринять. Так что...
– Ну, ты идиот! – Деннис был просто вне себя. – Идиот несчастный.
– Да ты что, Деннис?
– Что еще ты натворил? И чего не сделал?
– Ей-богу, ничего!
Но неизвестно, говорил ли Роули правду.
– Слушай, Роули, я все пытаюсь вспомнить, что было у него в карманах.
– Я не знаю. Помню, когда мы сняли с него рубашку и жилет, было много крови. Но, по-моему, в карманах ничего особенного не нашли. По крайней мере, я не нашел. А ты?
– Возможно, мы смогли найти одну серьезную улику.
– Почему же ты не предъявил ее полиции? – Улыбался Роули при этом так же гадко, как его отец.
Но тут в дверях показался Джонни:
– Привет, детки. Доброе утро, дорогая, как себя чувствуешь? Вас там ждут.
Деннис бросил на Роули предостерегающий взгляд и обнял Дафну за талию. Но тут вдруг...
– Мне не нравится твоя прыть, Деннис. Полагаю, тебе следует знать, что мы с Дафной поженимся.
Никогда Дафна не забудет этот момент. Серое лицо отца, ошеломленно хватающегося за галстук – и Деннис!
Деннис, побелевший, с горящими гневом глазами, двинулся к Роули и застыл перед ним, как вкопанный. Очевидно, вспомнил про Гертруду.
"Значит, она все ему сказала".
– Это правда, Дафна? – спросил Джонни. – Ты и Роули... вы с ним?.. А не лучше подождать немного? Что скажут люди? Что?..
Но Роули жестко и холодно оборвал его:
– Можешь меня поздравить, Деннис; говорят, ты ее любишь?
– Мерзавец!
– Деннис, Роули, Боже, что с вами случилось? – вскричал Джонни. – Послушайте меня, вы оба. Подождите с вашим ссорами, пока все не уляжется. Сейчас куда важнее знать, как же произошло убийство; ведь любой из нас может угодить под суд! Боже мой!
Он схватился за голову.
– Дафна, милая, ты должна им все сказать, ты должна...
– Дафна ничего не должна говорить, – перебил его Деннис и взял девушку за руку. – За нее отвечу я. Она будет делать то, что пожелает и...
Дафна подняла глаза. В дверях с мрачным видом стоял детектив.
– Деннис! – взмолилась она.
Деннис с Роули тоже заметили гостя и остановились, как вкопанные.
– Вы по мне не соскучились? – со странным блеском в темных глазах поинтересовался Джекоб Уэйт. – Прошу остаться. Вы хотели что-то сказать?
– Мы хотели, так сказать, удалиться отсюда, чтобы сдать отпечатки пальцев, – холодно ответил Роули. – Ты идешь, Даф?
Так начался этот безумный день.
Гертруда боролась с приступом астмы, скитаясь взад-вперед, накладывая смоченные кипятком носовые платки на красное пятнистое лицо. После завтрака пришел семейный врач. Он встретился с Дафной, задержал ее в холле и попросил показать язык.
– Плохо дело, – пробурчал он. – Это самый противный старый дом, какой я знаю. Непонятно, почему Амелия цепляется за эту старую рухлядь. Послушай, Дафна, кто же его убил?
Она отрицательно покачала головой.
– И как дела в компании? Ты ведь знаешь, я вложил в нее все свои сбережения. Ладно, ладно, с этим спешить некуда. Но ты слышала о собрании акционеров 1 января?
Она кивнула головой. С этого дня начался бы ее медовый месяц.
– Говорят, там было сильное желание выкинуть Бена из компании... Похоже, этого всегда хотели твои тетки. Да это всем известно. Но, кажется... Да, Мэгги, скажите миссис Шор, что я зайду.
Мэгги ушла, врач снова повернулся к Дафне:
– Одевайся потеплей. Нет никакого смысла еще и заболеть впридачу.
И отвернулся, что-то бормоча.
Появились новые персонажи, среди них – юрист компании с секретарем, тащившим толстенный портфель, адвокат семьи, разумеется, тоже с толстенным портфелем, парочка акционеров и Джонни, о чем-то споривший с Амелией.
И, разумеется, полиция (без нее – никак!).
- Предыдущая
- 29/47
- Следующая
