Дракон замка Конгов - Шумилов Павел Робертович - Страница 34

• Предыдущая
• 34/36
• Следующая

Только вот сидеть на тете Элли не то, чтобы неудобно, но как-то страшновато. А когда я предложил сделать седло, тетя Элли обиделась. Точнее, сделала вид, что обиделась. Потому что на самом деле на меня она не обижается.

— Понимаешь, Джон, — сказала она, — любой мужчина может взять на руки любимую девушку и нести хоть на край света. От этого он не перестанет быть мужчиной и главой семьи. Но если девушка наденет на него седло, кем он станет?

В тот же день я пересказал это на кухне. Делал вид, что говорю для Саманты, но так, чтоб все слышали. Это называется — делать правильную политику. Через два дня об этом будут говорить во всех ближайших деревнях.

Думаете, третьим полетел отец? Ошибаетесь. Уртон. (Папа, кажется, тоже слегка обиделся.) Тетя Элли сказала, что Уртон тяжелее, а испытания надо проводить в экстремальных условиях. Еще что-то говорила насчет смещения вперед центра тяжести, но в аэродинамике я не разбираюсь.

А потом мы стали наносить визиты соседям. Это оказалось совсем не так интересно, как я думал. Каждый раз было очень много вина. И очень много скучных разговоров об охоте. Может, для отца они были и не скучные, но я-то на тех охотах не был. Зато тетя Элли держалась как истинная леди. И всех с первого раза запоминала по именам. Даже слуг. Вела изысканные разговоры о стародавних временах, о том, что двести лет назад нравы были жестокие и грубые. Что о понятии чести вспоминали только тогда, когда это было выгодно. Хвалила современное время, хозяина замка и его супругу. А какие тосты она произносила!

После шестого или восьмого визита я решил, что с меня хватит. Но тетя Элли сказала, что это политика, направленная на укрепление власти Конгов. И, оказывается, я в этих спектаклях — главное действующее лицо. Я пытался спорить, но разве переспоришь тетю Элли.

Отец называет ее «леди Элана». Как говорится во всех легендах, дракон — существо коварное и непредсказуемое. Сегодня она леди, а завтра голову откусит. Другое дело — тетя Элли. Тетя — существо домашнее, преданное семье и очагу. И связываться с лордом, у которого в тетях дракон — верное самоубийство. А кто не верит, пусть сэра Каспера вспомнит. (Вы заметили, Каспер снова стал СЭРОМ.)

А в те дни, когда мы с отцом отдыхали от визитов, тетя Элли летала с моей мамой. Мама всегда возвращалась возбужденная и довольная. Потому что она летала туда, куда хотела, а не туда, куда было нужно из политических соображений. Тетя Элли сказала, что они весело проводят время с первыми леди замков, но разговоры у них сугубо женские, и мне их знать незачем.

Кроме того, мы несколько раз слетали в замок сэра Добура. И каждый раз, перед тем, как сесть на дракону, я демонстративно снимал с Саманты ошейник. Чтоб не думали, что драконы на себе кого угодно носят.

— Ой, Джон, я не переживу, если с ним что случилось, — всю дорогу причитала тетя Элли. А до меня только сейчас дошло, что она может улететь НАВСЕГДА. Просто не представляю, как буду жить без нее.

— Тетя Элли, у тебя же четыре запасных варианта.

— Ну как ты не понимаешь, одно дело, если я сама с ним свяжусь. Будто ничего не произошло. Алло-алло, как живешь, давно не виделись. И совсем другое, если он меня спасет. Ты не представляешь, как это для меня важно.

Зря тетя Элли опасалась, что мы его не найдем. Можно было не ждать до весны. ТАКОЕ трудно не заметить. Огромный ржавый железный шар. Такой большой, что в него поместилась бы главная башня нашего замка.

— Какой большой! — выдохнул я.

— Восемьдесят пять метров в диаметре. Да я ведь тоже, вроде, не маленькая, — отозвалась тетя Элли, заложила вираж, забила крыльями и села на самую вершину шара. — Невероятно. Не может быть. Джон, честное слово, он не тут был. Готова на свой хвост спорить.

Я хотел слезть, но тетя Элли опять поднялась в воздух и поднималась все выше и выше.

— Вот! Там он был, — она вытянула вперед лапу, указав на ущелье. — Его ледник вытолкнул, и он сюда скатился.

А до ледника по этим скалам я не дошел бы и за два часа. Видно, катер очень крепкий, если докатился досюда и не рассыпался. Но, чтоб ледник мог сдвинуть такую махину… Тете Элли, конечно, виднее. Это ее катер. Мы спустились и облетели его кругом. Люк оказался открыт, но подобраться к нему можно было только снизу, и располагался он выше самых высоких деревьев. Тетя Элли спустила меня на землю, отлетела, разогналась слегка и поднырнула в люк как ласточка под крышу. Раздался тяжелый, гулкий удар.

— Тетя Элли, ты жива?

— Не знаю, Джон, но я здесь! — радостно отозвалась дракона. Потом она спустила веревку, я обвязался беседочным узлом, и она втащила меня в люк.

— Тут у меня не прибрано, — тараторила она, словно домохозяйка. — Не обращай внимания. Да и вообще, это стена. Пол — вот, — похлопала тетя Элли по ржавой металлической стенке. — Нет, ты только подумай! Это — нержавейка! Позор! Никель экономят. Перед людьми стыдно.

Слова так и сыпались из драконы, пока она пыталась повернуть железный штурвал на дальней стене.

— Что-то не так, — пробормотала она через минуту. — Ах я, голова садовая! Это же шлюз! Нужно закрыть наружный люк, или отключить блокировку.

Тетя Элли отодвинула железную шторку, перебросила рычаг направо, и штурвал легко повернулся. Открылся темный проход.

— Сейчас, Джон, сейчас, — лихорадочно бормотала она, шаря лапами по полу. — Вот!

Зажегся свет. Я даже зажмурился от неожиданности.

— Осторожно, не наступи на выключатель, — предупредила тетя Элли, и мы пошли вглубь шара. — А это — рубка управления, — похвасталась она. Мы выглянули в высокий, просторный зал. Поменьше, чем наш обеденный, но повыше. Как и все остальное, зал лежал на боку. Вы можете представить комнату на боку? Я теперь могу.

Тетя Элли зажгла в зале свет, спустилась сама, потом спустила меня. Один я вряд ли отсюда выбрался бы.

— Вот здесь я и прыгала как мячик, — похвасталась тетя Элли. — Сейчас мы посмотрим, что сломано, а что уцелело.

Она встала на задние лапы, чтоб дотянуться до стола, который сейчас торчал из стены, и начала нажимать на клавиши компьютера. Я сразу понял, что это компьютер. Тетя Элли не раз его рисовала. И экран я узнал почти сразу. Как только он засветился. На нем появился катер в разрезе. А внутри катера какие-то линии и контуры зажигались красным. Потом они зеленели, и зажигались следующие.

— Неплохо, Джон, совсем неплохо! — повторяла тетя Элли. — Когда я не вернулась, автопилот ждал два года, а потом включил программу глубокой консервации. Я не успела его отключить. Если бы я его отключила, мы имели бы гроб с музыкой.

— А сейчас мы что имеем?

— Сейчас… — тетя Элли задумалась — Хороший вопрос! По-моему, первым делом надо поставить бричку на колеса. Ты как думаешь?

— Согласен, леди, — важно ответил я, хотя и не понял, о чем она.

— Тогда! Тогда за работу, шкипер! План у меня такой: Разгоняем гироскоп Y и резко тормозим. Если все получится, мы на колесах!

— А если нет?

— А нет, так нет! — беспечно отозвалась дракона. — Но сначала подумаем о технике безопасности.

Она снова принялась давить на клавиши. Большой лежак с обрывками ремней убрался со скрежетом под пол, а вместо него вынырнуло широкое кресло с высокой спинкой для человека. Тетя Элли развернула кресло так, чтобы на спинку можно было лечь, подсадила меня и привязала широкими мягкими ремнями. Ремни очень ловко обхватили плечи и поясницу, а пряжка была на груди. Очень интересно сидеть на кресле, которое торчит из стены. Ноги выше головы.

— Теперь задаем программу автопилоту. Держись крепче, Джон.

— А ты?

— Я тоже постараюсь.

Раздался нарастающий, переходящий в свист вой. Кресло подо мной мелко затряслось.

— Тетя Элли, так и должно быть?

— Сомневаюсь, Джон. Я отключила систему безопасности. Держись!!!

Я-то удержался. А тетя Элли — нет. Когда мир перевернулся и кресло подо мной рванулось как конь, вставший на дыбы, она пролетела по воздуху мимо меня, извиваясь, словно выпавшая из окна кошка, и вмазалась в стенку. Потом ремни так дернули меня, словно кулаком в поддых. А голова закружилась. Когда я смог дышать, кресло стояло на полу, а не торчало из стенки. Пол, правда, был косой, но все равно это был пол.

• Предыдущая
• 34/36
• Следующая